Да, орки мы!

Я глухо зарычал, добиваясь тишины и всеобщего внимания, вышел из строя и прошёлся перед орками, заглядывая каждому из них в лицо. Не хватало только широкополой шляпы и зелёного кителя с планками наград, Дургуз сойдёт за Шутника, а Бурздуб за рядового Кучу.

— И какого тогда эти гномы стукают нас, да так, что Баздук даже помыслить не мог идти и стукать их в ответ⁈ — прорычал я, чувствуя, что у меня всё закипает внутри, а шерсть встаёт дыбом. — Эти маленькие бородатые козявки, которых можно одной рукой на Луну зашвырнуть!

— Вождь, мы же постукали тогда, втроём, — буркнул Бурздуб.

— У них оружие лучше, — зло произнёс Улдук.

— У них кожа как камень, что мы им сделаем, — сказал ещё кто-то.

— Кто это сейчас сказал? — рявкнул я.

— Гартрак! — отозвался долговязый длиннорукий орк.

— Слушай сюда, Гартрак! Мы постукали гномов втроём! Сначала убили их лесорубов, а потом убили их воинов! — взревел я, чуть не лопаясь от гнева. — Потому что делали то, что я сказал и так, как я сказал! Тебе ясно, Гартрак⁈

— Да, вождь! — вскрикнул орк.

— Я не слышу, повтори громче! — выкрикнул я ему прямо в лицо.

— Да, вождь!!! — проревел Гартрак, обдавая меня зловонием изо рта.

— Гномы дерутся строем, чтобы лучше стукать нас, дерущихся по одиночке! А если мы начнём драться строем, то никакая гномская армия перед нами не устоит! Кто с этим несогласен, может прямо сейчас вызвать меня на бой! Есть желающие⁈

Желающих не оказалось, хотя я мечтал о том, чтобы хоть один смельчак бросил мне вызов и я мог его поколотить. Я чувствовал, как бурлит ярость внутри, требуя выхода. Раньше я такого за собой не замечал, и это немного пугало.

— Становись! — приказал я.

Шеренга чуть выровнялась. Неидеально, но для начала сойдёт.

— Готовьсь! — орки занесли копья для удара.

Улдук не утерпел и ткнул копьём до команды, его тут же толкнул под локоть Дургуз, чуть не завязалась драка, но вскоре шеренга вновь стояла наизготовку.

— Бей! — рявкнул я, и копья всей шеренги наконец-то ударили слитно и чётко.

Даже и не верится. Вот так мы точно завалили целую прорву «злых духов». Теперь надо отработать движение до автоматизма, а потом нужно научиться двигаться строем, не ломая его с первыми же шагами. После удара строй всё же рассыпался, но орки снова вернулись в шеренгу.

— Хорошо, — произнёс я. — Готовьсь!

Наши занятия привлекали всё больше и больше внимания, понемногу подтягивались и другие орки, наблюдая за необычной тренировкой, некоторые тоже брали копья и вставали в шеренгу, другие перешёптывались, пытаясь выяснить, что это такое и зачем оно надо.

Я заметил краем глаза шамана, который стоял чуть в стороне, даже не глядя в нашу сторону, но я знал, что он внимательно следит. Шаман улыбался.

Глава 18

Слишком долго гонять орков не представлялось возможным, но они, по крайней мере, быстро схватывали. По части убийства себе подобных им равных не было, и спустя пару часов все, кто взял в руки копьё и присоединился к нам, умели стоять в строю и бить копьём по команде.

Многие, конечно, роптали, мол, это всё ерунда, всю жизнь по одиночке дрались и в одиночку он любого постукает, но как только я поставил первого такого смельчака напротив строя, ощетинившегося копьями, возражения поутихли. Нужно было всего лишь приказать оркам перевернуть копья древками вперёд и наставить недовольному с десяток синяков за секунду. После наглядной демонстрации пользу такого постука поняли и приняли все.

Ближе к обеду я отпустил всех добывать себе хлеб насущный, благо, с пращой охотиться стало гораздо легче, а сам решил отправиться на разведку, прогуляться по окрестностям. Я думал, кого взять с собой, и в итоге выбрал Дургуза, который не смел мне отказать. Да и к моим странностям он относился несколько проще, чем все остальные.

— Пойдём-ка, прогуляемся, —предложил я раньше, чем он успел свинтить в чум к своей благоверной.

— Сильно надо, да? — вздохнул брат.

