Страница 83 из 85
— Никаких больше заигрываний с кровью! — строго наказала мне Лара, подняв к верху указательный палец. — А не то живо из послушниц разжалую. Когда мы с тобой только познакомились, от тебя веяло теплом и добротой, ты как будто изнутри светилась, и посмотри, что осталось?
— Что осталось? — глупо переспросила я, радуясь, что вчера Варвара меня заставила помыться и привести себя в подобающий вид.
— Мало чего осталось… — буркнула Лара, явно обиженная.
— Ну, прости меня, — прижала руки к груди в выразительном жесте. — Я ведь не знала. Теперь буду знать.
— Ладно уж, будем верить в чудо и надеется, что ты исправишься… — выдохнула жрица. — Я тут не много похозяйничала, пока тебя ждала, да и Трофим был занят. Хочешь пирожок?
— Ага, я заметила. Решила помочь немного? — подмигнула я, откусив разом половину пирога. — У тебя сколько благости сейчас?
— Немного, 42. А у тебя?
— Да тоже не много, 58. Получается надо бы благодати подсобрать, мне кажется, на следующий кинжал может не хватить. Давай тогда отложим зачарование на несколько дней?
— Думаю, так будет правильно, — согласилась со мной Лара.
— У кузнеца есть, что поделать? — потирая руки, спросила я.
— Здесь я сама справлюсь, — настойчиво начала выталкивать меня жрица из кузни.
— Да ты чего? — вытаращилась на неё я. — Вместе ведь быстрее управимся.
— Это ты чуть ли не со всей деревней в ладах, и можешь зарабатывать благость в любом месте, а у меня только и остаётся, что кузня, да трактир, а там благость достаётся трудно, потому как Лидия за всё заплатить пытается.
— Ишь ты! — только и смогла сказать я, а потом не удержалась от шпильки: — Надо быть тогда понастойчивее, и потом у тебя есть ещё дом Егора.
На это Лара сделала вид будто не поняла меня и вытолкав меня за дверь, осталась в доме кузница одна. Вернее, одна наедине с кузнецом. Ой, как неприлично прозвучало! Я аж прыснула в кулак, настолько смешной мне показалась эта мысль.
Заглянула в ближайший двор, там Лукьян зачищал куски бересты от коричневой коры.
— Дед Лукьян, может помощь нужна? — по-свойски перегнувшись через плетень, крикнула ему я.
— Да не особо, но, если хочешь подходи, подсоби, токмо я за работу ничего не дам, — сходу предупредил дедок.
— Вот и отлично! Это мой самый любимый способ оплаты! — широко улыбнулась я.
До густых сумерек мы с Лукьяном провозились с берестой, сначала зачищали лычки, потом разминали их, чтобы они стали более гибкими, завтра Лукьян планировал весь день провести за плетением лаптей. Я бы и дольше просидела с ним, наблюдая как тихонько за разговором капают крупицы благодати за бескорыстную помощь, но меня отвлекли. На улице показалась молодая девушка, лично с которой я не была знакома. Как-то так получилось, что с молодёжью Ярринки я почти не общаюсь, всё больше со взрослой и более платёжеспособной публикой веду дела. Я слашала про неё, то была Ольга, одна из подружек Янники, она подозвала меня и сказала следующее:
— Янника, готова чужаку ответ дать. — Потом после паузы, попросила: — Он, наверное, в трактире, смогла бы ты его предупредить? Я его побаиваюсь…
— Что думаешь прям накинется на тебя? — иронично спросила я.
— Нет, — поспешно ответила девушка, а потом её глаза расширились, — а он может?
— Нет!!! Это была шутка, — пренебрежительно фыркнула я. — Пойду в трактир, посмотрю там ли Ингварр.
Я буквально прокралась к трактиру. Заглянула в ближайшее окошко, и сразу заметила северянина, замершего у стойки с кружкой. Я кивнула Ольге, и она умчалась со словами: «Мы скоро!», растворилась в темноте улицы. Снова заглянула в окно, рассматривая многочисленных посетителей, нашла Яшку, он самозабвенно перебирал струны гуслей и что-то напевал. Решив рискнуть, прокралась внутрь.
Вошла в трактир, и здешняя обстановка показалась мне излишне весёлой, в свете предстоящих событий. Последние дни всё происходило столь быстро, что я просто не успевала реагировать на всё.
