Исповедь Мотылька

Я отступаю дальше в коридор, потому что мысли в голове снова предательски скатываются в те мои фантазии, где я еще не наделала океан глупостей, а он забыла о нашей разнице в возрасте и что когда-то я была его «маленькой принцессой».

— Куда-то собираешься? — Он мельком смотрит на часы. Кажется, собирается спросить что-то еще, но раздумывает. — Я тебя не задержу. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. У тебя выключен телефон, Эвелина. Пожалуйста, больше никогда так не делай.

Я рассеянно моргаю, переваривая его слова.

— Ты приехал, потому что я не брала трубку?

— Разве не это я только что сказал? — немного раздражается он. Проводит пятерней по волосам, из-за чего его брутальный вид становится чуть мягче, и он буквально на глазах перевоплощается в хулиганистого пацана.

— Я думала… — Слова становятся поперек горла как рыбья кость.

— Сваришь мне кофе, Ви? Башка раскалывается.

Он снова назвал меня «Ви».

Мелочь, но она действует на меня как живительная вода и я, покрепче завязав халат, бросаюсь на кухню. Если бы он попросил вынуть из груди собственное сердце и приготовить его с луком и пряными травами, я бы все равно это сделала.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

‌‌‍Глава тридцать девятая: Олег

Пока Ви суетится на кухне, я быстро проверяю телефон.

Сообщения от моих недавних друзей-собутыльников не читаю, оставляю на потом. Пропущенные звонки от Дианы — их много. Точнее говоря — их пиздец, как много, ровно как и сообщений, которыми она бомбила меня весь вчерашний день, пока приходил в себя.

Однозначно, это была последняя бухаловка в моей жизни. Не в том я уже возрасте, чтобы это проходило бесследно для моих седин. Хотя, конечно, если оглянуться на все, что случилось до попойки, то напиться казалось единственным способом хоть немного заглушить голоса в голове и желание ввалиться к Ви, чтобы проверить — с кем она и что делает. В какой-то момент мне так хотелось просто схватить ее в охапку и вытрясти всю правду про их с Денисом отношения, что я даже испугался. Впервые в жизни чувствовал такую острую агрессию.

Пока снова ковыряюсь в этих мыслях, на телефон приходит новое сообщение. Этот абонент до сих пор никак не подписан, но я, конечно, знаю, кто их пишет.

«Давай начнем все сначала, если еще не поздно».

— Вот, — Ви ставит перед мной маленькую прозрачную чашку с кофе и быстро отходит, обхватывая себя руками, как будто ей холодно. Потом снова спохватывается, заглядывает в холодильник и беззвучно вздыхает. — Извини, но у меня из вкусного только вишни в сахаре.

— Спасибо, Ви, кофе достаточно.

Делаю первый глоток и даже немного радуюсь этой горечи на языке. Она как-то сразу бьет в мозг и успокаивает мысли. До сих пор не пойму, где была моя башка в промежутке между тем, где я еще сижу в офисе на совещании со всеми своими юристами — и потом вдруг уже рулю машину в сторону дома Пашкиной дочки. Как в тумане все. Кажется, последняя мысль о ней до этого была о том, что я должен уберечь ее от Дениса. Любым способом.

Хотя, кого я обманываю?

Я просто хочу, чтобы он не протягивал к ней свои грязные руки. Не смотрел на нее с такого расстояния, как смотрю сейчас я. Даже не дышал в ее сторону. Хочу отменить все их отношения любым доступным способом, хотя такого и не существует.

— Я могу приготовить пасту, — не унимается Ви.

Мое присутствие так очевидно ее нервирует, что приходится согласиться на это, чтобы она хоть куда-то переключилась. Нужно дать ей время успокоиться, привыкнуть к моему присутствию прежде чем начинать разговор о… нас.

«Почему ты не отвечаешь на мои сообщения???» — приходит еще одно от того же неизвестного абонента. Заношу палец, чтобы написать что-то, но в этот момент Ви внезапно возникает рядом, и я быстро откладываю телефон.

В одной руке у нее маленькая кастрюля, в другой — пачка запечатанных спагетти. И взгляд на меня сверху вниз, от которого у меня яйца поджимаются.

