Разная магия

Глава 13

Верлиозия

Прихожу в себя и понимаю, что сижу на чем-то мягком. Возможно это кресло. Я не связана, но пока остаюсь неподвижной, прислушиваясь к происходящему вокруг. Прислушиваться особенно не к чему — тишина. Только тихое дыхание неподалеку. Ларрен? Раздражение — основная исходящая от него эмоция. Надеюсь, что причина такого настроения — не я.

Открываю глаза, встаю. Неудачная попытка. Падаю обратно в кресло, потому что простое движение приносит массу неприятных ощущений в виде слабости и тошноты. Смотрю на себя и понимаю, что не будь мои силы ограничены Аргваром, я бы сразу почувствовала, что мое тело оплетает "драконья сеть" — заклинание, способное остановить самого сильного из драконов. Создать такую сеть может только очень опытный маг из моего народа. Кому из соплеменников понадобилось ловить меня и удерживать таким неприятным способом? И, если ему нужна я, зачем здесь Ларрен?

Медленно поднимаю голову, стараясь не делать резких движений, и осматриваюсь. Какое-то помещение. Здесь нет мебели, если не считать кресла, в котором я сижу. Наверно, еще за мебель сойдет большой каменный алтарь, размещенный в центре. Стены, из когда-то белого камня, который теперь выглядит затертым и старым, почти голые. Но только почти.

С трудом подавляю рвущееся из горла рычание. Сказать что я в гневе, это значит, ничего не сказать. К одной из стен, самой дальней от меня, магическими путами привязан Ларрен. Магия мне уже знакома — та самая гниль, с которой мы столкнулись в гостинице. Но не это меня так разозлило.

Почему мой маг обнажен? Что за порезы у него на теле? Я вырву кишки и сломаю каждый палец в трех местах твари, которая посмела отрезать ему волосы!

Я зло. Я очень разозленное зло. Нельзя! Трогать! МОЕ!

Вовремя вспоминаю, что двигаться мне противопоказано, и остаюсь сидеть на месте. Я практически прикована к этому креслу благодаря "драконьей сети", ограничивающей любые мои действия, как магические, так и физические. Кстати, кресло расположено таким образом, что Ларрен не видит меня, а голову ему поворачивать трудно — кто-то очень постарался его упаковать, чтобы не делал лишних движений. Впрочем, судя по тому, что он способен злиться, самочувствие у него в норме. Но его вид…

С глухим рычанием прикрываю глаза. Я даже думать не могу о том, что кто-то, а не я, прикасался к его обнаженному телу, в то время как он такой беспомощный, неспособный сопротивляться и обнаженный… Стоп! Я очень, очень плохо себя веду! Нужно выбираться отсюда, а я вместо этого предаюсь фантазиям, которые мне никогда не позволят воплотить в жизнь.

Выбрасываю из головы лишние мысли и открываю глаза. Для начала нужно дать Ларрену знать, что я здесь. Хотя, возможно он уже осведомлен о моем присутствии — услышал, но никак не среагировал, потому что не только двигаться, но и говорить не может.

— Ларрен! — громко окликаю я.

По легкому движению безобразно остриженной головы понимаю, что меня услышали. Правда, сказать он ничего не успел.

— Потом пообщаешься со своим зверьком. Сначала со мной поговори.

Смотрю на незнакомого дракона. Высокий, тонкий и гибкий. Бледная кожа, серебристые волосы иглами торчат в разные стороны. Красивые губы кривятся в некрасивой усмешке. Красные глаза с желтыми искрами изучают меня с веселым интересом.

Чую — он очень древний. Вижу, что он из огненных драконов. Не нужно долго раздумывать, чтобы понять, кто это.

— Здравствуй, Боруй. С удовольствием пообщаюсь с тобой, только сначала сними с меня сети. За что такое негостеприимное отношение к соплеменнице?

— Знаешь, мы с Зауру были последними из рода, — сообщает дракон.

Будто я этого не знала! Великий маг Боруй и его верный друг Эльтаризаурус, последние огненные драконы — это легенда.

— Он рассказывал мне о тебе, Верлиозия.

Однако я польщена. Интересно, насколько подробно Эльтаризаурус информировал своего дружка о наших встречах?

— Он считал, что у тебя хорошая наследственность.

Еще бы! Аргвар и Ллиувердан — не последние личности среди драконов.

