Страница 79 из 82
Никита моему появлению не удивился, впрочем, Князя удивлённым я вообще видел редко, он виртуозно экранирует эмоции. Выслушал он меня внимательно, затем ближе к окну попросил сесть и голову запрокинуть. Я поёжился, терпеть не могу промывания мозгов, но сейчас не до капризов, нужно понять, что вообще происходит. Никита буравил меня взглядом минут пять, потом вернулся за стол, задумчиво потирая подбородок.
- Ну что, кодироваться или сразу домовину заказывать? – я усмехнулся, растирая виски в попытке унять боль. Мда, метод сканирования памяти не только неприятный с этической точки зрения, но ещё и болезненный.
- У тебя стоит мощный ментальный блок, - Никита покачал головой, - конечно, его можно снять, но…
- Но?
- Это будет весьма болезненно.
Я пожал плечами:
- Переживу. Я к боли привычный, ты знаешь.
- Уверен? – Никита смотрел на меня как ветеринар на старушку, умоляющую дать её старой кошечке чудесную мазь, способную вернуть её к жизни.
- На все сто.
- Ну, смотри, я предупреждал, - Князь встал из-за стола, обхватил мою голову ладонями и уставился мне в глаза.
Ау!!! В мою многострадальную голову словно разом воткнули сотни раскалённых спиц, слёзы покатились градом, из носа пошла кровь, а язык во рту распух от застрявшего в горле вопля. Я рванулся, пытаясь избавиться от боли, но она, словно медуза, продолжала расти у меня в голове, пульсируя невидимыми, распространяющимися теперь уже на всё тело щупальцами. С каждой новой пульсацией в голове у меня вспыхивала забытая картинка: вот я пришёл в себя в незнакомой комнате, вот первый раз увидел зеленоглазую барышню, потом пришло её имя, Лиза, а следом за ним нахлынули все связанные с ней воспоминания, самый настоящий фейерверк чувств.
- Лиза, - выдохнул я, без сил сползая со стула на пол и зажимая нос, в попытке остановить едва ли не фонтаном хлещущую кровь. – Мне нужно к ней.
- Исключено, - отрезал Никита, поднимаясь и встряхивая руки.
Картина Репина «Приплыли». Вот только бесценных советов о том, где и как жить, мне для полного счастья и не хватало!
- Никит, ты не понимаешь, - я терпеливо пытался объяснить то, что и так было понятно, ведь Князь видел все мои воспоминания, даже очень интимные, из бани.
- Нет, это ты не понимаешь, - отчеканил Никита, - я не стану возвращать тебя в 1900 год, это исключено.
- Но…
- Да пойми же ты, - Князь встряхнул меня за плечи, - отправить тебя в то время – это же чистой воды безумие! До волнений и крестьянских бунтов всего три, даже меньше, года, потом Кровавое воскресенье, русско-японская, Первая мировая... Чёрт, да кому я это рассказываю, ты же историк!
Ну да, всё правильно, двадцатый век не скупился на события, почитай, все сто лет больше или меньше потряхивало. Я опять вытер кровь, пожал плечами:
- Тогда перенеси её сюда.
- Вот так взять и перенести? – съязвил Никита. – А может, ещё дать ей время багаж упаковать, в гости кого-нибудь в наше время пригласить? Лёшка, со временем и пространством играть нельзя, это смертельно опасно!
- Никит, - я положил руку другу на плечо, проникновенно заглянул в глаза, - я люблю Лизу, а она любит меня. И я не оставлю её там одну, слышишь, ни за что. С твоей помощью или без тебя, но мы встретимся с ней. Без твоей помощи будет дольше, не спорю.
- Ты псих, - Никита тяжело вздохнул, почесал подбородок и шлёпнул ладонью по столу, - ладно, что-нибудь придумаю, но, предупреждаю сразу: чудес не жди.
- А я в чудеса и не верю.
- Вот и молодец, - Князь достал из ящика письменного стола ключи и протянул мне. – Вот, держи, это ключи от квартиры.
- Где деньги лежат?
- Да, карту мы тебе открыли, пользуйся.
- Боже, какая щедрость, - я не спешил принимать падающие на меня блага, помня, где именно бывает бесплатный сыр. – Можно узнать, что потребуется от меня в качестве ответной любезности?
- Да ничего особенно, - Никита хитро улыбнулся, - так, время от времени раскрывать тайны прошлого. Начала двадцатого века, ты же в нём, я так понимаю, стал специалистом?
