Седьмая из рода проклятых

Тома ДИ

Седьмая из рода проклятых

Пролог

Галка лежала на своей кровати, но совершенно не могла пошевелиться. Открыть глаза она тоже не могла, пыталась моргнуть, но веки не слушались. В голове мелькнула жуткая догадка — сонный паралич. От этой мысли с головы до ног побежали противные мелкие мурашки, оставляя после себя леденящий холод. К горлу подступила паника. Мысли путались и беспорядочно пульсировали.

"Надо помолиться, надо прочитать молитву" — интуитивно почувствовала Галина. Но слова "Отче наш" мелькали перед глазами как белые бумажные самолётики, Галя их видела, а прочитать не могла, будто забыла все буквы.

Взгляд выхватил движение в темноте, ещё одно, и ещё. К кровати, смыкаясь в кольцо, медленно приближались семь деревянных идолов, ростом с человека. Лица у всех были одинаковые, не злые, не радостные, а полные холодного безразличия. Шесть фигур держали в руках по свёртку с младенцем, седьмая стояла в ногах с пустыми руками.

— Последняя! — это слово, произнесённое беззвучно, зазвенело в голове Галины как набат. Седьмая фигура подняла руку вверх, на ладони она держала большое красное яйцо.

— Сажай! Сажай! — не раскрывая деревянных ртов кричали остальные.

Седьмая подошла впритык к кровати и положила яйцо на живот Галке. В ту же секунду из живота в потолок вырвались яркие лучи света. Вспышка была короткой, но когда лучи исчезли, с ними исчезло и яйцо.

Галя проснулась вся в холодном поту. Испуганно села на кровати и огляделась по сторонам. Ничего страшного, в комнате всё как обычно. Прощупала живот, мягкий, не болит. Сунув ноги в шлепанцы Галка поплелась на кухню.

— Приснится же такое, просто бред, — разговаривала она сама с собой, заваривая в чашке кофе.

Галина была сиротой. Совсем недавно она покинула детский дом. Там ей торжественно вручили ключи от однушки на окраине чужого города и отправили во взрослую жизнь. Как жить взрослую жизнь никто не научил. На работу Галя устроилась с трудом, зарплата маленькая, друзей нет, родственников тоже. Первое время окунулась в заботы, пыталась в доме уют создать, но в голове постоянно сидела установка — ты никому не нужна, зачем тебе всё это. В итоге …

Попив кофе и быстро собравшись, Галя пошла в пиццерию, где она работала официанткой. Шагая по тротуару Галка ощутила резкую боль внизу живота, она присела на лавку, стоящую неподалеку, и согнулась, обхватив колени руками.

— Девушка, — её настойчиво трясли за плечо, — девушка, вам плохо?

Галя попыталась разогнуться, но от резкой боли потеряла сознание.

*****

— Везите ее в палату и поставьте ещё капельницу, — раздавал указания врач, — операция прошла удачно, позвоните родственникам.

— Что со мной? — сухими губами прошелестела Галка.

— Аппендицит вырезали, — отвечала медсестра, толкая каталку с девушкой к лифту, — вовремя тебя привезли, ещё бы полчаса и прорвался. Телефон тебе только завтра дадут, скажи номер — мы позвоним родственникам.

— Не надо звонить, — отказалась Галка.

— Ну как знаешь, — медсестра довезла каталку до палаты, помогла девушке лечь на постель и ушла.

Неделя в хирургии пролетела быстро. На выписке весёлый румяный врач осмотрел Галину, проверил шов и, пожелав удачи, отправил домой. Галка забрала оформленный больничный и отправилась прямиком в пиццерию. Там её ждал неприятный сюрприз, администратор сообщил, что Галина уволена.

— Спасибо хоть зарплату заплатили, не совсем ещё охамели, — Галка шла по тротуару и мысленно ругала руководство, — где теперь работу искать.

В сумке завибрировал телефон.

— Алло, — ответила Галка.

— Иванова Галина Николаевна?

— Да, я.

— Это из больницы, пришли результаты анализа вашей крови, всё в порядке, только не забудьте сообщить гинекологу об операции, чтобы внесли в карту.

— Не поняла, а зачем гинекологу мой аппендицит? — удивилась Галина.

