Бог не Желает

Они проснулись, когда восточное небо едва начало светлеть. Что-то случилось. Было какое-то сотрясение, приведшее Жекков в состояние бешеной суеты. Вой стал несмолкаемым диким рычанием.

Делас Фана велела Ренту быть на страже, пока Пейк Гилд торопливо седлала коней. Скальп и другие псы стояли, подняв головы, принюхиваясь к холодному воздуху.

- Все перетекли, - спокойно сказала Делас. - Как мы предвидели.

- Но вой смещается дальше от нас.

- Ты прав, Рент. Странно. Все они бегут на север.

Пейк Гилд подошла к ним. - Думаю, пока мы в безопасности. Но, раз уже встали и оседлали лошадей, давайте поедим и отправимся в дорогу. За день добреемся до Оундоса, Делас Фана?

Та кивнула. - Думаю, да. Хотя не знаю, какой прием нас ждет.

И тут все псы сорвались с места, убегая на север.

- Нехорошо, - пробормотала Делас.

Пейк Гилд пожала плечами и начала разжигать костер.

Вскоре они были готовы к отъезду, но теблорские псы не вернулись. Их необъяснимое отсутствие ранило сердца Рента. Он привык к их близости, защитному кругу, устроенном для троих всадников.

- Мы слишком долго ждем, - заявила Пейк Гилд. - Сами нас найдут. Если захотят. Делас Фана, поведешь нас?

Кивнув, Делас ударила кобылу пятками по бокам. Рент поехал за ней, Пейк замыкала.

Он успел оглянуться на брошенный Жекками лагерь. Тот походил на поле брани без трупов - вещи брошены где попало. Он заметил группу наемников, Балка и Ару. Они тоже готовились уходить.

- Верь в Говера и Нилгхана, - чуть улыбнулась Пейк Гилд. - Они из тех, что выживают.

- Знаю, - сказал Рент. - Но я печалюсь о тех, кого они потеряли.

- И, возможно, теряют прямо сейчас, - добавила она.

Он глядел на холмы впереди, и давящая на грудь тяжесть чуть смягчалась. Трудно терять друзей. Дамиск был первым, первым обретенным другом - и первым потерянным другом. Дружба началась с руки, протянутой в ледяную воду. Кажется, так давно. Без руки, поданной в миг отчаяния, он не встретил бы Говера или Нилгхана. Не ехал бы сейчас с Теблорами. В тот день началась его вторая жизнь.

Иногда не требуется общей крови, чтобы стать отцом, понял он.

Балк первым поехал по следам исхода массы Жекков. Ночь оказалась ужасной. Многие наемники, разбуженные диким воем, попросту сбежали из лагеря. Четверо попытались украсть запас золота, но оказались среди ворчащих и щелкающих зубами волков.

Утром Ара стояла рядом Балком, озирая остатки лагеря. Заметила, как четверо Теблоров спешат на запад, и пожелала доброго пути.

- Мы найдем, куда все они умчались, - заявил Балк.

И вот они шли тесной группой по равнине, по следам своего же бегства от потопа.

Когда совсем рассвело, увидели впереди береговую линию. Тысячи волков, а небо над головами полно ворон и даже чаек.

- Кормятся, - сказала Ара.

Балк оглянулся, лицо покраснело. - Трупы. Видишь, Ара? Трупы свалены вдоль берега... а я-то подумал, это дюны. И удивился...

- Они жрут утонувших зверей?

Балк ухмыльнулся: - Ара, это же волки. Почему бы нет?

Наемник рядом с Арой выругался и тихо сказал: - Им легко, я думаю. Вздувшиеся гнилые трупы... пощадите боги.

Они были всё ближе, и Ара заметила: некоторые Жекки обратились в людей, с набитыми животами, и в раскоряку шли к холмику, на котором стояла высокая женщина с серебристыми волосами.

- Не думаю, что видел ее на их стоянках, - сказал солдат. - Такое тело запомнил бы.

Балк решил вести отряд к холмику, где уже собралось множество сытых Жекков. Среди них был Говер. И Каснок. Балк указал на запад, Ара поглядела и увидела теблорских псов над трупом бхедрина. Волки как будто не замечали их, обгладывая свою долю.

Они были совсем близко. Каснок заметил наемников и помахал рукой. - Сука-Война, - сказал он, лицо забрызгано кровью, в бороде кусочки мяса. Мухи летали тучами. - Видите нашу возлюбленную богиню? Она устроила пир!

