Страница 56 из 158
Наконец, к первой трети XIII в. относятся саги о преемниках Свер-рира — королях Хаконе Сверриссоне, Гутторме Сигурдарсоне и Инге Бардарсоне (1202—1217 гг.), известные под общим названием «саги о баглерах» (Böglunga sögur). Их автор неизвестен49.
Самой полной и обстоятельной историей норвежских королей на протяжении того же периода, которому посвящены более ранние «королевские саги», является Heimskringla Снорри Стурлусона (1178/9— 1241 гг.). Она увенчивает и обобщает труд исландских и норвежских историков XII и первой трети XIII в., и ее всестороннему анализу и критике посвящена обширнейшая литература. В нашем обзоре достаточно ограничиться краткой справкой и несколькими соображениями по поводу этого шедевра древнеисландской литературы и историографии50.
При изучении «Хеймскринглы»51 необходимо иметь в виду личность ее предполагаемого автора — не только крупнейшего писателя и историка, но и политического деятеля, который принадлежал к наиболее могущественному и богатому в Исландии роду Стурлунгов, занимал пост годи (предводителя) и законоговорителя, получил в Норвегии титул королевского лендрмана (ленника) и незадолго до смерти — ярла. Роль Снорри в политической жизни Исландии и в истории ее отношений с норвежской короной была очень значительна; в этой борьбе Снорри и погиб. Взгляды и идеалы исландского хёвдинга не могли не найти отражения в произведениях Снорри. Высказанная X. Кутом мысль об обусловленности идейного содержания «Хеймскринглы» актуальными проблемами времени ее написания, вне сомнения, плодотворна, хотя понимание характера этой обусловленности, как показали последующие исследования, может быть различным52. Историям норвежских королей предшествовали некоторые другие исторические сочинения Снорри, главное из них — «Сага об Олаве Святом» (Óláfs saga hins helga), в переработанном виде включенная им затем в «Хеймскринглу». «Саге об Олаве» Снорри предпослал краткое введение с обзором истории норвежских королей, начиная с Харальда Прекрасноволосого. Впоследствии этот обзор был им развернут в ряд саг о королях IX и X вв. с добавлением «Саги об Инглингах» — их предках, а также была написана серия саг о королях, правивших Норвегией после гибели Ола-ва Святого, в 1030—1 177 гг. (т.е. I и III части «Хеймскринглы»). Вся «Хеймскрингла» (начатая Снорри в 1218—1220 гг., во время первого посещения им Норвегии) была закончена, по-видимому, около 1235 г. Снорри кроме того автор «Младшей Эдды», трактата о скандинавской поэзии и мифологии. Не исключено, что его перу принадлежит и «Сага об Эгиле Скаллагримссоне», относящаяся по жанру к числу родовых саг, но содержащая много исторических сведений; полагают, что она была написана ранее «Саги об Олаве Святом».
В своих сочинениях по истории Норвегии Снорри выступает перед нами отчасти как исследователь, критически отбирающий материал53. Наибольшим его доверием пользуются песни скальдов — современников описываемых ими событий (он привлекает их интенсивнее своих предшественников) и труды основоположника исландской историографии Ари (см. Пролог к «Хеймскрингле»). Он опирался также на другие саги (Morkinski
Можно было бы сказать, что в Снорри знаток старой литературы и мифологии и историк сочетались с поэтом, выдающимся художником слова, увлекательным рассказчиком, если бы в его время в Исландии литература, история и миф образовывали обособленные жанры, — но это не так: они еще не разошлись, представляя собой нерасчлененное единство. Поэтому «Хеймскрингла» является превосходным памятником мировоззрения исландцев периода ее написания, т.е. конца XII и первой трети XIII в. — использование же ее как источника для изучения излагаемой в ней истории Норвегии и других стран в предшествующий период сопряжено с огромными трудностями. Эту историю мы можем увидеть, собственно, лишь глазами Снорри. Факты, заимствованные из более ранних саг, песен скальдов и других источников, служили Снорри как бы скелетом, который он облекал в живую плоть художественного повествования. Он никогда не довольствуется сведениями о внешних событиях, но стремится дать своим героям психологическую характеристику и тем самым мотивировать их поступки. Повествование Снорри строил, как уже отмечено, руководствуясь собственными взглядами на жизнь, на историю, на королевскую власть и общественное устройство, — сообразно воззрениям крупного исландского хёвдинга. В сочинениях Снорри был обобщен большой политический опыт, они имели целью не только поведать о прошлом, но и назидать54. Осмысливая историю, Снорри нередко устанавливал новые связи между отдельными фактами и чисто умозрительным путем восполнял недостаток имевшихся у него сведений. Сказанное в особенности относится к тем частям «Хеймскринглы», в которых повествуется о раннем периоде истории Норвегии (IX—первая треть XI вв.). В этом отношении Снорри существенно отличался от первых исландских историков, ограничивавшихся констатацией известных им фактов.
В принадлежащих перу Снорри сагах историческая традиция и искусство художественного повествования выступают в своем первоначальном синтезе, и правильно оценить познавательную ценность его произведений как исторических источников можно, только принимая в расчет эту их особенность. Поскольку «Хеймскрингла» дает нам большее представление об эпохе, когда она была написана, нежели об эпохе, которой она посвящена, современная наука с основанием видит в Снорри в первую очередь выдающегося писателя и художника, но именно поэтому как историк он вызывает большой скептицизм и недоверие55. Подход Снорри к истории ІХ-ХІ вв. был таков, что попытка восстановить ее на основе анализа одних лишь его сочинений вряд ли может быть успешной. Напротив, эти последние представляют ценность при изучении социального строя Норвегии в XII и начале XIII в. Сказанное в большей или меньшей степени относится и к другим «королевским сагам». Для отделения достоверных сообщений «королевских саг» от легенды и анахронизмов необходимо сопоставлять их между собой и проверять при помощи свидетельств иностранных (английских и датских) источников и показаний исландских и норвежских скальдов IX—XII вв., современников описываемых ими событий.
К вопросу о достоверности и познавательной ценности памятников права и «королевских саг» мы должны будем неоднократно возвращаться в процессе исследования. Придавая наибольшее значение памятникам права, ибо именно они, по моему убеждению, при всей их нормативности отражают существенные стороны социального строя Норвегии, мы не можем игнорировать показаний саг: они позволяют придать динамизм довольно статичной картине, рисуемой судебниками56.
Кроме упомянутых источников, приходится привлекать некоторые исландские песни о богах и героях (эддическую поэзию) и песни скальдов.
Относительно песен цикла «Старшей Эдды» необходимо сказать следующее. Неизвестны ни время возникновения эддических песен (к тому же различные песни возникли в разное время), ни даже народ, среди которого они создались (их запись в Исландии, по мнению ряда ученых, не доказывает, что Исландия была и их родиной; в качестве таковой, по крайней мере для некоторых песен, называют другие Скандинавские страны, Ирландию, норвежские колонии на Британских островах, острова Северной Атлантики вплоть до Гренландии и т.д.). Предполагают, что в основе некоторых песен о богах и героях лежат индоевропейские мифы, отдельные героические песни используют южно-германскую мифологию (цикл о Сигурде и Нифлунгах — немецких Зигфриде и Нибелунгах), иные в какой-то мере переработали уже и христианские мотивы (например, миф о Бальдре, погибающем и возрождающемся). Возможно, немалая доля отраженных в этих песнях сказаний и представлений восходит к периоду, предшествующему колонизации Исландии в IX в.57 Однако подобное расчленение материала песен гипотетично, а подчас и спорно.