Роковой Париж

— Не хочу ничего, — всхлипывая, пробурчала Юля.

— Так, хватит слёз! — напутственно проговорила Лиза. — Всё будет хорошо.

— Лиза, я потеряла мужчину своей мечты. Он, небось, там теперь со своей женой развлекается, — Юля приподняла голову и продолжила делиться своим горем. — О, Лизка, ты бы видела его жену! Она такая шикарная, красивая, как с обложки журнала, а я какое-то ничтожество. На месте Пети я бы тоже себя бросила ради неё, — громко всхлипнув, снова зарыдала Юля и опять уткнулась в ладони.

Лиза тяжело вздохнула и погладила подругу по голове, затем протянула Юле пачку бумажных платочков. Девушка высморкалась и затихла, переведя внимание на вытирание слёз.

— Слушай, давай найдём тебе нормального парня, — предложила Лиза, пытаясь найти хоть какой-то выход.

— Не хочу никого другого. Я люблю Петю! — у Юли уже явно началась истерика, она бесконечно всхлипывала, подергивая головой, и тихонько подвывала.

Закатив глаза, Лиза снова вздохнула.

— Юль, ну перестань, ты такая красивая, дался тебе этот Петя. Он тебе не нужен, он для тебя старый, да и живёт за тысячу километров, — приводила аргументы Лиза.

Юля снова высморкалась, подняла заплаканные глаза на подругу и, пропустив Лизины слова мимо ушей, продолжила гнуть свою линию:

— Я не понимаю, почему он мне изменил, нам же было так хорошо вместе. Как он мог?! — Юля не заметила, что уже говорила это, и рыдания пошли по второму кругу.

Лиза уже не знала, что говорить — утешения и аргументы закончились, она иногда поддакивала и гладила подругу по голове, пытаясь успокоить. Она знала, что Юле нужно выплакаться. Но как по замкнутому кругу шла стандартная программа: сначала Юля убивалась, как ей плохо, потому что она так сильно любит Петра, потом начинала возмущаться из-за измены, и последним этапом было сожаление о том, что не осталась и навсегда его потеряла. Затем новая волна плача снова накрывала девушку по тому же сценарию.

У Лизы вдруг зазвонил телефон.

— Юля, это ты мне звонишь, — озадачилась она и ответила.

— Лиза, привет, это Пётр, — услышала она на том конце трубки.

— Ах, Пётр, — притворно ласковым голосом проговорила Лиза. — Как мило, что ты позвонил. Такая честь!

— Лиза, мне нужно связаться с Юлей, она мне не оставила своего воронежского номера, а в скайпе молчит. Ты можешь дать мне её телефон? — игнорируя издёвки, серьёзно проговорил Пётр.

Юля притихла и внимательно посмотрела на Лизу.

— Я могу дать не только номер, но и всю её. Она как раз сидит рядом и рассказывает, как мило ты с ней поступил! — всё с той же язвительно ласковой интонацией продолжала Лиза.

Юля категорично закачала головой и начала отмахиваться руками.

— Можешь дать ей трубку, пожалуйста? — опять игнорируя замечания в свой адрес, спокойно попросил Пётр.

Лиза протянула Юле телефон, но та снова покачала головой и даже спрятала руки за спину, отказываясь брать трубку.

— Ну-ка, скажи ему всё, что сейчас сказала мне, — сердито настаивала Лиза. — Пусть знает! — девушка резко сунула телефон в руку подруге.

Юля нерешительно поднесла трубку к уху и немного охрипшим голосом, с всхлипыванием тихо ответила:

— Алло.

2

— Я тебя точно никогда не пойму, — пережевывая сэндвич, говорил Саша. — Значит, с Юлькой ты всё-таки расстался?

— Очень надеюсь, что нет, — вздохнул Пётр и нахмурился.

— А с Анькой что, она ж вернулась к тебе? — продолжал расспросы друг.

— Нет. С Анной покончено!

— Ты жжёшь! Такое благородство! Переспал за сутки с обеими и спровадил обеих, — ехидно ухмыльнулся Саша. — Даже мне до тебя далеко.

Пётр лишь натянуто улыбнулся и поморщился. На душе скребли кошки, по сути, то, что говорил в шутку Саша, было правдой.

— Сань, я ошибся. Не нужно было даже идти к Аньке, — укорял себя Пётр.

