Страница 12 из 14
А я сидел и думал, что делать.
К вечеру у меня созрел охеренный план.
Ещё не начинало темнеть, когда я скомандовал водяникам причаливать к берегу.
– На хера? – удивился Чупав.
– Раков сварим, – объяснил я. – Пожрём по-человечески. Не пропадать же добру. Переночуем, а утром снова двинемся.
Чупав почесал в затылке и окинул взглядом гору раков, которых я заипался сгонять к середине плота. Неугомонные твари так и норовили расползтись.
– Так-то дело хорошее.
Мы выгрузились на живописной песчаной косе, намытой быстрым течением. Я помог Чупаву сойти на берег и удобно устроил его на сухом бревне, которое принесло водой.
– Посиди пока!
Сам набрал дров и развёл огонь. Надо огнём повесил походный котёл. Когда вода в котле забулькала, я круто посолил её и вывалил в котел раков.
Раки от возмущения немедленно покраснели.
Я помешал палкой в котле и понюхал.
Вкуснотища, бля!
Когда раки сварились, я остудил их в холодной воде. А потом мы наперебой принялись расковыривать клешни и хвосты, добывая из них плотное белое мясо.
Эх, пива бы!
Я достал из-за пазухи серебряную фляжку и тряхнул её возле уха.
Пусто.
Скоро на песке возникла целая гора обгрызенных и обсосанных панцирей, клешней и хвостов.
– Умеешь ты получать от жизни удовольствие, Немой! – одобрительно сказал Мыш и икнул.
– Ну, так и вы не стесняйтесь! – улыбнулся я. – Жизнь для того и есть.
Наевшийся Чупав хмуро разглядывал свою опухшую лодыжку.
– И как меня так угораздило? – недовольно ворчал он.
– Брось! – сказал я ему. – Доберёмся до Старгорода, там Гиппократ Поликарпыч тебя живо вылечит.
– Мази бы, – сокрушённо сказал Чупав. – Так она у Джанибека в мешке. И почему мы с собой немного не отложили?
– Ну, всего не предусмотришь, – пожал я плечами.
Айсак снова потянулся за бубном.
– Давай-давай! – кивнул я ему. – Не теряй времени. Нам хорошие шаманы нужны.
Пацан польщённо улыбнулся и забарабанил по туго натянутой коже.
План работал.
Я потянулся и лениво поднялся с бревна.
– Пойду, огляжусь. Да дров ещё наберу, чтобы на ночь хватило.
– Далеко не отходи, Немой! – забеспокоился Чупав.
– Я тут, рядом, – улыбнулся я.
Отошёл за желтеющий куст орешника, оглянулся. Похоже, от костра меня не видно.
Давай, Немой! Перекидываемся!
В голове привычно-звонко щёлкнуло.
Я опустился на четыре лапы и ловко вскарабкался по обрыву наверх. Сейчас поглядим, где прячется этот Барджиль!
След шамана нашёлся почти сразу. Он, действительно, с самого начала шёл за нами вдоль берега. Вот неутомимый засранец!
Вот и хорошо! Не хотелось мне оставлять этого шамана гулять на свободе. Кто его знает – каких дел он успеет натворить, пока у нас дойдут до него руки?
Я неторопливо бежал вдоль следа, иногда поднимая голову, чтобы понюхать ветер и определить – не прячется ли Барджиль где-то поблизости.
К человеческому запаху примешивался другой слабый аромат.
Вдалеке я слышал ритмичное гудение бубна Айсака.
След пересёк небольшое высохшее болотце и скрылся в зарослях можжевельника.
Незнакомый аромат усилился. И вдруг плеснул в ноздри с такой силой, что голова закружилась. Упоительный запах затуманил сознание, я перестал соображать, кто я и где нахожусь.
Хлестнув себя хвостом по бокам, я помчался к источнику запаха. Но сверху вдруг упала крепкая верёвочная сеть. Я кубарем покатился по земле, пытаясь разорвать сеть когтями, и только надёжнее запутался.
А потом что-то сильно ударило меня по голове, и я вырубился на хер!
Глава 9: Забывчивый кот
Я очнулся от того, что меня мерно раскачивало. Голова кружилась. Желудок подступил к горлу и застрял в нём противным комком, мешая дышать. Лапы нестерпимо болели.
