Страница 9 из 40
– Какая любовь, Карасик! Да твоя мамашка просто повелась на бабки и статус!
В следующий миг пощечина разрезает пространство, и в квартире становится тихо.
В ушах звон, щека пылает. Наташа стоит напротив, одеяло упало к ее ногам. Я смотрю в ее небесные глаза и тону в них. Чертова ведьма! Она и ее мать.
Девушка говорит тихо, ее голос дрожит:
– Почему ты так поступил со мной?
Хватаю ее голову, прижимаясь своим лбом к ее.
– Твое присутствие сводит с ума. Ненавижу твою мать, и когда ты рядом, я начинаю ненавидеть и тебя.
По щеке Наташи катится слеза и, прокладывая влажную дорожку, оседает на губе, которую она прикусывает, сводя меня с ума, а потом кладет свои руки на мои и аккуратно сжимает.
– За что?
– За то, что ты заставляешь меня чувствовать. За то, что даешь мне лживую надежду на нас. Тебя не должно быть рядом со мной, - в груди начинает тянуть острая боль от этих слов.
Душа не может согласиться с ними, она не готова расстаться с Наташей, потому что уже является ее частью. Знаю, что, когда мы расстанемся, я уже никогда не буду цельным. Она разрушит меня, даже не догадываясь, насколько мои чувства к ней безмерны.
– Ты добился того, чего хотел. Упивайся местью, я надеюсь, что она наконец-то сделает тебя счастливым, - девушка со всей силы нажимает на мои руки и скидывает их вниз.
– Я хочу, чтобы ты уехала, - снова говорю ей незнакомым, ломающимся голосом. - Исчезни.
Наташа отступает на два шага, наклоняет голову вбок и внимательно смотрит на меня. Прощаясь, медленно изучает глаза, скулы, рассматривает разрисованную шею, которую обжигают нарисованные языки пламени, ненадолго задерживаясь на губах, и произносит гордо, возвращая мне мою ненависть:
– Я уеду. А теперь пошел вон из моего дома.
Глава 10 Парень, который никогда не был моим братом
Он ушел. Парень, который никогда не был моим братом.
Это к лучшему. Будущего с Ярославом нет и быть не может. Отныне этот мужчина ассоциируется у меня лишь с болью и зудящей под кожей печалью.
Надеюсь, что когда-нибудь он станет счастливым. Надеюсь, что не увижу этого.
Ощущаю, что жизнь необратимо изменилась. Все, чему верила, и все, к чему стремилась, несется локомотивом в пустоту. Мне двадцать два года и раньше я мечтала о многом: о хорошем образовании, престижной работе, о любящем и любимом муже, детях, доме. Я мечтала о классическом счастье. Ничего необычного, отступающего от норм и правил.
Сейчас я мечтаю исчезнуть. Нет-нет, не подумайте, никаких предосудительный действий. Просто не хочу никого видеть. Мне больше не нужен университет, престижная работа или муж. Теперь точно знаю, что наличие мужчины не сделает мою жизнь счастливой.
А возможно даже наоборот.
Я действительно хочу уехать. Но не потому, что так сказал Ярослав. Я не иду на поводу у его указов и угроз. Не хочу больше жить в этом городе, в этой квартире. Моя душа переполнена незнакомым доселе чувством - меня разрывает от гнева.
Почему же Яр возомнил себя хозяином моей жизни? Ему никто не давал этого права, но он растоптал меня. Просто потому что мог.
С того момента, как за сводным братом закрылась дверь, я не сдвинулась с места. Отступаю от стола и прохожу подальше, к окну. Становлюсь возле подоконника и смотрю на двор. Машины Туманова нигде не видно.
Отправляюсь на поиски своего телефона. Он лежит на тумбе возле входа. Здесь же стоит мой чемодан, с которым я приехала в дом, в котором не была счастлива ни дня. Привез, значит. Перекатываю его вглубь квартиры. Потом переберу.
На телефоне куча пропущенных от мамы и пара сообщений от папы.
Папе отвечаю коротко и лаконично. Мой отец - человек не многословный. Все в порядке? Значит вопросов больше нет. С мамой все сложнее. Набрав в грудь воздуха, перезваниваю ей:
– Доченька! - воскликнула мама.
Слышу на заднем плане шум моря и легкую музыку. Отлично, значит, мама по-прежнему на отдыхе и ничего не заподозрила.