Подумать только! Янника выходит замуж послезавтра! Завтра караван вернётся в Ярринку и привезёт жениха.
По дороге в трактир Ольга рассказала мне об этом, чем повергла меня страшное уныние. Что ж все так закружилось-завертелось? Она ведь словно на заклание идёт, даже подумать обо всем ей толком не дают о том, что возможно любит то она северянина, но вот беда, научиться доверять Ингварру не было дано. Им не хватило пары встреч, чтоб узнать друг друга получше. Теперь для неё он так и останется чужаком, хоть, в глубине души, и желанным. Может быть, мне нужно было не отступать от неё ни шаг, и уговаривать её отказаться от этой затеи? Теперь я об этом вряд ли узнаю, мне осталась роль простого зрителя.
Осмотрелась. Откуда-то слышался разбитной, пьяный смех одной из многочисленных компаний, вокруг шумели пьяные разговоры, народу под вечер набилось, как всегда, полным-полно. Шум-гам стоял вокруг изрядный. Я бочком двинулась к Ингварру стоящему у стойки, задумчиво вертевшего в руках кружку, при этом старалась держаться в тени, опасливо бросая взгляды на местного менестреля. Я подошла к северянину, и хмуро кивнула ему в знак приветствия. Он окинул меня оценивающим взглядом, после того злополучного свидания мы с ним мало говорили, и он видимо решил не задавать вопросов, на которые он может не получить ожидаемого ответа, и вновь уставился в свою кружку. Я заказала себе сидра, но, честно говоря, даже не пыталась пить его, боясь, что напиток просто не пойдёт в горло. Внимательно следила за входной дверью, так что появление родителей Янники и её самой в сопровождении подруг я заметила сразу. Вся компания разместилась у очага, пока девушки совещались с Яшкой и другими музыкантами, я повернула голову к Ингварру, погруженного в омут собственных мыслей. Тронула его плечо, привлекая внимание, он заторможено посмотрел на меня, я кивнула головой в сторону Янники:
— Она пришла тебе ответить.
Задумчивость мгновенно с него слетела, он резко обернулся, и от былого спокойствия не осталось ни следа, он часто задышал, будто-то ему не хватило воздуха при виде её. Между тем Яшка тронул струны гуслей и зазвучала музыка. Девушки встали рядком, сложив руки перед собой, полные строгости и серьёзности, столь неожиданными в вечернем трактире, и запели звучными стройными, молодыми голосами. Мелодия мне была знакома, а вот слова девушки явно переделали под сложившуюся ситуацию. Ингварр, кажется, перестал дышать, вперив взгляд в Яннику:
Земля-матушка
Солнцу полюбилась
От тепла раскрылась
А про себя забыла
Но нельзя землице
К солнцу перебраться
Век за ним скитаться
Лучше уж забыться…
Нету в мире места
Где заре родится…
Аллегория вполне понятная, на мой взгляд.
Ингварр, явно ждал подобного ответа, это ясно, но, когда лишают даже проблеска надежды, любой будет сломлен. И когда в песне прозвучали слова про забыться, Янника посмотрела на него таким взглядом, что сердце даже у меня вздрогнуло. В глазах у неё и подружек заблестели слезы, проникнувшихся моментом и словами исполняемой ими песни. Ингварр же остолбенел, от лица отхлынула вся краска, делая похожим его на восковую маску. Все местные жители были явно в курсе происходящего, потому что ни у кого удивлённого лица я не заметила. Зато игроки даже не думали скрывать своё замешательство и чувства, вызванные неожиданным выступлением, и громко обсуждали увиденное начиная от внешности певиц и заканчивая нескладностью песни. Песня и правда выглядела, кое-как слепленной на скорую руку. Как будто отказ, даже не потрудились облечь в более приличную форму. Хотя, если чувства Янники и правда глубже чем мне казалось раньше, то вряд ли ей сейчас до красивых стихов, чудо что вообще смогла что-то спеть. Даже последнее слово Янники ей не дали сказать ему лично.
Я поморщилась, ощущая глухое раздражение, поскольку меня убивала неправильность всего происходящего! К чему эта драма⁈ Если он тебе нравится, иди и бери его! Чёртово средневековье! Не так должен был закончится этот квест. Не так! И пусть задания мне никто не давал, я почему-то чувствовала ответственность за сложившуюся ситуацию, и что, где-то я что-то упустила.