Страница 20 из 42
"Они все сговорились, что ли? Или сегодня день всемирной вежливости!"
Лавина эмоций затопила всю мою сущность. Жар в крови от его голодного взгляда, слабость в ногах и дрожь в теле от горьковатого аромата его желания. Боль и затаившаяся обида от его поведения. Но я тоже в свое время была хороша.
М-да... Мы оба наломали дров. Каждая наша встреча – постоянное напоминание о моей ошибке. Вот, что бывает, когда любовь нагрянет негаданно и окатит чувствами с головы до пят. И не знаешь, что в итоге со всем этим делать, хочется поддаться искушению, но боишься, что тебя не поймут и не примут, ибо остальные отвергают саму твою суть существования.
Сомнения в правильности поступков терзали мою душу и днем, и ночью, мешая работать и прогоняя сон.
Является ли он моей парой? Или это мощное влечение всего лишь простая физиология?
Не знаю, каких еще доказательств мне надо было, но я продолжала сомневаться, да и спросить не у кого.
Как женщина я могла позволить обманывать себя, но как волчица понимала, что все признаки говорят об одном. Он – моя пара.
В ту минуту, когда волк находит свою пару вероятно, ничто не может остановить его от соединения. Зверь не сомневается. Зверь берет свое. Рант тогда открыто заявил мне, что считает меня своей. А потом эта инсценировка, которая его практически добила... морально.
Порой мне даже казалось, что я это выдумала. Но нет, чувства не уходили, притяжение становилось только сильнее. Теперь слово «моя» приобрело для меня совершенно новый смысл.
И вот он стоит передо мной с легкой улыбкой на губах.
Гад!
Но как же я его люблю... И ненавижу...
И как же мне сейчас захотелось его ударить!.. Сильно, наотмашь, так, чтобы ему стало так же больно, а возможно, в сотни раз больнее, чем мне. Обидеть так, чтобы он ушел, чтобы исчезли обжигающий взгляд и исходящий от него жар, заставляющий меня жить, чувствовать, желать.
Но я и так его уже так сильно заставила страдать... И сделала достаточно больно...
А кто же знал, что будет именно так?
Кажется, я схожу с ума.
Рант наблюдал за тем, как сменяются эмоции на моем лице. Что-то неуловимое промелькнуло во мне, взывая к нему. Непроизвольно. Но я ничего не могла с этим поделать. Он резко втянул воздух, словно пытался впитать в себя мой запах, и это заставило меня опомниться. Я резко отступила в сторону, позволяя ему пройти в дом. Но мужчина не сделал ни шагу.
– Бета? – тихо произнесла я, немного склонив голову набок.
- Вообще-то, альфа.
- Я не признаю эту нашу странную схватку битвой за право сильнейшего в стае. Я не боролась.
- Разберемся... с этим потом, - уголки его губ слегка дрогнули.
- Зачем пожаловал, бета? - да, я упрямая.
– Я же говорил тебе, Линдора, – Рант. Просто Рант. Хочу слышать, как ты произносишь мое имя, – улыбаясь, выдал он.
Я отвернулась и, уставившись куда-то в сторону, проговорила:
– Проходи, бета.
Рант тяжело вздохнул. Понимая, что я проигнорировала его слова, он все же вошел в дом. Но вместо того, чтобы, как всегда, пройти в гостиную, которая располагала к дружеской беседе, он направился в небольшую комнату рядом - некогда спальня отца. Из нее я сделала уютную библиотеку, и эта обстановка была более подходящей, чем кабинет.
– Если ты по поводу своей матери, то не волнуйтесь, последние анализы были очень хорошими, – доложила я будничным тоном, все еще отводя глаза и чувствуя волнение оттого, что сегодня он вел себя совсем по-другому. Я не могла понять, чем это вызвано и что же произошло. Но эти изменения меня очень настораживали.
– Рад это слышать, но я пришел к тебе по другому вопросу, – сдавленно проговорил он, казалось, впитывая взглядом каждую желанную черточку своей женщины.
- А я даже не знаю, о чем нам еще говорить...
– Линдора, посмотри на меня! – его голос прозвучал совсем рядом, и четкий приказ в нем заставил меня задрожать. Значит, все-таки альфа...
