Облака пустоши

— Вы наблюдательны. Пока я искала способ долго поддерживать интуилы, нашла связь между положительным зарядом вечносферы, сокрытом в группините, и вето полем человека. Дело в том, что интуилы тех, кто при жизни обладал высокой энергетикой и сильным полем, также долго не распадаются. Эти лампы, — Анна наклонила светильник на ножке с пружиной, — симулируют заряд поля. Поэтому интуил дольше сохраняется.

— К похожему открытию пришла Герда Гроу — заместитель директора и причастная к авариям на заводе, — сказал Ахимас.

— Да, это неудивительно, — ответила Анна — ведь она, вероятно, постоянно взаимодействует с рудами Тиматура и лучше знает их свойства.

— Возможно ли с помощью группинита победить опустошение, ветодиструктит? Не хочу вас обидеть, но вы, должно быть, вдоль и поперек изучили эту болезнь готовя… — Ахимас замолчал, намекая на несостоявшееся убийство императора.

— Не обидели. Безусловно, положительный заряд группинита, как и в целом воздействие вечносферы способны оказывать обогащающий эффект на больного. Но их воздействие не влияет на глубинные процессы опустошения, особенно в тяжелой форме. Здесь требуется что-то намного мощнее!

— Я переживаю за господина Хельбрама Мальраса — друга Дория, а теперь и моего друга. Я очень хочу его спасти, — сказал наемник.

— Да, Дорий тоже, узнав о случившемся с Хельбрамом, был шокирован и подавлен. Но если майор уже находится в ветодиструктивном кризисе и не приходит в сознание, — сказала Анна, — то ничего из существующих лекарств ему уже не поможет. Мне самой очень хочется найти способ победить эту болезнь. И готовя то самое, о чем мы не будем больше упоминать, я уже кое-что нащупала… Вы слышали о Рихарде Бененгрее? Он дядя хаилина, с которым мы сейчас сотрудничаем и последний, кто добился серьезных успехов в поиске лекарства от опустошения.

— Не просто слышал, — ответил наемник. — Несколько лет назад в Осванне я занимался расследованием его убийства.

— Так вот, ко мне недавно попал один из его ранних трудов, давший мне подсказку, где стоит копать, чтобы создать лекарство!

— Я боюсь, что попытки открытия лекарства от опустошения, не сулят ученому долгой жизни, — грустно сказал Ахимас. — Если вы действительно стоите на верном пути, Анна, я прошу вас, никому не говорите о своих открытиях!

— Учту, — сухо ответила девушка и добавила: — Я хочу кое-что вам показать, Ахимас.

Она подошла к аквариуму, в котором сидела лягушка.

— Это нормальная, здоровая особь, — сказала Анна.

Рядом с аквариумом стояла банка с толстыми, черными жуками. Анна открыла ее и взяв нескольких жуков. Жаба в аквариуме с интересом посмотрела на насекомых в руках.

Девушка кинула насекомых в аквариум. Жаба высоко прыгнула и в воздухе длинным липким языком поймала одного из жуков. Послышался хруст и хлюпанье. Жаба сожрала жука и довольно квакнула, затем также безжалостно разделалась с другими насекомыми, от страха лезшими на скользкие стенки аквариума.

— Все как обычно в природе, — сказала Анна и подошла к шкафу. В нем стоял бронированный бочонок с надписью «Опасно!». Он состоял из арахита и стекла. Сверху располагался массивный замок с резьбой. Анна отперла его и открутила герметичную крышку.

— Осторожно, Ахимас! — предупредила она, достав длинными щипцами вещество в стеклянной колбе. Оно было похоже на блестящую фиолетовую ртуть. Девушка подошла к аквариуму и вылила все вещество на лягушку.

— Так процесс пойдет быстрее, — пояснила Анна Эйрингросс. — Хотя, говоря на чистоту, дело не совсем в количестве, а в типе организма.

— Это арахит с дизраспадом? — спросил наемник.

— Да, это новое вещество, которое я создала в лаборатории на основе присланного вами образца. С тем лишь отличием, что силукратий 12 здесь заменяет другая его разновидность.

— Пока с лягушкой все нормально, — сказал Ахимас, глядя в аквариум.

— Вы так уверены, что бедная квакушка в порядке? — спросила Анна и кинула в аквариум еще нескольких жуков.

