Разная магия

В начале третьего мы вновь в телестудии. Владос уже здесь — сидит на кресле у стены, и вид у него встревоженный. Видимо, боится не пройти следующее испытание. Стоящий рядом с ним дед Иван привычно безразличен. Анны нет. Аркадий тоже отсутствует.

— Что? Боишься, не придет твоя жертва научного эксперимента? — ехидничает Дуся.

— Придет! — отвечаю с излишней уверенностью в голосе.

Что касается Аркадия, я ни в чем не уверена. Вчера он с такой заинтересованностью слушал мои объяснения о формировании заклинаний, но ни разу не попробовал сплести хоть одно. Сказал, что он в этом не нуждается, а то, что его интересует, делается само собой, без лишних усилий. Я спросила, зачем он пошел на шоу. Говорит, что хочет доказать миру, что экстрасенсы существуют. Глупость какая! Сам-то он уверен в своем существовании, так зачем ему лишние подтверждения данного факта? Или, если в него не верят, значит, его нет?

Рассуждая на эту тему, я пропустила момент появления Анны в обнимку с Золотниковым. Сегодня он выглядит слегка растрепанным, и шарф у него не оранжевый, а светло-зеленый в полосочку.

Анна окидывает присутствующих торжествующим взглядом, после чего дарит Валерию невинный поцелуй в щечку.

— Ну все, — говорит она, — увидимся, милый.

— Все готовы? — спрашивает "милый". Мы утвердительно мычим.

Минут через пятнадцать появляется сияющий Романовский, после чего мы дружною толпой проходим в студию. Нас рассаживают по зрительским местам, гасят свет на нашей половине.

— Ни звука! — предупреждает Алексей Дмитриевич.

Через минуту, шурша плащом, в зал прокрадывается Аркадий и усаживается за моей спиной.

На сцене установлены два диванчика под тупым углом друг к другу. На одном из них уже, сияя зубами, восседает Золотников — причесанный и без шарфа. На другом, поджав под себя ноги, расположилась полная женщина лет пятидесяти, выглядящая смущенной девушка младше меня лет на пять и подросток. Последний сидит, не двигаясь, и смотрит вытаращенными глазами на Золотникова.

По лицу женщины вдруг начинают течь слезы, и она захлебывающимся голосом вещает:

— Сыночек мой. Сереженька, старшенький. Уж как я его любила. Как холила и лелеяла кровиночку мою…

Тут же сзади меня раздается возмущенный шепот:

— Какая кровиночка! Это ж сын ее мужа от прошлого брака! Она его терпеть не могла!

Анна шикает. Аркадий замолкает. Женщина продолжает говорить:

— Все для него готова была отдать! Последнее снять с себя и отдать.

Тут фыркает Дуся и поясняет:

— Представляю парня в ее последнем.

— …но он попал в дурную компанию. Он был хороший мальчик!

Аркадий:

— Ага, с тремя приводами!

Женщина:

— … его подставили его поганые дружки…

Аркадий:

— Которыми он успешно руководил.

Женщина:

— Он рассказывал мне, как все случилось. Он сидел в компании. К нему подошел наркоман и попросил денег на пиво. Сережа дал ему пятьдесят рублей. А потом наркоман вернулся и стал требовать еще. Сережа опять дал. Но наркоману показалось, что этого мало. Так у Сережи ножичек был малюсенький… Он наркомана этого нечаянно порезал. Легонечко. А его на восемь лет посадили!

Дуся:

— Нифига себе легонечко, если восемь лет дали!

Аркадий:

— Не так уж и легонечко. И это еще мало дали. У него условный был.

Женщина:

— А потом… я узнала… Что Сереженьку убили в колонии! Ах!

Аркадий (ехидно):

— Интересно, а то, что его там опустили, она не узнала?

Дуся (заинтересованно):

— А что опустили?

Аркадий:

— К сожалению, нет.

Я:

— Вы о чем?

И тут нервы не выдерживают у Золотникова.

— Так, — командует он, — стоп. Вы там заткнетесь или нет? Вас комментировать происходящее пока не просили. А Вы, Вероника Андреевна, продолжайте.

Вероника Андреевна продолжает.

— А перед тем, как его посадили, он снял со сберкнижки все деньги и куда-то их дел.