Я не могла противиться его силе, поэтому повиновалась, но была удивлена, когда оказалось, что он стоит слишком близко, хотя я совершенно не услышала и не почувствовала его приближения. От такой близости по моей коже пробежала дрожь, на секунду задержавшись внизу живота. Я судорожно сглотнула, стараясь скрыть жар желания, разгорающийся в моем теле, но видя, как он втягивает носом воздух, понимала, что это бесполезно.
– Ты так сладко пахнешь, – тихо проговорил мужчина.
Я отступила, стараясь, чтобы между ними появилось необходимое мне расстояние, но Рант тут же снова приблизился. Его взгляд гипнотизировал, не позволяя разорвать контакт. Он притягивал и манил. И вскоре я почувствовала катастрофическую нехватку кислорода, а комнату наполнило напряжение, вызванное одним этим обжигающим взглядом.
– Бета…
– Я хочу тебя, – прерывая меня, на выдохе произнес Рант.
Мои глаза округлились, выдавая удивление. Минуту я внимательно всматривалась в глубину глаз оборотня и не нашла там ни тени сомнения. Внезапно гнев и злость захлестнули, отрезвляя, и я резко произнесла:
– Увы! Мы не всегда получаем то, чего хотим!
Наконец, я отвела взгляд и уже хотела обойти Ранта, но он резко взял меня за подбородок. Не причиняя боли, твердо сжал его, не давая возможности увернуться, и заставил снова посмотреть на себя.
О, эти невероятные синие глаза...
– Ты не поняла. Я хочу тебя, и ты будешь моей. Мы должны принадлежать друг другу, наши внутренние звери этого хотят. Уже следовало это сделать давным-давно, – твердость, с которой были произнесены эти слова, напугала меня.
«Он мне хочет отомстить!» – крутилось в моей голове.
– Почему? Ты ведь можешь иметь любую женщину, – с трудом прошептала я, безумно захотелось добавить: "без тараканов в голове".
– Ты – моя пара. Мне не нужно другой! – все также твердо произнес он.
Минутная радость затопила меня, заставляя сердце затрепетать в груди. Но я вынудила себя отказаться от глупых надежд, резко вырвалась и все-таки обошла Ранта.
Ну, его к черту!
– Я не соединюсь ни с кем, никогда. Забудь об этом. Я… оборотень, – выдавила, уставившись в окно и чувствуя такую привычную боль внутри.- Единственная самка в стае. Должна достаться достойнейшему.
Он пропустил мое заявление мимо ушей.
Боль, что навсегда стала моей спутницей, что стала незримой частью моей души, заполнив ту пустоту, которая образовалась там после всех потерь и разочарований. Сначала отец, потом он. Теперь еще и стая отвернулась...
– Да - ты оборотень. Но даже если бы не была им, это неважно. Ты – моя. Мой волк желает тебя, а остальное не имеет значения.
– Даже мое мнение? – резко, с негодованием, спросила его.
Неожиданная настойчивость беты приводила меня в замешательство.
Он точно что-то задумал... Поздно мстить, мое сердце и так разбито.
Мысли кружились в голове, не успевая оформиться. Виски сдавило, и появились первые признаки начинающейся мигрени. Все мое тело было напряжено. Я чувствовала, безумно устала, хотя только что проснулась... Я морально устала. И сейчас хотела, чтобы меня просто оставили в покое.
– Ты слишком долго была в образе мужчины. В нашем мире мнение самки не имеет значения.
– Я оборотень! Моя волчица имеет право голоса! И я не буду подчиняться твоим требованиям! Никогда! – с надрывом закричала я, резко повернувшись к нему.
Теряла последние остатки своего хваленого терпения, а его напор только способствовал этому.
– Ну что ж, это мы еще посмотрим, что да как, – произнес Рант и, сделав всего два шага, преодолел расстояние между нами. – Ты будешь моей! Привыкай к этой мысли! Если что... Стае я уже сообщил.
С этими словами он рывком притянул меня к себе и накрыл мои губы своими. Его язык раскрыл дрожащие уста и ворвался в мой рот. Он чувствовал, как я сопротивляюсь, бью его руками, царапаю, запуская ногти в кожу, но не ослабил своего давления. Его волк ликовал, вкусив сладость своей пары. Зверь желал взять меня немедленно. Отметить, чтобы все знали, кому самка принадлежит. Но мужчина в нем просто не мог сделать этого сейчас. Оторвавшись, Рант посмотрел на мои покрасневшие губы и услышал тяжелое дыхание.