— Пошли, говорю, — я добавил в голос малую толику рычания, и больше брат глупых вопросов не задавал.

Карта местности хранилась у меня в голове, топографическим кретинизмом я никогда не страдал и без проблем ориентировался в незнакомой местности, так что я уверенно пошёл прочь из деревни, а Дургуз плёлся следом.

Горы, холодные и неприветливые, по-прежнему окружали деревню Кривого Копья своеобразной стеной, далёкие неприступные вершины, покрытые снежными шапками, то и дело одаривали нас сырым промозглым ветром, приходящим оттуда. Желание откочевать в какие-нибудь более плодородные края не оставляло меня ни на секунду.

— И куда мы идём? — спросил Дургуз, когда ширины горной тропы стало достаточно, чтобы идти рядом со мной.

— К Чёрному Утёсу, — сказал я.

Дургуз почему-то захихикал, совершенно по-дурацки, и я покосился на него.

— Ты чего это? — хмыкнул я.

— Нет-нет, ничего, брат! — забормотал он. — Только там же нет ничего, в Чёрном Утёсе-то! Всех недавно постукали!

— Ну вот и посмотрим, — сказал я.

Тропы и дороги ещё не успели зарасти, и хотя с моей картой, нарисованной по сумбурным словесным описаниям, многое не совпадало, направление всё равно оставалось верным. Несколько раз я замечал охотящихся орков из нашего племени, но для того, чтобы возвращаться с добычей, нужно было отходить от деревни всё дальше и дальше, рискуя оказаться на чужой территории, где можно и по башке выхватить.

— А за что их постукали? Тех, из Чёрного Утёса, — спросил я через какое-то время.

— Злобные были, сами всех стукать ходили, — скривился Дургуз. — Остальными племенами собрались, пришли и в ответ их постукали. Кого насмерть, кого в рабство, никого там не осталось.

— Да я ни в жизнь не поверю, что всех до единого постукали, — хмыкнул я.

— Их мало было, — пожал плечами Дургуз. — У них жрать нечего, на их утёсе. Не растёт ничего, зверь не идёт, вот они и ходили к другим. Ну мы их и постукали все вместе.

Да уж, мне, оказывается, повезло, что я попал в племя Кривого Копья, на наших землях хотя бы дичь водилась и голодать мне ещё ни разу не пришлось за всё время, пока я тут. Жаль, конечно, что на местной почве толком ничего не растёт, земледелие в разы эффективнее, чем охота и собирательство. Да и заставить орков копаться в земле, выращивая пшеницу, будет гораздо труднее, чем научить их драться в строю. Разве что я расскажу им про пиво. Ради пива, возможно, будут, но, скорее всего, земледелие перекинут на рабов, а сами превратятся в касту жрецов и воинов-бездельников, как это бывало в земной истории. Нет уж, лучше пусть и дальше живут охотой и набегами. Пока с голоду никто не пухнет, можно оставить всё, как есть.

Земля под ногами понемногу становилась какой-то другой, всё больше попадалось голых камней, валунов, а жухлой жёлтой травы всё меньше и меньше. Низкие кривые кустарнички, кое-как выживающие в расщелинах среди камней, отчаянно цеплялись за жизнь. Пустынное, неприятное место.

В горной породе начали попадаться какие-то блестящие чёрные вкрапления, а впереди вдалеке показалась громадная чёрная скала, и я понял, почему это место прозвали именно так. А ещё понял, почему племя Чёрного Утёса отсюда не уходило. Залежи обсидиана.

Я даже резко остановился, чувствуя, как по телу пробегает холодок предвкушения. Обсидиан это не просто красивая блестяшка. Это оружие, куда более смертоносное, чем наши деревянные копья и каменные топоры. Он, конечно, как и любое стекло, крошится и не держит боковой излом, но острая кромка остаётся такой гораздо дольше, чем у любого кремневого ножа. И, похоже, секретом обсидиана владели только члены племени Чёрного Утёса, и поэтому их бесплодные земли никто даже и не подумал занять.

— У них даже и взять нечего было, — фыркнул Дургуз. — Жрать-то нечего, все мелкие, костлявые, точно не орки, а гоблины какие. Но драться умели, гады.

— Гоблины? — спросил я.

— Ага. Мелкие такие, на нас похожи. Только мелкие. По пещерам обычно прячутся, мы их тоже стукаем, — сказал брат.