Рейнджер

— Простите, — перебил я дядьку, — что значит «пока существовал»? Орден был, есть и будет, пока жив хоть один разумный, приносивший Обеты Ордена, пока есть в мире силы Света и пока существуют боги, благословившие создание Ордена. И, хоть таких тяжёлых времён ещё не было в его истории, Орден Стражей Грани Сотворённых Миров будет возрождён. Простите ещё раз, что перебил.

— То есть на вашу помощь можно не рассчитывать? — комендант посуровел и опять перешёл на «вы».

— Почему же… Сейчас я временно свободен. Вот только в каком качестве вы хотите меня использовать? Для разведки окрестностей, на нечисть охотиться, или ещё как?

— Ещё как, — буркнул начавший отходить Сегро. — У меня новобранцев совершенно диких шайка целая, а учить их… Если кадровые сотни раздёргать — кто службу нести будет? Ладно бы ещё десятников, этих найду, из старых служак кого в чин произвести. А вот с командирами, от полусотника и выше — совсем беда.

— И вы хотите использовать меня как полусотника? Хочу предупредить — у меня довольно специфичные привычки, как и отношение к субординации, менять их будет долго.

— Ну, это полбеды. Да и не дам я тебе полусотню. Скажи, как на духу, то, что про вас рассказывают, как про стрелков — насколько правда?

— В зависимости от того, что у вас рассказывают. Я, как получивший звание мастера-лучника по меркам Ордена, могу держать в воздухе до девяти стрел на расстоянии полторы сотни метров и укладывать их в круг размером не больше ладони. В том числе и по движущейся мишени. Прицельно бью на триста метров на тех же условиях по размеру мишени, в том числе в сумерках, при дожде и ветре.

— Да уж… — комендант крякнул. — Нашим такое и не приснится. Ладно. Обучишь моих оболтусов луком владеть, хоть по армейским стандартам?

— Сколько оболтусов, в каком качестве я их буду обучать и что такое «армейские стандарты»?

— Да сколько есть — столько и надо обучить. У меня и кадровые-то разве что в сарай со ста шагов попадут. Дождь стрел ещё могут устроить, хоть и жидковатый, а чтоб на выбор бить, лишних стрел не тратя — это уже нет. А новобранцы — те, что из лесовиков и к охоте с луком привычны ещё так-сяк, а остальные…

Комендант махнул рукой, показывая, что слов таких нет, чтоб описать уровень подготовки.

— В каком качестве… Интересно вопрос ставишь. Хочешь, сделаю своим заместителем по стрелковой подготовке?

— Не хочу, — не задумываясь ответил я. — Слишком уж высокое звание и должность, тем более — сразу.

Не зная местных раскладов, вот так вот резко влезать в иерархию, а потом расхлёбывать всякого рода внутренние интриги, обиды и прочее, получая в процессе и саботаж, и жалобы, и ещё невесть что?! С другой стороны, иметь официальную должность и власть может оказаться полезно для выживания. Но тут ещё есть такой фактор, как Арагорн, что ставит под большое сомнение срок, в течение которого я смогу исполнять свои обязанности.

— У вас тут какое-нибудь учебное подразделение есть?

— Разумеется.

— Вот туда и пойду, наставником по стрелковой, но с подчинением вам лично. Потому как если какой-нибудь бывший пикинер, мне в командиры доставшийся, начнёт меня учить, как правильно тетиву натягивать, да при этом ещё и должностью давить — то я ему морду набью. И это как минимум.

— У моего заместителя довольствие выше…

— И проблем больше. Тем более что есть ещё один момент. Я не знаю точно, сколько времени смогу пробыть в вашем городе. Несколько дюжин дней у меня есть, но потом мне может понадобиться уйти. Даже не так — я наверняка вынужден буду уйти, тут о моём желании речь не идёт. Подробностей рассказать не имею права, но… — я замялся, не зная, как описать ситуацию, чтоб комендант понял меня правильно и не заподозрил в намерении дезертировать при первом удобном. Как ни странно, он помог мне сам:

— Как же, наслышан о привычке вашего брата появляться в самый нужный момент, а потом внезапно исчезать без видимой причины. Значит, правы были те, кто считал, что это не приказ командования, передаваемый незаметным образом, а что-то другое? Молчу, молчу, всё понимаю — тайны Ордена, обеты… — осёкся комендант, глядя на мою изменившуюся в выражении физиономию.