— Прости меня… пожалуйста, — бормочет Воробей, сопротивляясь моим попыткам забрать у нее кастрюлю. Наоборот, прижимает ее к груди как щит против мудака в моем лице. — Я… правда не знаю, что сказать… Но мне… так жаль… Я не знала, что Денис… и твоя жена… Что они…

— Ви, не надо, — пытаюсь остановить ее задыхающиеся попытки покаяния, о котором я не просил.

— Нет, я должна, — упрямится она, и маленькая складка между бровями делает ее такой похожей на Пашку, что я снова «не в кассу» вспоминаю, чья она дочь и пропасть в сколько лет между нами лежит. — Я сделала ужасную глупость. Мои извинения… их все равно будет недостаточно и ты имеешь полное право злиться.

— Имею, но не злюсь. — Пытаюсь успокоить ее улыбкой, но Ви на меня даже не смотрит.

— Я обещаю, что больше никогда тебя не побеспокою. — Она так нервно сглатывает, что я морально готовлюсь ловить ее в обмороке. — Все мое поведение… Мне ужасно стыдно, Олег. Я бы хотела сказать, что пошла на свадьбу просто чтобы искренне за тебя порадоваться, но это не правда. Не правда!

Воробей разворачивается, набирает полную кастрюлю воды, ставит ее на плиту и начинает яростно мешать ложкой. Я выжидаю пару минут, встаю, становлюсь у нее за спиной. Между нами расстояние в полметра, но она все равно вздрагивает, и я замечаю, как тонкие и почти прозрачные волоски на ее шее становятся дыбом. Протягиваю руку, совсем не планирую задевать ее хоть пальцем, но все равно случайно притрагиваюсь к голому, торчащему из ворота халата плечу.

Ви с шумом втягивает воздух через ноздри.

— Вряд ли она закипит, если не включить плиту, — нажимаю на кнопку и керамическая поверхность почти мгновенно становится красной. — Ви, давай обойдемся без извинений, хорошо? Денис все равно сделал бы это — хоть с тобой, хоть без тебя.

— Я хотела, чтобы ты на ней не женился, — шепотом говорит Воробей. — Хотела, чтобы что-то такое случилось, но не думала, что… вот так. Я не знала, что Денис и твоя жена…

— Наверное, теперь правильнее будет сказать, почти_бывшая жена.

И об этом нам тоже нужно поговорить, но пока Ви так близко — все мои мысли вертятся вокруг других вещей. Потому что тот магнит, который все время неумолимо тянул меня к ней, вдруг заработал на полную мощность, и если я срочно не отвалю — то моя память снова куда-то «провалиться», но на этот раз, трахнуть мою принцессу мне не помешают ни халат, ни собственные принципы.

Скрепя сердце, возвращаюсь на диван, усаживаюсь в свою любимую позу, заложив ногу на ногу, чтобы хоть как-то скрыть внезапное возбуждение.

— Диана изменила мне с моим братом, — даже странно, насколько меня это не задевает. — Денис не первый раз такое проворачивает. Однажды, я застал его в кровати с моей тогдашней женщиной. В моей квартире. В моей кровати. С моей женщиной, на которой я планировал жениться. У него это как-то чертовски легко получается.

— Или ты просто выбираешь таких женщин, — комментирует Ви, и тут же торопливо извиняется. — Извини, я сегодня вся невпопад.

А ведь она полностью права, и после истории с Дианой я сам пришел к такому же выводу.

Дело не в Денисе. Он, конечно, тот еще ёбарь-террорист и умеет охмурять женщин, но если бы хотя бы одна из них была действительно влюблена в меня — разве прыгнула бы в койку к моему брату? Можно увести жену, но нельзя увести любящую женщину.

После смерти Ани я всегда выбирал тех женщин, потеря которых ничего бы для меня не значила. Еще до начала любых серьезных отношений уже подсознательно был готов потерять любую из них. Хотя, наверное, больше никого по-настоящему и не любил.

Юристы по разводу уже разработали стратегию, в которую включили мое единственное требование — минимизировать наши с Дианой столкновения «в лоб». Не потому что я не хотел выслушивать ее обвинения и претензии, попытки переложить вину на меня, как это часто делают женщины, у которых рыло в пуху. Я просто понял, что не хочу ее видеть в принципе, как мы избегаем смотреть на людей с увечьями, потому что они напоминают нам о тех временах, когда мы сами были в шаге от того, чтобы стать такими же. Диана — мое личное ходячее напоминание о том, каким придурком я могу быть, когда хочу убежать от себя самого.