Доверие

Вздохнув, она на мгновение жмурится, втягивая носом воздух. К услышанному совсем недавно запаху мускуса и чая добавляются нотки влажной земли и горечи молодой зелени. Словно и не в квартире она, а как минимум на улице.

— Лука, я оставлю телефон здесь? Ты ведь берёшь свой? — разбивает возникшее напряжение Макар. То ли специально, то ли просто его не замечая.

— Беру. На моём посмотрим.

Карту они вернули на место, решив обойтись фотографией нужного куска и скачанным на телефон приложением.

— Идём?

— Если я ничего не сказал, это не значит что согласился, — замечает Лука хмуро. — Не хочешь домой — останешься здесь.

— Эй!

— Ты. С нами. Не. Идёшь, — твёрдо, с расстановкой, так чтобы дошло до всех и сразу, припечатывает Лука. — Ты не подготовлен, слаб и всего лишь человек.

— Что за дискриминация, блин⁈

— Я всё сказал, — а потом без перехода обращаясь внезапно к коту: — Тихон, пригляди за ним. Чтоб не натворил чего.

Странная просьба. Что может против человека сделать хоть и не маленький, но всего лишь домашний кот?

«Или, может быть, тут есть кто-то ещё?»

Алиса помнит и сказанное Лукой вчера и странный холодок сегодня на кухне, однако определить есть ли призрак или нет — не может.

«Да и что может сделать простой призрак с человеком? Он же не материальный».

О полтергейстах, что как раз могут многое, она старается не думать. Тем более что за всё то время пока она тут была, ничего само по себе не двигалось…

Звенят ключи, когда Лука открывает дверь, выпуская их на лестничную площадку. Макар пущенной стрелой тут же сбегает на пролёт вниз. Она слышит, как он останавливается там, нетерпеливо дожидаясь, но сама не спешит. Оборачивается как раз вовремя, чтобы заметить, как мнётся на пороге Лука.

Выражения его лица она не видит, тот стоит к ней спиной, однако слова предназначенные кажется одному лишь Глебу, благодаря обостренному слуху, вполне отчетливо слышит:

— Будь моя воля, и я пошёл бы туда один. Минимизировав все риски и оставив их в безопасности, но… Они не поймут, и это будет нечестно. Тебе я ничего не обещал. И согласись… Троих вытащить, случись что, будет гораздо легче, чем четверых.

Алиса отворачивается, делая вид, что совсем-совсем не подслушивает.

За окном автобуса проносятся залитые солнцем пятиэтажки. Мелькает, оставаясь позади, торговый центр, чтобы снова уступить место домам. Вот уже пришёл черёд частного сектора с его небольшими домами за глухими заборами, а Алиса всё медлит, вертя в пальцах мобильник. Ей очень хочется позвонить дяде, извиниться за пропущенную школу, сказать, что всё в порядке, вечером она вернётся домой и обязательно всё расскажет, но… Алиса не хочет его беспокоить. Ведь он всё равно ничем помочь не сможет, только переживать будет и нервничать.

«Он всего лишь человек» — напоминает себе Алиса, переводя взгляд на макушки сидящих впереди друзей. Эта мысль неприятно горчит на языке.

— Может, стоило остаться? — неожиданно оборачиваясь, спрашивает Лука. Смотрит пристально, внимательно, так что Алисе от этого взгляда хочется поёжиться.

— Вам может понадобиться помощь, — отрицательно качнув головой, Алиса решительно прячет мобильник в карман куртки. — Почему ты оставил Глеба у себя дома, а не отправил в школу или домой?

Этот вопрос действительно её волнует. Оставлять незнакомого человека одного в квартире… Пусть даже на попечение кота и призрака. Глупо и нелогично. И странно. Хотя последнее, после знакомства с Лукой, стало проявляться в её жизни всё чаще. Слишком много странного в последнее время. Даже при учете того, что она сама такая же… странная.

— Потому что это самое безопасное место, — Лука неожиданно пересаживается к ней, оставив Макара одного. Но тот даже не оборачивается. Видимо снова погрузившись в свой «транс». То ли путь нащупывает, то ли общается с братом.

— Понимаешь, — после недолгого молчания возвращается к теме Лука. — Если его отпустить домой, то, с очень большой вероятностью, он увяжется за нами следом.