- Если переместишь сюда Лизу, получишь не только следователя с даром Видящего, но ещё и хорошего артефактора.
Князь звучно расхохотался:
- Умеешь ты убеждать, друг.
Лиза
Я словно плавала в багровом тумане, наполненном невнятным гулом и размытыми силуэтами, постоянно меняющими очертания. Не в силах зацепиться хоть за что-то, я таяла, истончалась, растворяясь в этом жутком тумане, пока не услышала чей-то, показавшийся родным и знакомым, голос:
- Лиза, Лизонька, родная моя!
- Я здесь! – я бросилась вперёд, туда, откуда долетал голос, силясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь туман. – Где ты?
На миг багровый мрак прояснился, явив мне мужской силуэт. Я не успела разглядеть ничего, кроме протянутых в мою сторону рук.
- Я здесь! – я бросилась к мужчине, рванулась вперёд и рухнула с кровати, больно ударившись об пол локтями и коленями, даже пушистый ковёр не защитил.
- Лизонька, - ахнула тётушка, бросаясь ко мне и осыпая меня поцелуями, - слава тебе господи, ты очнулась!
Я растерянно огляделась по сторонам:
- А… разве я болела?
- Ещё как, - тётушка размашисто перекрестила меня, помогла лечь и заботливо укутала одеялом. – У тебя было нервное потрясение…
- Почему?
Тётушка примолкла, отвела взгляд в сторону, я напряжённо смотрела на неё, безмолвно требуя ответа.
- Ладно, так и быть, скажу, – процедила тётя неохотно, - Петенька обезумел и напал на тебя. Хорошо, Василий Харитонович оказался поблизости и спас тебя.
Что-то смутное и невразумительное мелькнуло у меня в памяти, но оформиться не успело, перед глазами всё поплыло, заставив меня зажмуриться.
- Отдыхай, милая, - заворковала тётушка, ласково целуя и крестя меня, - доктор сказал: тебе нужен покой. Спи, мой ангел.
Я благодарно улыбнулась, закрыла глаза и, сама не заметила, как заснула. А во сне я страстно целовалась с каким-то кареглазым мужчиной, в чьих тёмных волосах серебрилась словно иней седина. Я не могла вспомнить имени этого незнакомца, но была готова не задумываясь отправиться за ним хоть на край света. Боже, неужели я такая распущенная? Тогда понятно, почему Петенька обезумел…
Я надеялась, что время окажет целебное действие и избавит меня от ночных грёз о кареглазом незнакомце, но, увы, с каждым днём я тосковала о нём всё больше и больше, отчаянно искала на улице среди прохожих, дома прислушивалась, надеясь услышать его шаги или голос, и изводила пачки листов в попытке изобразить его лицо. Я даже пыталась рассказать о своих снах родным, но тётушка, стоило мне заикнуться о моём знакомом незнакомце, мрачнела, гневалась и приказывала выбросить блажь из головы, Люба поджимала губы и говорила, что я слишком много времени уделяю чтению глупых романов, хотя я их вообще не читала, Фёдор Иванович хохотал в голос и утверждал, что мне пора замуж. Лишь дядюшка Василий Харитонович слушал меня внимательно и даже вопросы задавал, а один раз признался, что и сам иногда видит во сне, как я танцую с этим мужчиной на балу или беседую в столовой, но все детали сна, такого яркого и настоящего, утром выцветают и облетают, словно осенние листья.
Я отчаялась и решила прибегнуть к помощи гадалки, благо она не уехала из нашего города. Упросила дядюшку прикрыть меня: якобы повезти на прогулку в парк, а на самом деле навестить провидицу, но по пути лошадка, до того смирная и ласковая, вдруг взвилась на дыбы, а потом встала, точно вкопанная, не желая двигаться с места.
- Всё, Лизонька, приехали, - Василий Харитонович с досадой поджал губы, - дальше никуда не едем, лошадка категорически против твоей задумки.
- Ничего, пешком дойду, тут недалеко, - я поцеловала дядюшку в щёку, - спасибо за помощь, увидимся здесь же через, - я помолчала, - да, через два часа.
- Может, мне пойти с тобой?
- Нет, не надо, - я была твёрдо убеждена, что мне нужно идти одной и никак иначе. – Не переживай, всё хорошо будет.