Страница 104 из 182
В последующие годы состоялись еще три встречи лидеров двух стран. Сначала в середине января 1973 года по просьбе Ж. Помпиду был организован его рабочий визит в Минскую область, где он провел приватные переговоры с Л. И. Брежневым в небольшом белорусском городе Заславле. Одной из главных тем прошедшей встречи стало согласование всей повестки дня предстоящего Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, вопрос о проведении которого уже стали обсуждать рабочие группы, собравшиеся в Хельсинки в конце ноября прошедшего года. Затем в конце июня 1973 года с аналогичным рабочим визитом Францию посетил советский лидер, которого Ж. Помпиду принимал в знаменитом замке Рамбуйе, где они обсудили отношения с США, Ближневосточный кризис и Вьетнамскую войну[682]. И, наконец, прощальная встреча лидеров двух держав прошла опять-таки на территории Советского Союза, в курортной Пицунде, куда смертельно больной раком крови французский президент прилетел за три недели до своей смерти, 11–13 марта 1974 года. На сей раз в центре их разговора был германский вопрос, в том числе проблема «ядерного вооружения Германии». Ж. Помпиду крайне беспокоил этот вопрос, и он в сердцах даже заявил генсеку, что «за этими молодчиками нужен глаз да глаз как на Западе, так и на Востоке». Кстати, как позднее вспоминал тот же А. М. Александров-Агентов, именно с Ж. Помпиду у Л. И. Брежнева сложились самые теплые отношения, ему импонировали его «народный стиль» общения, и он чувствовал себя с ним «как-то раскованно»[683]. Новая страница советско-французских отношений была уже связана с именем его преемника Валери Жискар д'Эстена, с которым Л. И. Брежнев впервые встретится в том же замке Рамбуйе в самом начале декабря 1974 года. Но об этом мы поговорим чуть позже.
Одновременно с улучшением советско-французских отношений начался процесс нормализации отношений и с Западной Германией. В историографии этот процесс традиционно связывают с событиями сентября 1969 года, когда в ходе очередных парламентских выборов правящий блок ХДС/ХСС во главе с Куртом Георгом Кизингером потерпел сокрушительное поражение и к власти впервые пришла коалиция СДПГ/СвДПГ во главе с Вилли Брандтом, который уже в конце октября занял пост федерального канцлера ФРГ. Считается, что именно лидер германских социал-демократов, который еще в декабре 1966 года в правительстве «большой коалиции» ХДС/ХСС и СДПГ занял важные посты вице-канцлера и министра иностранных дел, гораздо лучше иных германских политиков и экспертов понимал, что политика Москвы в германском вопросе была скорее оборонительной, чем наступательной, правда с элементами «активной обороны». Сам В. Брандт, занимая многие годы пост правящего бургомистра Западного Берлина, никогда не демонизировал Советский Союз и считал не только неизбежным, но и крайне полезным наладить более доверительный диалог с Москвой и открыто говорил, что бескомпромиссная политика конфронтации с СССР не приближает решение германского вопроса, а, напротив, осложняет обстановку в Европе. Поэтому, не отказываясь от главной стратегической задачи объединения Германии, он был абсолютно убежден в том, что путь к скорейшему решению этой главной задачи надо начинать с примирения с Москвой, устранения всех препятствий для общеевропейского диалога и «включения-погружения» обеих Германий в процесс общеевропейского сотрудничества, который позволит в конце концов найти взаимоприемлемое решение германской проблемы.
Вместе с тем справедливости ради стоит заметить, что подобные идеи витали в воздухе задолго до В. Брандта. Крупные знатоки западногерманской внешней политики, в частности А. М. Филитов, О. В. Дьячкова, Н. В. Павлов и А. А. Новиков, не раз писали о том, что еще с конца 1964 года правительство ХДС/ХСС Л. Эрхарда — Г. Шредера в условиях острейшей борьбы «голлистов» и «атлантистов» в самой ФРГ были вынуждены «очень осторожно», но тем не менее всё же «начать поворачивать в сторону Восточной Европы»[684]. Более того, в одном из официальных заявлений федеральный канцлер Людвиг Эрхард заявил, что его правительство всячески «приветствует развитие контактов с Советским Союзом в целях ликвидации общей напряженности». Хотя при этом следует особо заметить, что гибкая политика «атлантистов» Л. Эрхарда — Г. Шредера в сфере «восточной политики» вовсе не распространялась на ГДР, которую в правящих кругах ФРГ по-прежнему именовали «советской зоной».