— Ух, я с твоей женой тоже бы пару раз так ошибся, — улыбнулся он. — Может, ты нас познакомишь?!

— Не нарывайся! — пригрозил Пётр.

— Тоже мне, друг! — сразу надулся Саша. — Юльку увёл из-под носа. С Анькой не хочешь знакомить. Тебе жалко, что ли?!

— Анька даже не посмотрит в твою сторону, если у тебя нет своей виллы где-нибудь на Канарах, — равнодушно проговорил Пётр.

— У тебя же не было своей виллы, — возмутился Саша. — Думаю, мы найдём общий язык, — он выразительно поднял бровь.

— Там другое. Я ведь тогда летал и хорошо зарабатывал.

— Наверное, круто быть пилотом, а стюардессы… как на подбор, — мечтательно потянул Саша. — Не работа, а сказка.

— Да, тебе бы точно понравилось, — усмехнулся Пётр. — Если, конечно, останутся силы после перелета.

Они просидели на турбазе до самого вечера, и Пётр все старался забыть о разъедающем изнутри чувстве вины. Домой он вернулся поздно. Квартира встретила укоряющей тишиной — кругом всё напоминало о Юле, и каждая вещь словно демонстрировала, как её здесь не хватает: слишком пусто, слишком тихо.

Пётр знал лишь одно действенное средство от тяжелой тоски и чувства вины: он достал из бара бутылку виски. Но едва наполнил стакан, как ему позвонила Катя.

— Петя, привет. Ты поговорил с Юлей? — интересовалась она.

— Да, — тяжело вздохнув, ответил Пётр и сделал первый глоток.

— И как она?

— Уехала, — ответил он, поморщившись. — Потому что я идиот.

— Надеюсь, ты не сказал, что ей нужно уехать? — решила уточнить сестра.

— Сказал, — он снова тяжело вздохнул.

— Петь, ты дурак?! — возмутилась она. — Я же тебя просила этого не говорить!

Катя ругалась, что он не послушался её советов и всё испортил, что все сделал не так и неправильно. Но под конец разговора смягчилась и даже пожелала удачи в попытках вернуть Юлю.

— Эх, ты! Сам всё разрушил, пытайся теперь. — Пётр чувствовал, что она тоже расстроилась и беспокоится за него. — Позвони мне завтра, расскажи, как твои дела, — и словно читая его мысли, добавила: — И, смотри, не пей там!

После разговора с сестрой, легче не стало. Наоборот, ещё острее пришло понимание, какую большую ошибку Пётр совершил, даже серию фатальных ошибок, но он должен во что бы то ни стало вернуть Юлю, если она всё ещё любит его.

В разговорах было легко рассуждать о расставании. Он спокойно убеждал Юлю, что они справятся, что это просто — поддерживать отношения на расстоянии, но совсем не ожидал, что на деле тоска окажется столь мучительной. Юли рядом не хватало, и её отсутствие ощущалось настолько остро, словно из груди вырвали кусок — остались только пустота, боль и чувство вины.

Пётр налил себе ещё и ушёл из кухни к компьютеру, написал сообщение в Skype. Он знал, что Юля ещё в пути и надеялся, что утром, когда приедет, сразу ответит. После полутора бессонных суток, Пётр уснул мгновенно.

На работе внутри поселилось беспокойство. Пётр волновался и постоянно проверял Skype, не появилась ли Юля в сети. Он хотел ей позвонить, но понял, что не знает её воронежского номера. Подумал, что можно связаться с Лизой — в Юлином мобильнике наверняка остались номера, но телефон остался у него дома. За целый день девушка в Skype так и не появилась.

Придя домой вечером, он первым делом нашёл телефон и позвонил Лизе. Та явно удивилась, но затем начала язвительно укорять. «Юля ей всё рассказала», — догадался он. Наконец, Юля взяла трубку. Голос у неё срывался, она всё время всхлипывала. У Петра сжалось сердце.

— Юля, пожалуйста, не плачь, — пытался хоть как-то утешить её он.

— Я сейчас не хочу с тобой разговаривать! — грубо и равнодушно ответила Юля, продолжая шмыгать носом.

— Хорошо, давай попозже поговорим, — Пётр переживал. — Только пришли мне свой номер телефона и не плачь, пожалуйста. Юль, ну что ты плачешь?

— Ничего, — обиженно ответила она. — Я тебе скину номер, перезвони мне часа через два, — и положила трубку.