Страница 14 из 40
Как ловко с ним справлялась Наташа? Неужели она все время слушала непрерывный вопль нашего сына? И как ей удалось сохранить нервы и остаться адекватной мамой?
Я ничего не замечал. Работал днями и ночами, чтобы обеспечить нас, и что она делала по дому и для нашего ребенка, принимал, как должное. Ее забота и каждодневный труд просто не хотел замечать. Шел к своим поставленным целям и в один момент оступился. Даже не понял, как оплошал. Но сейчас я снова и снова оступался, но теперь без нее.
Усердно продолжал качать сына на руках, но тот старался повысить децибелы своего крика. Прикладываясь губами к его головке, понимаю, что у того жар. Тороплюсь на кухню и ищу градусник. Измеряю сыну температуру. Взволнованно нарезаю круги по замкнутому пространству. Где Миша мог простыть или подцепить вирус? Но я понимал, что все могло заключаться в том, что сам разлучил его с матерью.
— Я сейчас позвоню твоей маме и привезу ее к тебе. Сынок, только не волнуйся.
Набираю по памяти ее номер. Сонный голосом она отвечает мне. Хм, даже трубку взяла. Очень кратко объясняю ей ситуацию.
У Миши поднялась температура до тридцати восьми и пяти. Как помочь снять ему жар? Достал домашнюю аптечку. Начал в ней копаться, пока не вошла в дом встревоженная Наташа. Ее растрепанные волосы обрамляли бледное личико. Она мне показалась еще меньше, чем обычно. Напуганная, но чертовски любимая.
— Что с Мишей?
— У него температура, а я не понимаю, что из лекарств ему дать. — Она подошла к аптечке и вытянула ярко-оранжевый пузырек. На ложку налила лекарство и дала сыну. Тот после лекарства завопил еще больше. Хотел что-то вкусненького получить, а дали ложку чего-то противного.
Наташа взяла сына из моих рук и стала напевать ему песенку. Она хорошо справлялась с сыном. Я ошибочно думал, что с ребенком любой дурак справится, но раньше, больше чем десять минут не проводил один на один с Мишкой. Оказывается, здесь нужно большое терпение и опыт. Хоть и у Наташи не было ни младших сестер, ни племянников, она понимала, как стоит заботится о нашем сыне. Да и я никогда не был ярым помощником. Думал, что мне не нужно было вмешиваться. Какой кретин!
Беспокойство Наташи нарастало. Она мелкими перебежками то оказывалась у аптечки, то снова рядом с Мишкой. Но у него все равно не сбивалась температура. Мы приняли решение ехать в больницу.
Наташа ехала на заднем сидении с Мишей, пока я напряженно вел машину. Посматривал на них через зеркало и снова на дорогу. Я волновался за нашего сынишку и за состояние Наташи. Ее пальцы подрагивали, а лицо стало белее бумаги.
Врачи сразу забрали Мишу. Они брали анализы и просили нас ждать.
Наташа грызла ногти. Беру ее руки в свои горячие ладони. Она такая хрупкая. Чуть нажмешь и сломаю.
— С ним все будет хорошо. Легкая простуда, просто пощекочет нам нервы. Вот увидешь, тут, под присмотров врачей с Мишкой ничего не случится.
Из-за моих слов любимая расплакалась. Я перегнул?
— А вдруг с ним что-то серьезное случилось?
— Как такое возможно? Твоя любовь его всегда оберегает. С ним ничего плохого не произойдет.
Она утыкается носом в шею, а я ее крепко обнимаю. Хочу, чтобы она знала, что не одна. Глажу ее по напряженной спине. Пальцами считаю каждый позвонок.
— Прости, что меня не было рядом. Ты всегда была одна с Мишей. Совсем не получала от меня помощи. А я только сегодня понял, когда остался с ним один на один, сколько необходимо усилий и терпения на ребенка. Зациклился на достижении всех поставленных целей и напрочь забыл, что нужен своей семье.
— Теперь нет. — Жестко говорит она и пытается выбраться из моих объятий, но я не пускаю ее.
— Ты не перестаешь меня удивлять. Такая сильная и волевая. Я всегда буду благодарен тебе, что ты выбрала меня отцом Миши. Ни с какой другой женщиной я не хотел бы связать свою жизнь. Только ты. — На удивление, признание вырвалось из меня правдивым потомком. Я открыл для Наташи свое сердце. Мне казалось, что она нуждалась в этом. С самого начала должен был замечать ее старания и те усилия, которые она прикладывала ежедневно. Не был для нее хорошим мужем и сейчас не заслуживаю ее. Но я изменюсь ради нее. Стану тем, с кем ей будет хорошо.