Тут, как по команде, начинает выть подросток:

— Аааааа! Сережаааа! Брааатиииик!

Минуты через две он выключает звук, Золотников изображает фирменную улыбку и интересуется:

— А теперь, уважаемые господа экстрасенсы, прошу Вас рассказать этой милой женщине, где деньги Сережи?

Загорается свет в зрительном зале, я оглядываю экстрасенсов и получаю возможность полюбоваться ошарашенным лицом Дульсинеи.

А к нам уже бежит помощница Золотникова с продолговатой штукой — микрофоном.

Она сует микрофон в лицо Аркадию. Тот отшатывается и произносит:

— Какие деньги?

— Деньги, которые Сережа снял со сберкнижки, — терпеливо поясняет Золотников.

— Ничего он не снимал. Карта у него была, но не в Сбербанке. Так они там и лежат.

— Ай-ай! — произносит Валерий с осуждением в голосе, — а Вы казались нам таким перспективным экстрасенсом.

— В каком банке? — выкрикивает Вероника Андреевна. Девушка, сидящая рядом с ней, задумчиво смотрит куда-то вдаль.

— В ак…, - начинает было отвечать Аркадий, но микрофон у него уже отобрали. Помощница Золотникова бежит к Владосу.

Тот делает важное лицо и медленно проговаривает:

— Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно получить какую-нибудь вещь, которую он носил в тот момент, когда снимал деньги.

У Вероники Андреевны на лице появляется озадаченное выражение, которое быстро сменяется озарением:

— У меня крестик его есть. Вот он!

Дульсинея

Смотрю на Владоса, сиротливо стоящего на сцене и понимаю, что ничего я не понимаю! Зачем он начал рукой водить над крестиком? Я не жестовик, но кое-что в этом соображаю, у меня большая часть семьи жестовики, так что авторитетно могу заявить — жесты Владоса были всего лишь бессмысленными телодвижениями. Надо полагать, для зрелищности, о которой так печется Золотников. Кстати бяка он, не дал Аркадию высказаться, а ведь мальчик бы действительно правду сказал этой жадной тетке. Но, видимо, правда здесь никого не интересует.

— Я вот думаю, как долго бедный Владик собирается продолжать дирижировать? — пробормотала я, сдерживая некрасивое издевательское хихиканье.

— Он только лечить умеет и, кстати, очень неплохо, — шепнул Аркадий, наклонившись вперед и бессовестно обнимая нас с Катькой за плечи. — Непонятно, зачем он сюда пришел?

— А ты сам, зачем пришел? — полюбопытствовала я. — За славой? Деньгами? Или просто от скуки на все руки?

— Дусь, отстань от человека, — вмешалась Катерина.

Да конечно, как я — так отстань! А как сама к нему вчера с разговорами лезла, так это можно. Ну и ладно. Я изобразила оскорбленную добродетель и пересела подальше. Катерина на мое бегство никак не среагировала, а Аркадий воспользовался моментом и перебрался с заднего ряда на мое место. Как я и подозревала, внученька моя тут же принялась активно к мальчику приставать. Не в том смысле, о котором вы сейчас подумали, а в том, что разговор у них какой-то завязался, судя по выражению их лиц весьма увлекательный.

— Плохо видно, — наконец подал голос Владос, — темно. Подвал? Или комната без окон. Вероника Андреевна, у вас есть дача?

— Нет, — задумчиво промычала тетка, а в следующую секунду заорала, вытаращив глаза, — есть! Есть домик в деревне, там бабка сереженькина живет! В нескольких километрах под Омском!

— Надо поискать там, — авторитетно заявил Владос и вернул крестик.

— Под домом клад зарыли, лет триста назад, — громко сказал Аркадий, — а Сережа там никаких денег не оставлял.

— Какой такой клад? — заинтересовалась Вероника Андреевна.

— Разбойники награбленное прятали, там украшений приблизительно на…

— Аркадий, ну право слово хватит сказки рассказывать! — перебил Золотников и повернулся к одной из камер, — итак, Владос предполагает, что деньги покойный спрятал в доме своей бабушки, в деревне. Что скажут остальные господа чародеи?

Аркадий благоразумно промолчал, хотя от него так и искрило. Вот зуб даю, не выдержит он и в один прекрасный день превратит этого Золотникова в какую-нибудь гадость.