Ответ Москвы на изменение риторики Бонна не заставил себя ждать, и уже в сентябре 1964 года Москва публично заявила о желании Н. С. Хрущева посетить ФРГ с официальным визитом «с намерением проводить в отношении Федеративной республики принципиально иную, новую политику»[685]. Но, как известно, в октябре 1964 года Н. С. Хрущев был снят со всех партийно-государственных постов, и на время пришлось «отказаться от надежды на улучшение советско-германских отношений». Более того, как уверяют Н. В. Павлов и А. А. Новиков, «восточная политика» кабинета Л. Эрхарда натолкнулась на противодействие со стороны СССР. Новое советское руководство развернуло целую кампанию по разоблачению «милитаристских приготовлений» ФРГ, в том числе из-за поддержки Л. Эрхардом и Г. Шредером старой идеи создания Международных ядерных сил и войны США во Вьетнаме, а также жесткого следования «доктрине В. Хальштейна» в отношении ГДР. Неслучайно уже в декабре 1965 года министр иностранных дел А. А. Громыко прямо назвал ФРГ «оголтелым нарушителем мира и спокойствия в Европе»[686].
Вместе тем, как уверяют ряд историков (X. Хафтендорн[687]), в конце того же года во время своего визита в Москву у статс-секретаря германского МИДа Карла Вальтера Карстенса «сложилось впечатление, что советское правительство проявило заинтересованность в возобновлении диалога с ФРГ». И именно поэтому федеральное правительство решило само выступить с дипломатической инициативой, которая продемонстрировала бы его реальную готовность к «разрядке» международной напряженности. В конце марта 1966 года Л. Эрхард направил всем державам, кроме ГДР, «Ноту федерального правительства по вопросам разоружения и обеспечения мира», сразу получившую название «Мирной ноты Эрхарда». Как считают ряд авторов (Н. В. Павлов, А. А. Новиков[688]), именно этот документ, ставший зримым свидетельством сдвига во внешнеполитическом курсе ФРГ, стал «заключительным аккордом канцлерства Л. Эрхарда и нереализованным началом новой немецкой “восточной политики”». Хотя, как признали те же авторы, при Л. Эрхарде и Г. Шредере «не произошло кардинальных изменений во внешнеполитическом курсе ФРГ, налицо было лишь некоторое… смещение акцентов: правительство начало бросать осторожные взгляды на Восток».
Новая страница в истории внешней политики ФРГ была связана с приходом к власти «большой коалиции» в составе ХДС/ХСС и СДПГ, где весь блок внешней и «германской» политики оказался под контролем лидеров СДПГ Вилли Брандта и министра внутригерманских отношений Герберта Венера. Хотя, как справедливо указали целый ряд историков (Н. А. Нарочницкая, Н. В. Павлов, А. А. Новиков, К. Хакке[689]), «внешняя политика “большой коалиции” представляла собой компромисс», поскольку «ХДС/ХСС и СДПГ договорились проводить более независимую политику как в отношении Вашингтона, так и в отношении Парижа, и активизировать свои усилия на восточном направлении». При этом начавшийся процесс «разрядки» между СССР и США почти никак не повлиял на внешнюю политику нового кабинета К. Г. Кизингера даже несмотря на то, что германский МИД возглавил В. Брандт. Как писали многие историки, политики и эксперты, большинство членов «большой коалиции» из блока ХДС/ХСС уже давно и прочно «обосновались в окопах “холодной войны” и реально не могли преодолеть инерцию конфронтационного мышления»[690]. Но вместе с тем важным достижением «большой коалиции», в отличие от «малой коалиции» Л. Эрхарда — Г. Шредера, стало то, что именно К. Г. Кизингеру и В. Брандту все же удалось примирить «голлистов» и «атлантистов» и существенно улучшить отношения с Парижем, проявляя «величайшую покладистость» в отношениях с генералом Шарлем де Голлем, что неизбежно привело к нормализации советско-германских отношений.
682
Брежнев Л.И. Рабочие и дневниковые записи. 1964–1982 гг. Т. 1. М., 2016.
683
Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачева. М., 1994.
684
Кремер И.С. ФРГ: этапы «восточной политики». М., 1986; Филитов А.М. Германский вопрос: от раскола к объединению. Новое прочтение. М., 1993; Дьячкова О.В. Германская политика Советского Союза в 1945–1991 гг. (критический анализ). Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1994; Павлов Н.В., Новиков А.А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шрёдера. М., 2005.
685
Павлов Н.В., Новиков А. А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шредера. М., 2005.
686
Павлов H.B., Новиков А.А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шредера. М., 2005.
687
Haftendom Н. Deutsche Aussenpolitik zwischen Selbstbeschränkung und Selbstbehauptung 1945–2000. Stuttgart/München, 2001.
688
Павлов H.B., Новиков А.А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шредера. М., 2005.
689
Нарочницкая Н.А. США и «новая восточная политика» ФРГ. М., 1977; Хакке К. Великая держава поневоле (внешняя политика Федеративной Республики Германии). М., 1995; Павлов Н.В., Новиков А.А. Внешняя политика ФРГ от Аденауэра до Шрёдера. М., 2005.
690
Шмидт Г. Стратегия равновесия. М., 1971; Громыко А.А. Памятное. Кн. 1. М., 1988; Брандт В. Воспоминания. М., 1991; Ежов В.Д. От «холодной войны» к разрядке: очерки о Федеративной Республике Германии. М., 1978; Алексеев Р.Ф. СССР — ФРГ: прошлое и настоящее (Советско-западногерманские отношения 1955–1980 гг.). М., 1980.