– Ярослав сказал, что тебе нездоровится. Как ты себя чувствуешь? Я не могла до тебя дозвониться несколько дней, - в голосе мамы тревога и волнение.
– Мам, все уже хорошо, правда. Просто приболела немного. Была высокая температура, - произношу уверенно, создавая иллюзию радости в голосе.
– Я надеюсь, Ярослав позаботился о тебе? - спрашивает мать с сомнением в голосе.
– О-о, - тяну я с грустной усмешкой. - Ты себе даже не представляешь.
– Вот молодец какой! - мама довольной выдыхает.
Знала бы ты, мамочка, как этот парень позаботился обо мне…
– Мам, я уеду к бабушке, - выпалию ей без предупреждения.
– На выходные? - удивляется она.
– Нет. Я перееду к ней пожить на некоторое время.
Воцаряется тишина, лишь на заднем фоне слышны крики ведущего и призывы к веселью.
– У вас что-то случилось с Яриком?
– Нет-нет, просто я поняла, что хочу сделать паузу. Диплом получен, работу найти всегда успею. А к бабушке я не ездила уже больше года, - вру и потихоньку заливаюсь краской.
Убеждаю себя, что все во благо, так и нужно.
– Наталья, ты мне что-то не договариваешь! - мать не верит моим словам и ищет подвох в резко поменявшемся настроении.
– Мамуль, ну ты чего? - я даже улыбаюсь, придавая голосу веселые нотки, - Перегорела я, понимаешь? Устала от Москвы, потеряла себя. Нужно переключиться, а у Ба это сделать будет проще.
– Ты мне врешь, я чувствую, - мама начинает нервничать.
С матерью у нас нет тесной связи, но почему-то именно сейчас, когда мне так плохо, она ощущает мою боль за несколько тысяч километров.
Не хочу вносить смуту в ее отношения с Николаем, поэтому ничего не говорю про Ярослава. Мама любит его отца и то, что родители разводятся - обычная современная практика, а один-единственный перезрелый ребенок не понимает этого.
– Мам, ну что ты сразу «врешь»? - добрый час уговариваю маму отпустить меня.
Успокаиваю, убеждаю, нагло вру и даже перестаю краснеть. Когда она, наконец, соглашается со мной и отключается, я устало выдыхаю и обессиленно ложусь, укрываясь одеялом, которое принес Туманов, с головой.
Какое-то время лежу неподвижно. Рой мыслей кружится в голове, но я не могу зацепиться ни за одну.
Как бы мне не хотелось, но уехать прямо сейчас не могу, к сожалению. Я с дивана-то встаю с другом, а как доеду к бабушке?
В итоге целый день провожу в одиночестве. Температура больше не поднимается, физически я начинаю приходить в себя, а вот внутри… полнейший раздрай.
Исправно много пью, принимаю все лекарства, делаю ингаляции. Прилагаю все возможные усилия, чтобы завтра меня тут не было. Вечером в дверь звонят, и я дергаюсь. За последние дни никто из гостей не принес с собой ничего хорошего. Какова вероятность, что человек, стоящий за моей дверью хоть чем-то обрадует меня?
Подхожу тихонько к двери и заглядываю в глазок. Марат.
– Давай открывай, я слышу, как ты скребешься, - говорит громко.
– Никого нет дома, - кричу ему, но все-таки открываю.
Марат равнодушно смотрит на меня и шагает вглубь квартиры. Интересно, зачем он приехал? Неужели переживает о моем состоянии?
– Что-то не вижу собранных чемоданов, - смотрит на меня насмешливо.
Наивная. Усмехаюсь глупым мыслям, прохожу следом за мужчиной и задаю вопрос:
– Что, твой дружок Туманов прислал верного пса, чтобы проследить уехала ли я? - целенаправленно больно бью.
Устала от этих парней. Нужно, чтобы они все окончательно убрались из моей жизни. Вырезать этот аппендицит и забыть о всех них.
Марата совершенно не трогают мои слова. Он не выглядит уязвленным или обиженным.
– Примерно, - отвечает неоднозначно.
– Не переживай. Уеду завтра, - отвечаю спокойно.
– Я не переживаю, поверь, - усмехается он. - Заеду за тобой завтра.
– Зачем? - удивленно спрашиваю я.
– Отвезу куда скажешь, - пожимает плечами.