Лягушка чуть дернулась и нервно и злобно воззрилась на жуков.

— Почему она их не есть? — спросил Ахимас. — Уже сыта?

— Нет, эти жабы очень прожорливы. Она хочет есть, но уже не знает как, уже не умеет выпускать свой длинный язык и глотать.

— Не может такого быть.

— Может. Она уже разучилась все это делать. Но вы подождите с лягушкой произойдут и другие изменения!

Ахимас поставил на операционный стол черную бутыль.

— Это намибис Эрлангера. Средство от высокой температуры, что пьют в Грегоре.

— Оно же было в виде порошка, что вы прислали мне? Зачем вы его снова привезли?

— Дело в том, что вещество, оставшееся с после аварии, было отправлено на завод намибис. Мне нужно, чтобы вы проанализировали эту микстуру. Я уверен, что в ней присутствует вещество вызывающее дизраспад. Много ли для этого требуется времени? — спросил Ахимас.

— Обычно да. Но если все, что требуется узнать, вызывает ли намибис дизраспад, то есть простой и быстрый способ, — сказала Анна.

Она подошла к одной из запертых витрин. Внутри стояли колбы с жидкостями и смесями. Анна взяла одну из них, имевшую мутно-бурый цвет и сказала:

— В ней находятся полезные микроорганизмы.

Анна взяла чашку Петри и вместе ней направилась к столу с микроскопом. Девушка откупорила пробирку с микроорганизмами и, пипеткой капнула на чашку крохотную каплю. Затем поставила ее под микроскоп и зажгла светильник рядом.

Ахимас нагнулся и посмотрел в микроскоп. Круглые серые бактерии с множеством ножек лениво ползали по стеклу.

— Теперь я добавлю каплю намибиса, — сказала Анна и капнула голубоватую жидкость в чашку. Затем посмотрела в микроскоп и сказала Ахимасу: — Теперь вы взглянете!

Ахимас с интересом залип в микроскоп.

Крохотные волосатые бактерии нервно бегали по стеклу.

— Они в панике! — сказал Ахимас и пригляделся. Бактерии растворялись прямо на его глазах. — Они распадаются. Выходит, вещество и в самом деле вызывает дизраспад?

— Это лишь бактерии. Этот опыт только косвенно подтверждает наличие опасной добавки. Позже я обязательно проведу полноценный эксперимент. Но, думаю, он также подтвердит ваши предположения. И скоро жителей Грегорбонна ждет страшная смерть.

— Возможно ли как-то остановить уже начавшийся дизраспад? — спросил Ахимас.

— Почти со стопроцентной уверенностью скажу, что нет! Ведь что такое дизраспад? Это слово возникло совершенно недавно в научных кругах. После Пиджетейской катастрофы. По сути дела, так называется ряд особых деструктивных процессов, происходящих с живыми организмами, как правило после гнева частиц — Тарникос Гнуэ. Это процесс не химический и даже не совсем физический. Он имеет божественную природу и относится к защитным механизмам сферы. Как я уже говорила, само вещество силукратий, добавленное в чан с арахитом не вызывает дизраспад. Оно высвобождает негативный заряд, содержащийся в разных веществах и минералах.

— Но что такое этот негативный заряд? — спросил Ахимас. — У Вольфа Догбарта я нашел научный труд, где описывалось, что с каждым годом заряд повышается.

— У вас с собой этот труд? — заинтересовалась Анна.

— К превеликому сожалению, он достался бандитам, что ранили Хельбрама.

Анна тяжело вздохнула.

— Посмотрите в аквариум.

Ахимас обернулся. С лягушкой происходило что-то странное. Она нервничала и пыталась выбраться из аквариума. В один момент она прыгнула, а затем упала на спину и уже не смогла стать, потому что разучилась двигать конечностями. Все ее тело покрылось слизью и начало расплываться. Черные жуки с интересом смотрели за происходящим.

— Негативный заряд, — начала Анна, — повышается не просто так. Он содержится не только в рудах, но и почти во всем природном. Я брала пробы почвы в окрестностях Эрнбурга в течение нескольких лет и также отмечала рост негативного заряда. По сути, накопление негативного заряда — это процесс самоликвидации сферы. Вы же знаете, что произошло с Ивенкаром? Читали, как он стал темносферой?