— Другое. Но и приказ… — я развёл руками, как бы показывая, что не имею права сказать больше.

— Предупредить заранее сможешь?

— Скорее всего — да, но дня за три, не больше.

— Отлично, так и договоримся. Сейчас тебя проводят в канцелярию, станешь на довольствие. Форму построишь сам, у нас так принято. Вроде как всё?

— Форма у меня уже есть, она на мне. Присягу я второй раз приносить не намерен, и форму менять тоже. Солдаты мои ни с кем меня не перепутают — насколько я понимаю, второго Стража в городе нет?

— А как же… Непорядок выходит. Солдаты — ладно, а все остальные? Из других частей, из гвардии… Нет, непорядок.

— Хорошо, согласен носить на своей форме ваши знаки различия. Плащ по службе носить не буду, если погода не заставит, так что видны они будут. И ещё. Мы говорили об «армейских нормах». У вас есть они в письменном виде? И вообще, всякого рода наставления, распоряжения и прочая кухня, потому как в имперских легионах и Ордене даже система званий отличается, не говоря уж о подготовке. Не хотелось бы ошибиться в титуловании кого-либо…

— Ладно, — комендант махнул рукой, — пусть будет так. Но если появится второй Страж — переодену в форму обоих! А нормативы выдам для ознакомления, но с возвратом.

Мы обменялись рукопожатием, скрепляя договорённость.

— Нет, всё же Стражи — это совсем другие люди. О размере довольствия даже не спросил, а любой другой бы ещё и поспорил. Да, ещё. Жить в казарме будешь?

— Что до довольствия — его размер определён свыше, и спорить бесполезно. И я на это дело иду не для заработка. В казарме жить не хотелось бы, но угол там иметь нужно, если служба заночевать заставит. Можете присоветовать, где остановиться, чтоб и не далеко ходить, и чтоб кровати были моего размера?

— Я как-то не учёл, что у вас в Ордене тоже лямку тянули, как со штатским разговаривал. Что до того, где остановиться — на площади гостиницу видел?

— Бррр… — я передёрнулся. — Нет уж, пускай там герцоги приезжие селятся.

— Угу, тогда слушай сюда, есть один вариант…

Вторую неделю живу в небольшом заведении, рекомендованном мне комендантом. Это что-то вроде смеси столовки с баром, одной из множества в двадцатипятитысячной Резани. Только в этом заведении были надстроены ещё целых два этажа (что значит — крупный город!) с жилыми комнатами. Половина второго и весь третий сдавались внаём, остальные площади занимали семья хозяина и несколько комнат для постоянных клиентов. Эти номера отличались несколько большим размером, наличием отгороженного уголка для санитарных нужд (можно было даже ополоснуться) и, главное, кроватью. Два на два метра, по местным меркам — чуть ли не четырёхспальная. Конечно, с учётом подушки и одеяла, я всё же упирался пятками в спинку, если пытался вытянуться в полный рост, но всё равно! Тем более, что можно было лечь наискосок. Ах да, ещё из этого блока «ВИП-номеров» был выход на улицу мимо обеденного зала.

Хозяином заведения был старый служака, бывший сотник в полку Бабчина, вышедший в отставку по ранению — словил орочью стрелу в левый локоть, помощи мага-целителя по каким-то причинам вовремя не получил, и, как результат, рука от локтя у него усохла. Демобилизовавшись, он уехал в своё небольшое поместьице (когда-то благоразумно купленное заочно с особо удачных призовых), где и жил ни шатко, ни валко. До тех самых пор, пока через его земли не проехал бывший командир, получивший назначение на должность коменданта Резани. Отставной сотник, которому давно осточертела сельская жизнь, не раздумывая, продал всё недвижимое имущество и присоединился к поезду своего полковника. На новом месте он по совету Бабчина купил полуразрушенное здание, подновил его при помощи бригады двурвов, сосватанной всё тем же комендантом, и переоборудовал в такое вот заведение.