— Он предполагал, что в будущем у вас могут быть дети. И если повезет, не только морские, как ты, но и огненные.

Мечты! Мечты! Все-таки Эльтаризаурус был наивным романтиком. И еще маразматиком. Иначе не позабыл бы, что от союза огня и воды, может получиться только вода.

— Зауру хотел возродить наш род, но ты убила его.

Упс! Простите, я не хотела, оно само так вышло.

— Зауру был моим лучшим и единственным другом. Ты лишила меня его. Что мне с тобой сделать за это, Верлиозия?

— Убить? — предположила я.

— А вот и нет! Не угадала! Я должен жениться на тебе и наделать много новых маленьких друзей для себя, — Боруй радостно хихикает, потом задумчиво хмурится и бормочет, — что же еще? Ах да! Еще нужно исполнить мечту Зауру — возродить род огненных драконов. Ну? Как тебе мой план? Нравится? Вижу, что да! Ты даже брачные браслеты прихватила на свидание со мной.

Это шутка? Смотрю в глаза старого дракона и понимаю — не шутка. И в глазах этих ни проблеска разума. Боруй не в своем уме.

Сумасшедший дракон — позор для всего рода. Понятно, почему Эльтаризаурус так старательно распространял историю о смерти Боруя, для правдоподобности расцвечивая ее подробными жалобами о том, как он его хоронил в гордом одиночестве, потому что таково было желание Боруя. На самом же деле Эльтаризаурус прятал сошедшего с ума друга здесь — в этом мире, в Шактистане. Учитывая, сколько лет прошло со дня "смерти" Боруя, с ума он сошел не вчера и все это время Эльтаризаурус присматривал за ним, не давая особо разгуляться в этом мире и привлечь к себе внимание. Около пяти лет назад я убила Эльтаризауруса, и Боруй остался без присмотра. Странно, что за эти годы он не успел наделать дел и объявился только сейчас. Да и то в мелких масштабах — в виде бога с кучкой жрецов.

— Ты умер пятьсот лет назад. Тебя нет.

Намеренно дразню сумасшедшего, рассчитывая, что он утратит контроль и ослабит "драконью сеть". Тогда у меня появится шанс от нее избавиться и поговорить с ним по-другому.

— Не умничай! — разгневанно орет дракон, а в следующую секунду уже радостно ухмыляется и сообщает, — тебе замуж пора. Давай браслет.

— Ты знаешь, что я не смогу его снять. Древнюю магию не обманешь, она увидит, что ты не тот, кого я хотела бы видеть своим супругом.

— А ты постарайся, деточка. Иначе пострадает твой зверек. Как там люди говорят? Око за зуб, да? Ты убила моего друга, я убью твоего зверька.

Кошусь на Ларрена. Он сумел повернуть голову в нашу сторону и теперь не только слышит, но и видит разворачивающиеся события.

— Это ты ему волосы отрезал? — равнодушно интересуюсь я.

— Ну что ты! Я бы побрезговал прикасаться к такой залапанной игрушке, как эта. У него аура перекошена и латанная-перелатанная. Сразу видно, что не ты одна с ним играла, тут еще кто-то из наших потоптался. Верлиозия, ну гадость же! Не могла найти себе новенького зверька? Зачем объедки подобрала? Фу-фу-фу и бе!

Тихо рычу. Никто кроме меня не имеет права говорить про Ларрена гадости!

— Переживаешь? — по-своему понял мою реакцию Боруй. — Это мои мальчики побаловались. Бяки такие, испортили игрушку моей невесты! Я их обязательно накажу.

— Сними с меня сети, и я с удовольствием сделаю это сама.

— После свадьбы все, что захочешь, дорогая.

— Я несовершеннолетняя, мне еще рано замуж.

— Драконы в двадцать лет становятся половозрелыми особями, способными иметь потомство, — наставительно сообщает Боруй, — тебе так же хорошо, как и мне, известно, что совершеннолетие — это показатель окончания формирования духа дракона, а не тела.

— Ты такой умный! — делано восхищаюсь я и на всякий случай напоминаю, — до ста двадцати одного года мы нестабильны. Ты хочешь неуравновешенную жену?

— Мне без разницы, какая ты будешь, — сообщает Боруй, — главное, чтобы детей нарожала и не имела возможности сбежать.