— Зачем ты говоришь сейчас такие вещи? Ты не понимаешь, как делаешь мне больно? — она поднимает на меня свои заплаканные глаза. Я убираю прядь ее волос с лица. Моих губ касается легкая улыбка, а все потому, что сказанные слова тронули Наташу. Внутри нее была борьба: поверить моим словам или оттолкнуть окончательно. — Если тебе было хорошо рядом со мной, то почему ты переспал с Марго? Зачем все разрушил между нами?
Глава 23
Игорь Гордеев
Бьет прямо в голову. Идеальное попадание и тотальное уничтожение. Пульс зашкаливает. Готовился ли я к подобному разговору? Нет. Но нам стоило поговорить. Мне нужно было объясниться, в конце концов. Кажется, это была единственная возможность ненадолго ее задержать рядом с собой.
— Я облажался. Вложил в идею все деньги, но ни рубля не заработал, так еще серьезным людям задолжал кучу бабла. Как я мог зайти в дом, где у меня жила идеальная семья? Я больше не вписывался. Крупно спасовал. Не имел права делиться с тобой проблемами. Иначе, каким бы был мужиком в твоих глазах? Слабаком. — Голос осип. Задышал чаще, глубже. Мне потребовалось все мужество, чтобы выдержать ее взгляд. Она ненавидела меня. Я сам был виновен в этом. Решил, что способен привязать Наташу к себе нашим ребенком. Какой я на голову мудак!
Она всю себя отдавала в дни, когда была со мной. Эта волевая девушка позволяла мне делать ее счастливой. Наташа подарила мне сына, а я скатился до грязной скотины и попытался у нее отобрать малыша. Я противен себе. Сам ненавижу себя за подобное. Рядом с ней не должно происходить такое дерьмо! Она лучшее, что со мной случалось. Так я должен приложить максимум усилий, чтобы ее не потерять.
— Так длилось около четырех месяцев. Сжирал себя изнутри. А потом появилась Марго с крупным заказом. Это решило все мои финансовые вопросы! Мы праздновали. Мой бокал не успевал опустошаться. Не знаю, какую дрянь мы мешали. Как умудрился оказаться в доме твоего отца, я ни черта не помню. Затем Марго притащила ко мне в офис те фотографии. Мне сразу стало понятно, что я потеряю тебя, как только ты их увидишь.
Она смотрит в упор. Прицел профессионального снайпера. Вот-вот и мою грудину разорвет от волнения. Не отводил взгляда от ее лица. Я запоминал каждую черту. Манящие приоткрытые губы, в которые я мечтал впиться своими, почувствовать насколько они сладкие. Я был близок к тому, чтобы притянуть ее голову и столкнуться губами. Встретил бы я сопротивление?
— Ты мог прийти ко мне и все рассказать! — сколько в ее словах отчаяния за упущенное нами время.
— Но в моей голове совершенно не сохранился ни кусочка того вечера! С каким бы доказательством к тебе бы я заявился? С пустыми словами?
Ее взгляд оказался красноречивее некуда. Мне вдруг стало понятно, что эта сильная девушка боролась бы за нас. Докопалась бы до правды. Поверила бы моим словам.
— Я никогда не хотел ее. Ты мне веришь? — в попытке почувствовать между нами ту невидимую нить, я взял ее за ладонь и сжал. Но уже видел, как она далека от меня. Закрылась.
— Ты мне не доверился, когда оказался по горло в проблемах. Для тебя я была красивой куклой, выполняющей все твои прихоти, но так и не ставшей близкой и любимой. Ты ни во что меня не ставил, раз помчался к Марго. И теперь мне плевать, спал ты с ней или нет. После этой ночи ты стал мне безразличен. Я добьюсь полной опеки над сыном и на метр тебя к нему не подпущу.
Ее глаза наполнились слезами. Она будто себя убеждала в своих словах, а не меня. Но ранило это обоих.
Наташа выдернула свою руку из моей ладони и отвернулась к двери, из которой мы ожидали доктора. Ее спина была напряжена, а плечи расправлены в сторону. Идеальная осанка, словно, если даст себе слабину, то тут же развалится. Раскрошиться на мелкие кусочки и все из-за моей тупости!