- Сильно ли протухло мясо? - тут же спросил Балк.

- Некоторое вовсе не протухло, и такое мы не ели, командор. Помнили о вас. Скоро разделаем. Сложим костры. Закоптим мясо. Это сохранит его на много дней, верно?

Балк вяло кивнул. - Простите, владыка Каснок. Я потерял половину компании.

- Не важно. Оставшиеся получат больше.

- Мы еще сопровождаем вас?

- Вы нам нужны, командор. Вы не бросили нас, и мы этого не забудем. Ну же, встаньте с нами и выслушаем, что скажет богиня.

Говер глядел на нее, и в сердце было больше любви, чем подобает здравому мужу. Однако и она не раз глядела на него с желанием. Или это лишь его воображение? Но кислые комментарии старшей жены говорили об обратном.

Он стоял пред богиней, живот вздулся и болел. В воздухе повисла сладкая вонь гнили.

Сука-Война как будто недоумевала, озираясь. Наконец она нахмурилась и взглянула Говеру в глаза. - Где же они?

- Кто, богиня?

- Теблоры! Где Рент Проклятая Кровь?

Нилгхан подал голос: - Ушли, Сука-Война, на запад. Вчера мы попрощались. Ты сказала, что он спасет нас, но это же была ты, богиня. Мы были глупы, что сомневались! Я был глупцом!

- Теперь я могу умереть, - тихо сказал Говер.

- Ты так и остался глупцом, Нилгхан, - продолжала Сука-Война. - Я рассказала избранным среди вас, что Рент Проклятая Кровь, бастард Бога с Разбитым Лицом, станет вашим спасением. Я не знала, как, но знала, что он таков. - Она помолчала, озирая лица. - Думаете, он мало что сделал? Думаете, он ничего не сделал? Собирайтесь же, дети, слушать мои слова. Передавайте их тем, кто сзади, и да будет рассказана история! - Она улыбнулась, глядя Говеру в глаза, и в ее улыбке было нечто, говорящее о мудрости сотен и сотен лет. Но Говер видел и что-то возрожденное, что-то, чему не мог бы дать имени. Улыбка заставила его задохнуться.

- Позвольте рассказать историю, - начала она, - из тех, что дарят надежду на будущее. Как она начинается, так и кончается. С ребенка...

Эпилог

"Быть объектом веры - это обязательство. Лишь исполняя обязательства, ты становишься достойным веры".

Девятнадцать несчастных лошадей вынесли седоков к берегу нового моря. Однако Штырь понимал, что теперь не он стал причиной их страданий. Магия почти покинула его в тот день и еще лежала в пепле горя. Ох, что сотворил он со скакунами, убегая от потопа!

Резкие вопли чаек и воронов они услышали задолго до того, как увидели берег. Кулак Севитт предвидела. Приказ покинуть лагерь всем выжившим, морпехам и беженцам, был отдан вовремя. Они ушли быстро, организованно, и новый городок уже возникал на двух холмах в лиге к югу отсюда. Малазанский инженерный батальон из Блуэда с тяжелым снаряжением поспешно строил дорогу. До окончания работ снабжение происходило по козьим тропам среди холмов.

Работа утомительная, но чистая и честная. Строительство цивилизации казалось Штырю достойным делом. Доказательством того, что человечество может снова и снова вставать с колен, считая неудачи лишь временным затруднением. "Ага, мы народ упрямый".

Он думал о расставании с Благой Ролли, вчерашним утром. Она и ее солдаты повели обоз на восток, пополнить припасы компании Балка и оставшихся Жекков. В Благой Ролли было нечто прочное, нечто неутомимое и неумолимое. Штырь сам удивился глубине своего чувства. Да, он был испуган этой глубиной и тем, что она могла означать.

Видя, как он приближается к ее передовому фургону, она улыбнулась, смуглая кожа пошла морщинами вокруг глаз. - Я надеялась, что заглянешь.

- Прости, смог вырваться лишь сейчас, когда вы уходите.

- Тоже неплохо, - сказала она, отводя глаза.

Штырь подумал и кивнул. - Это была одна ночь, верно? Это ничего не значит. То есть не беспокойся...

Она быстро глянула на него, глаза загорелись. - Не будь идиотом, Штырь. Я провела день, ночь и еще полдня, думая, что ты погиб. Вряд ли я пролила за жизнь больше слез и высказала больше брани, чем в тот день у треклятого моря. Потом был остаток дня и еще день, чтобы опомниться. Рада, что ты не видел меня в том состоянии.