Я с трудом приоткрыл глаза и увидел перед собой землю. Земля раскачивалась и медленно уходила куда-то назад. Это монотонное движение вызвало приступ тошноты. Желудок судорожно сжался. В пасти скопилась горькая слюна.
Я закрыл глаза и попытался просто дышать. Через некоторое время тошнота прошла.
Я снова открыл глаза, выгнул шею и попытался посмотреть вверх. Туда, где по моим ощущениям находились лапы.
Там они и были, все четыре. Их крепко связали верёвками и пропустили под верёвкой длинную жердь. На этой жерди меня несли вниз головой. А земля раскачивалась в такт шагам.
– Дядя Барджиль! Он очнулся! Князь нечисти очнулся!
Весёлый звонкий голос неприятно резанул по ушам. Я прижал их и инстинктивно зарычал. Точнее, попытался зарычать, но из пересохшей глотки вырвался только жалкий хрип.
Меня опустили спиной на землю и положили набок. Не бросили, осторожно опустили. Уже хорошо. С палкой между связанных лап я бы не смог извернуться и наверняка сломал себе позвоночник.
Надо мной наклонилось плоское, словно блин, лицо с чёрными густыми бровями и щёлками внимательных глаз.
– Очнулся, Немой? Как самочувствие?
Я понял только, что это человек. А человек – это опасность. Не знаю, откуда это взялось в моей памяти. Шерсть на загривке сама собой встала дыбом. Я оскалил зубы и зашипел.
Полосну, блядь!
– Дядя Барджиль, он тебя понимает?
Снова этот невыносимый звонкий голос! Ещё один человек?
Я попытался уловить его запах, но не смог. Ноздри были забиты какой-то дымной вонью, противной и приторной.
– Не знаю, Айсак! Князь нечисти должен быть хитрым – он может и притворяться. Но мы не будем рисковать.
Плоское лицо исчезло. Послышались короткие удары камня обо что-то твёрдое. Потом потянуло дымом.
Коричневая сухая рука поднесла к моему носу пучок горящей травы. Именно от неё шёл тот мерзкий запах, который забил мне ноздри, мешая думать.
Я сморщился и чихнул, но рука продолжала совать горящую траву мне в морду. Поневоле пришлось вдохнуть дым. Сознание стало уплывать.
Последнее, что я услышал, было:
– Запомни эту траву, Айсак! Малый белоцвет. Есть ещё большой, но тот не годится…
И снова долгое-долгое мерное покачивание. Сквозь муторное забытьё я почувствовал, как меня снова положили на землю и сняли с лап верёвку. Лапы заболели так сильно, что я чуть не завыл в голос. Попытался подняться, но смог только дёрнуть головой. И сразу же ощутил на шее петлю.
– Какие у него огромные когти! – с удивлением сказал звонкий голос. – Он не полоснёт ими лошадь?
– Ничего, – ответил второй. – Я замотаю его в лошадиную шкуру. Сбросить её он не догадается, пока действует белоцвет. Сейчас он не оборотень, а просто большой кот. Так безопаснее.
– А можно, я дам ему воды? И покормлю?
– Пока не надо. Сначала он должен присмиреть.
– А как мы его повезём?
– Завернём в шкуру и привяжем к лошади. Так он не вырвется.
– Как думаешь, дядя Барджиль – отец простит нас, если мы привезём ему князя нечисти?
– Простит. Куда он денется? Мы с тобой станем лучшими друзьями хана, Айсак!
В голосе того, кого называли Барджилем, мне послышалось что-то хищное. Я хорошо чувствовал эти интонации. Да и сам умел их издавать. Если бы только проклятое горло не скребло наждаком!
За глоток воды я, не задумываясь, готов был убить. Но сил совсем не осталось.
Меня снова окурили вонючей травой и завернули в мерзко пахнущую шкуру.
Мозг впал в привычное забытьё. Перед глазами медленно плыли бессмысленные цветные картинки. Земля опять раскачивалась. Но в этот раз она убегала назад ощутимо быстрее.
Лошадь. Они что-то говорили про лошадь.
В голове сразу же всплыло изображение высокого животного с сильными ногами. Такое ударит копытом – сразу размозжит череп.
Мысль уплывала. Я попытался зацепиться за неё, но не смог.
В этот раз я очнулся от того, что на воспалённый язык потекла струйка холодной воды. Я жадно проглотил её. Вода пролилась в горло, даже не намочив его. Я хотел взвыть от боли и отчаяния, но не смог.