«И пострадает» — заканчивает за него Алиса.

Частный сектор всё не кончается, продолжая тянуться заборами и выглядывающими из-за них разноцветными крышами. Они едут в направлении базы, но место, что указал маятник, находится гораздо ближе. Правда, на карте там ничего не указано. Просто пустое пространство.

— Ты не боишься, что он осмотрит весь дом? — Алиса косится на возвышающуюся над спинкой сиденья макушку Макара, но тот не оборачивается, чтобы возмутиться, что их с Костей друг не такой. Видимо, настолько погружён в себя, что не слышит.

«Или просто спит».

— Тихон не позволит, — Лука улыбается криво и как-то довольно.

— Он всего лишь кот.

Ещё одна странность. Тихон — имя значимое, тяжеловесное, хоть и мягкое по ощущениям. Коту бы лучше подошёл какой-нибудь Тишка или Тих. Лука же к нему словно к человеку обращается.

— Он не кот. Он домовой. И если Глеб куда-то не туда сунется, что вряд ли, то получит по рукам.

Перед глазами предстаёт маленький мохнатый старичок, и Алиса едва не ойкает, вовремя успевая прикусить язык. Она же его гладила, за ушком чесала…

— Я тоже чесал, — замечает Лука с улыбкой, словно читая её как открытую книгу. Алисе даже не по себе на мгновение становится. Ровно до тихого и спокойного: — Я не читаю мысли, просто сам так же отреагировал, когда этот пройдоха признался. А я ж ему и пузо чесал и спал в обнимку, когда мелкий был.

— Мог бы сразу сказать, — ворчит Алиса, хмуро глядя на Луку. Ей действительно немного стыдно. Про домовых она слышала, мама рассказывала сказки. Они даже блюдечко с молоком ставили на ночь на кухне. А потом выросла и подзабыла, переведя всё это в раздел обычных детских сказочек. Того кому они оставляли молоко она же не видела. А тут… такому существу шейку чесала, да за ушком… а он урчал… Как настоящий кот.

Алиса щурится. А может Лука врёт?

— Не веришь — не настаиваю. Мне незачем врать о таком. Тем более оставлять Глеба на обычного кота я бы не стал. А тут и охрана и защита. Два в одном.

— А как вы связались с Костей? — меняет тему Алиса. Этот вопрос её тоже сильно интересует. Ведь она была вместе с Глебом на кухне, а они там… в комнате. И даже попытка подслушать мало что дала.

— Отец… помог, — Лука морщится.

— Отец?

— Да. Он умер, когда мне было восемь.

По спине у Алисы ползут мурашки. Значит, ей не показался холодок на кухне и там действительно был призрак.

— Выходим, — командует Лука, когда автобус подъезжает к очередной остановке. Ровно через пару секунд после того как встрепенулся Макар, обратив свой взгляд за окно.

«Словно знал заранее…» — мелькает в голове, когда Алиса подрывается, выскакивая следом за выбежавшими друзьями.

Двери закрываются, стоит Алисе только отступить на шаг. Не проходит и минуты, как автобус исчезает за поворотом, так что всё внимание отдаётся окружению. Хотя смотреть-то особо и не на что.

Через дорогу стоят дома за высокими заборами. Прячутся крыши за желтеющей листвой деревьев. Где-то монолит заменяет металлическая сетка и тогда обзор заслоняют собой такие же пёстрые кусты.

Алиса оборачивается, но за спиной оказывается лишь голое поле, окаймлённое темнеющими вдалеке деревьями.

Она ёжится от скользнувшего под распахнутую куртку ветерка и спешно застёгивается.

Солнце, совсем недавно припекавшее к кожзаму, поспешило скрыться за набежавшие тучи: тёмные, низкие и неприятные. Только дождя им сейчас и не хватало. А вкупе с тем, зачем и куда они идут, резкая перемена погоды только ещё больше добавляет напряжения.

— Видимо нам туда, — замечает Лука, кивая в сторону деревьев позади поля. Строений там никаких не видно, но кто его знает, что может оказаться за ними? — На карте отмечен как раз этот кусок.

Идти туда совсем не хочется. Алиса прекрасно понимает, что ничего не будет легко и просто. Скорее совсем наоборот.