— Вы же беременны, в карте обязательно должна быть пометка о перенесённой операции, до свидания, — на том конце повесили трубку.

— Я беременна? Вы что-то напутали, — кричала Галя в трубку, но никто не не слышал, странное предчувствие закралось в сердце.

Часть 1

— Заходи, — из-за двери раздался властный старческий голос.

Галка толкнула деревянную дверь, обитую коричневым дерматином, и вошла. Комната была небольшая, тёмная, с низким потолком. В углу на полке выстроилась целая коллекция икон. Галка в них ничего не понимала, видела лишь лики святых и резные золочёные рамы. Повсюду горели свечи, окна были плотно занавешены.

— Здравствуйте.

— И тебе не хворать, — тихо пробормотал старуха, вставая из-за стола. Бабка Марфа медленно подошла к Галине и встала у нее за спиной.

— Я приехала … — робко начала Галя, но старуха резко оборвала её на полуслове.

— Молчи и не говори ничего, пока я не скажу. Садись за стол, руки положи ладонями вверх, ноги не перекрещивай. Когда задам вопрос, согласна — кивай. Отвечай только правду, враньё чувствую сразу.

Марфа села напротив и уставилась Галке в глаза. Девушке стало некомфортно и жутко, она попробовала отвернуться и посмотреть по сторонам, но взгляд старухи будто держал ее на привязи.

— Не вертись, — пресекла ее попытки Марфа, потом она достала колоду карт и разложила их на столе в странный непонятный узор. На черной бархатной скатерти лежали пики и трефы, ни одной красной масти, только чернота.

Галка оторвала взгляд от расклада и снова посмотрела на Марфу.

— Смерти боишься? — прямо в лоб спросила старуха.

Галя кивнула.

— Смерть не бойся, она не страшная, встреча у вас в марте прописана, но я тебе могу помочь, хочешь?

Галя снова кивнула, а старуха продолжила.

— Уедешь из города, будешь жить со мной, во всём меня слушаться, родишь тоже здесь, без больниц ваших дурацких. А как дочери твоей три года исполнится, так я ей свою силу передам и уйду. Решай сразу, сердцем.

В Галиных глазах замер ужас, жизнь будто разделилась: налево пойдешь — точно умрёшь, направо пойдешь — будешь жить, но как, нужна ли такая жизнь? А вдруг эти бабки сговорились, может у них схема такая, целый клан в разных деревнях. Может все ей врут про смерть.

— Не веришь мне? — выдернула старуха Галку из раздумий, — иди к окну.

Бабка Марфа отодвинула занавеску. За изгородью на дороге стояла женщина, с которой Галя сюда добиралась. Именно она подошла к Галине на остановке и разговорила, а как узнала куда та едет, то вызвалась проводить.

— Она тебе дорогу ко мне показала?

Получив утвердительный кивок, старуха взяла с подоконника стакан воды.

— Сейчас смотри на неё внимательно, ни в коем случае глаз не отводи.

Марфа прошептала что-то над стаканом и сделала глоток. Женщина за окном побледнела, стала прозрачной и за несколько секунд исчезла.

— Это я тебя позвала, и я тебя сюда привела, если останешься — будешь жить. Выберешь уехать — твоё право, но в марте при родах помрёшь. Девчонка твоя живая родится, но как и ты всё детство в детдоме проведёт. Решай сейчас, сразу, второго шанса не будет.

Часть 2

Делать выбор всегда нелегко, а если от выбора зависит твоя жизнь, то вдвойне сложнее. Галя отсутствующим взглядом смотрела в окно и мысленно перебирала свой жизненный архив. Не было там ничего, за что стоило цепляться, ни радости, ни счастья, ни тепла душевного. К горлу подступил корявый комок горечи, глаза заволокло пеленой, и по щекам побежали горячие ручьи слёз. Сначала она плакала беззвучно, но с каждой секундой тихие всхлипывания становились всё громче и громче. Наконец Галя, позабыв, что не одна и не дома, завыла в голос и закрыла лицо руками. Плечи подрагивали в такт прерывистому дыханию, Галка была сплошным комком боли. Счёт времени потерялся, пространство вокруг тоже потеряло значение, наружу выходило всё, что сдерживалось и копилось там годами.