Страница 16 из 18
На соседней планете, много миллионов тысяч километров на запад вверх, есть остров в океане, где люди рождаются утром, а на обеде, им уже пятьдесят, и они растят внуков, а к девяти вечера умирают от старости. За два часа, им исполняется восемнадцать, они находят жену, такую же, как и сами, говорят с ней минуту, а казалось бы целых два месяца, потом женятся и заводят детей к девяти утра, когда им вот-вот уже двадцать четыре. К двенадцати, им уже пятьдесят, рядом с ногами бегают внуки. Играют они лишь немного, час, за всю свою жизнь. Потом взрослеют и заводят свою. Те, что постарели, видят уже правнуков и внуков своих внуков. А к вечеру — умирают, счастливые, что прожили такую долгую жизнь. Их время отмеряется тем, скольких внуков они успели понянчить, и сколько раз видели, как те играют на песке и влюбляются.
В иной, прямо под ними, есть планета, которую они не видят, ведь земля крутится только вбок, и никогда не меняет суток в дне, живут такие же, как они. Хотелось бы так сказать, только вот, их поразил страшный вирус, и они муштровали в лице. Одним словом, если они не надевают маску на лицо, вместо лица у них челюсти без кожи, мяса, мускулов — только кости. Потому они вынуждены носить маску всю свою жизнь, питаясь смузи из трубочки, которая присоединена к трахее. Они не чувствуют вкуса, но чувствуют аромат, тем самым и утоляют голод. Грустно иметь рот и язык, и не ощущать вкуса. Хотя бы, у этих людей есть обоняние и верхняя часть черепа не подвержена вирусу, и мозг может уловить нотки корицы, чая, супа, бульона, печенек, жареных кальмаров и помидора.
Глава 6
Люди — кетчуп.
Человечество летело по космосу верхом на земле, словно на автобусе по окраине Бирмингема. Автостопом по галактике. Мёртвые души исчезали в чёрных дырах. Монстр притягивал неприятности. Планета влетала в чёрную пропасть. Люди тонким слоем намазывали на тост кетчуп, и мир исчезал в пасти. Каждая бутылка кетчупа обитает в параллельной вселенной и знает, что в галактике, человек никто иной, как дыра забвения, клоака ужаса и смерти. Бездонное ущелье. Боги ужасны в голоде. Смерть — забирает мёртвых, бог — убивает. Нет ничьей вины в том, что является мир таковым. В мире чёрных дыр, чёрные дыры — люди. В мире людей, вселенная — чёрная дыра.
Кетчупные учёные каждый раз молятся богу, чтобы пощадили, оставили младенцев в покое, но боги хладнокровны, у них нет души. Жестокость без границ. Боги глухи. Люди не слышат криков кетчузного народа. Иногда кетчупные люди сжигают миллион костров. Огонь в небеса. Разводят хищников. Тогда у бога горит в пасти, боль; рождается ад; остро. Боги, чёрт бы побрал, тотчас полюбили остроту и стали мазохистами, получали удовольствие, наслаждение в боли. Не потому ли, в слове боги, заменили букву «г». Божий девиз, наверняка: «Боги, боги боли!». Верховные любят боль, и полагают — боль любят и остальные. Учёным кетчупного мира, не нравилось что детей беспощадно поглощают, убивают и пожирают.
Кетчуп придумал тайный план против несправедливости богов. Свергнуть. Учёный собрал вокруг сильнейших и умнейших людей мира, и создал способ выбраться из плена богов. Во главе с Кетчером, Кетчлером, Кетчмаликом, Кетчсьюзи и Кетчубрапали сообразили, и открыли брешь в измерении — мир богов.
Портал открылся. Странная комната. Ужасный запах. Учёные в полном замешательстве. Кетчупные люди полагали богов единица, десять максимум. Богов — миллион. Кетчера и коллег, ничего. Капля в океане.
Впервые чудовищ человек увидел, когда выходил из уборной — испугался. Из холодильника вышли красные существа. В крови или краске. Учёные напугались больше. Даже шторы пошли волнами. Человек дрожал, словно студень. Боги, как заявил Кетчсьюзи, так атакуют, и встали в позу защиты. Бог трясся и замер. На человеке тряпка. Кетчер не знал что такое одежда. У учёных нет гениталий. Учёным нет надобности носить бесполезные вещи. Учёные решили, что человек — тряпка. Кетчуп томатный капал с рук кетчупных людей. Народ поприветствовал бога; поклон до пола.
