Страница 21 из 39
- Но...
- Считаешь, что мы мало знаем друг друга?
Я с тревогой посмотрела в сторону отеля. Ярко-желтые пятна окон третьего этажа, словно ножи, разрезают сгустившуюся темноту. Слишком резко наступил вечер, впрочем, в Сочи так всегда происходит - сумерки сгущаются буквально за несколько минут.
Что ему ответить? И нужно ли ему это? В очередной раз я решила уйти от ответа, просто развернулась и пошла в сторону лестницы. Почему так и подмывает начать оправдываться? Нет, мне надоела эта странная игра. Что он вообще хочет сказать своим предложением про последний вечер? Неужели, решил, что под впечатлением новых ощущений, опьяненная морем, я так просто проведу с ним ночь? С первого дня знакомства он пытается забраться мне в голову. Но, это не единственное, что пугает. Пугает то, что в нем есть что-то особенное. Что-то, что по-своему нравится.
- Я, конечно, знал, что ты глупая. Но чтобы настолько!
Саша процедил это сквозь зубы, почти рыча, перехватил запястье, с силой дернул и прижал к себе. Я едва не потеряла равновесие, но падать было некуда, - спиной я ощущала жар его тела и теперь боялась даже шелохнуться. Каждое мое движение означало лишь одно - он прижмет к себе еще сильнее, заставит чувствовать себя беспомощной, зажатой в тисках. Впрочем, он всегда, с первой минуты пытался подмять под себя и показать свое превосходство. Только это меня и раздражало на самом деле.
- Я никогда не поверю, что ты на самом деле любишь Богдана. Разве можно годами любить бесхребетного эгоиста, который каждую неудачу топит в алкоголе? Не понимаю, чем он тебя привлек. В чем кроется секрет?
Словно негодуя, он прижал губы к шее, заставив задрожать и одновременно испугаться своей реакции.
- Можешь не отвечать, и так всё ясно. Вот только ничего не получится. Твоя подруга вряд ли отпустит его с поводка. Одно дело - какая-то незнакомая любовница, которую он подцепил в баре и увлекся на пару недель, и совсем другое - подруга детства, которая вдруг решила, что влюблена в чужого мужа. Все это так драматично, но так банально. Проблема в том, что в этой истории появился я. Честно, иногда я сам жалею, что встретил тебя именно сейчас. Полгода, год назад – все было бы иначе. Но сейчас ты меня возненавидишь. Просто не сможешь по-другому.
- Не понимаю, о чем ты. Какая ненависть? – Я попыталась освободиться от объятий, но ничего не получилось, - почему ты вот так просто ворвался в мою жизнь и ведешь себя так, словно я твоя собственность? Что касается Богдана… Это моя личная история и тебя она не касается. Кроме того, ты нарушаешь мое личное пространство, и…
- Я долго не мог понять, что меня беспокоит эти несколько месяцев. Все думал, думал, - Саша на секунду замолчал, подбирая слова, - пока, наконец, до меня не дошло. Я не хочу с тобой расставаться. Хочу, чтобы ты встречалась со мной, забыла своего Богдана. Хочу, чтобы в твоих мыслях был только я. Тем более, ты думаешь обо мне. Я это знаю. Даже не пытайся доказывать, что это не так. Так и вижу, как твое лицо пылает от возмущения.
Он был прав. Лицо горело, и я с трудом сдержалась от резкого ответа. Я снова сглупила, повела себя как маленькая девочка, которая боится каждого шороха, прячется от каждого осуждающего взгляда. А почему, спрашивается? Почему я, словно заговоренная уперлась в единственную иллюзию, которую придумала, чтобы жизнь скучной не казалась? Придумала Богдана, придумала любовь к нему и схожу с ума. Театр одного актера. Неблагодарное растрачивание времени и сил в пустоту.
Как и прежде, тону в самообмане, а за спиной – живой человек, пусть резкий, наглый, но он никогда не врал, не врал с самого начала. И сейчас он говорит прямо все, что думает. От его рук исходит пьянящий жар, а горячее дыхание обжигает шею. Не знаю почему, но кожа покрылась мурашками, а холодный, морской ветер больше не пробирает до костей. Саша замер в ожидании, и на секунду мне показалось, что я слышу биение его сердца. Оно бьется и замирает так же быстро как мое. И я все-таки решилась.
- А знаешь, в чем-то ты прав. Все это время я обманывала себя и жила глупыми мечтами. Не знаю, зачем ты появился в моей жизни, но, наверное, так нужно. Только не думай, что я поверила твоим словам про «встречаться» и все такое, просто…
- Ни слова больше, иначе совсем запутаешься.
Вот так просто оборвал на полуслове. Будто ему совсем неинтересно знать, о чем я, черт возьми, думаю!
В голосе Александра послышался смех, я хотела запоздало возмутиться, но не успела – наши губы слились в поцелуе.
Глав 24
Интересно, он все это заранее спланировал, или все произошло случайно? Я приподнялась на локтях и сладко потянулась в постели. Тело полностью расслабленно, в голове необычная легкость, а рот невольно растягивается в глупой улыбке. Да какая разница? Мы оба знаем, что продолжения не будет. Ведь это не нужно ни ему, ни мне. Как я и предполагала – чемоданов в коридоре нет. Саша тихо собрался и уехал в аэропорт, оставив меня досыпать. Глухо тикают часы на стене: 8:30. Нужно срочно подниматься и бежать к себе – Виталик обычно спит до 10 утра, но на душе уже кошки скребут. Надо же, как я вообще смогла взять и уйти в чужой номер вот так просто – словно безрассудная, ничего не понимающая малолетка? Вот что случается, когда хочется новых эмоций или просто забыться.
Со вздохом, я поднялась с постели и только сейчас заметила на подушке вдвое сложенный листок: «Ты прекрасна. Теперь тебе от меня не спрятаться».
Записка от счастливого маньяка, не иначе. Но грех жаловаться, ведь он был великолепен. Наглый, самоуверенный и дерзкий – все это лишь ширма, его верхняя «кожа», защитная оболочка, за которой скрывается совсем другой человек. Оставшись наедине, Саша показал свое настоящее лицо. Он гладил меня с нескрываемым трепетом, целовал каждую клеточку тела так медленно, что от нетерпения хотелось вцепиться в его волосы и губы. Хотелось кричать «быстрее!» и извиваться всем телом так, будто меня ласкают не пальцы, а огоньки пламени.
Прелюдия была настолько долгой, что под конец мне хотелось просто лежать, раскинув руки и не двигаться. Он доводил меня до исступления, искусно мучил до тех пор, пока не перехватывало дыхание, а затем отступал. Отступал, чтобы начать свою пытку заново. Сумасшедший. В его холодных, голубых глазах бушевала буря, но в какой-то момент они потемнели, превратились в грязное, беспощадное море. Но он продолжал пристально смотреть на меня, словно боялся, что я внезапно исчезну, растворюсь как призрачная дымка в его руках. Не знаю, что именно меня зацепило – его тело или взгляд, который намертво врезался в память и заставлял вновь и вновь вспоминать прошедшую ночь. Несомненно, лучшую ночь за последние несколько скучных, ничем непримечательных лет.
Все еще витая в облаках, я со второго раза «попала» в босоножки и, обернувшись на всякий случай (вдруг что-то забыла?), открыла дверь номера. Что ж, все кончилось, пора уходить. Возможно, мы больше никогда не встретимся, но так даже интереснее. «Даже если у тебя была только одна цель - я, я ни о чем не жалею и не хочу ничего менять».
- Так я и знал.
Резкий мужской голос пригвоздил ноги к полу, и я с трудом заставила себя поднять глаза. Богдан. В помятой, наспех застегнутой гавайской рубашке и белых, мятых шортах. На подбородке вчерашняя щетина, в глазах смутная тревога и...кажется, злость. На пол глухо упала соломенная шляпа Марго – Богдан отпихнул ее в сторону ногой и шагнул в дверной проем, заталкивая меня обратно в номер.
- Что-то случилось?
Глупее вопроса и не придумать, но это первое, что пришло в голову. Я нерешительно улыбнулась, гадая, что на него вдруг нашло. – Мне нужно к Виталику, наверное, он уже проснулся.
- Да неужели. Знаешь, иногда я думаю, что Марго права, и ты строишь из себя стеснительную тихоню. А на самом деле ты совсем другая. Так ведь?
Я не могла поверить в то, что все, что сейчас происходит – реальность. Богдан смотрел на меня тяжелым взглядом, «играл» желваками и дышал как разъярённый бык.