— Мы с миром, бог! — заявил Кетчубрапали.
— Позвольте пожать вам руку, наш создатель, — Кетчер протянул руку.
Бог молчал. Глаза, как два больших теннисных мяча. Волосы дыбом. Голос исчез. Не реагировал.
— Возможно, боги не умеют разговаривать, — предположил Кетчмалик.
— Незамедлительно изучить.
— Как бы там не было, боги обязаны прекратить уничтожать мир кетчупа.
— Потребовать нужно.
— Все согласны?
— Никак нет не согласных. Схватить бога и потребовать от него пощады!
Кетчупы побежали к богу, и упали на пол. Так задумано. Так кетчупы несут боль. Кетчупы жестоки в плане планов.
— Прости нас, бог, но так нужно. Хотели по-хорошему, но будет по-плохому!
— Ничего личного!
Кетчупы начали грызть ногу бога. Бог отступил, и с размахом пнул их по лицу. Кетчлер размазался по стене и умер. Ноги красные. Пол красный. Всё в кетчупе.
— Боги сильны! — заявила Кетчсьюзи, и забилась в угол кухни, — Он нас всех уничтожит! Спасайтесь! Бог — монстр…
Бог подошёл к стене, сел на корточки и взял на кончик пальца кетчуп со стены и облизал палец. Призадумался.
— Оно всех нас съест! — завопила Кетчсьюзи, и тотчас из неё начали выходить маленькие помидоры черри.
— У него нет корней! — закричал Кетчмалик, — Зомби!
— Эти боги, страшные существа! Всем забиться в угол и не двигаться. Будьте стулом!
— Зачем?
— Не знаю. Но стул бог не пинает. Быстрее!
— Я буду полом! — закричал Кетчмалик, и размазался по полу, два глаза только и мигали.
Кетчер поднялся, поправил пальцы пальцами. Приподнял томатную пасту на плечи, помазал кетчупом глаза и лицо.
— Успокойтесь. Бог такой же, как мы. Пусть не умеет разговаривать, научим.
Кетчер подошёл к столу, взял хлеб, сунул в рот, и съел.
— Так, Бог, нельзя делать! — и выплюнул обратно, — Ты меня понимаешь? — растоптал.
Бог ударил кетчупа по лицу. Его голова чуть не улетела в стратосферу. Сделала семь кругов вокруг своей шеи. Его сшибло с ног и приплюснуло к стене.
— Не сори!
Кетчсьюзи ахнула.
— Бог разумный! Оно говорит.
Ростом кетчлюди не больше метра.
— Чуть не убил! — заметил Кетчер, и отряхнулся, — Так вы умеете говорить?
Бог стоял и улыбался. Кетчупы что-то говорили на своём языке. Буль-буль-буль какой-то.
— Тонут что-ли, — подумал бог, и ударил в грудь. Кетчер улетел в стену. Пытался таким образом сделать массаж сердца, никак иначе.
— Стойте, мы с миром! — закричал он, подняв руку. И в лицо прилетело колено бога.
Встали и Кетчсьюзи, и Кетчмалик, и Кетчубрапали. Бог их тоже решил привести в чувства. Кетчупы булькали, бог не понимал ни слова. Человек думал, что им плохо. Когда кетчупы стали давится своей томатной пастой, ничего не изменилось. Все те же буль-буль. Вся та же краснота. Бог устал и сел на стул. Кетчупы лежали на полу и тянули руки, карабкались к богу. Улыбались. Черри паровозиком выезжали из них.
— Только не ешьте нас! — прошептал Кетчер, и дрожа, встал на ноги, хватаясь за колено, вытер лицо, и ударил бога со всей мощи, каким только обладал его кетчупный кулак.
— Я понял их язык! — рассмеялся, — Оно общается так! — снова ударил человека по лицу, потом коленом, потом пнул его в живот, и выкрутил ноги, — Видите, совсем не сложный язык! Попробуйте и вы.
Все кетчупы встали и начали бить бога. Бог улыбался.