Страница 96 из 160
Глава 45
Корабль продолжал падать вниз.
«Забудь о нем!» – приказал себе Том.
Уцепившись кончиками пальцев за опору – это была всего лишь маленькая впадина на твердой, как камень, поверхности, – Том прижался к наклонной стене и избавился от плаща.
Плащ, хлопая, как летучая мышь крыльями, полетел вниз и вскоре пропал из виду.
Том изо всех сил держался за внешний край горизонтального каменного кольца метров десяти в диаметре. Ниже висела направляющая стрела для транспортных средств. А еще ниже…
О Святая Судьба!!!
Это был настоящий ландшафт!
Как в модулях, рассказывающих о Карин…
На секунду тошнота подступила к горлу.
«Осторожно! – Том прижался к поверхности стены и сумел не сорваться в бездну. – Не забывай, чему ты успел научиться!»
Он справился с дыханием и еще плотнее вжался в стену.
«Так вот оно каково, парение на высоте! – подумал он восторженно. – И горизонт!»
Впервые в жизни он видел настоящий горизонт. Лимонные небеса и темно-коричневые облака над пестрым ландшафтом. Темно-лиловые горы вдали. Разбросанные здесь и там, поблескивающие на солнце серебристые озера. А внизу под Томом раскинулись ржаво-зеленовато-голубые заплатки торфяников и болот. Воздух был чистым и почти осязаемым. Том уже ощущал пару раз сильные порывы ветра, которые – разинь только рот – вполне способны сбросить тебя в бездну.
И вообще ему изрядно повезло. Вряд ли проникновение внутрь грузового поезда было правильным выбором. Достаточно сказать, что его могли бы превратить в лепешку грузоподъемные автоматы. Но не превратили. И ему удалось выбраться через хозяйственный блок из автоматического грузового корабля и не сорваться с бездну.
И вот долгожданный миг настал…
Его дыхание пришло в норму. Он сбросил ненужную респираторную маску.
«Я хорошо подготовлен, – думал он. – Я контролирую дыхание и уверен в себе. Я тренировался целый год, чтобы сделать это. Более того, вся моя жизнь после смерти отца была подготовкой к этому».
Том начал двигаться.
Кольцо уходило на несколько метров вверх. Там оно сливалось с выпуклой поверхностью сферы.
Это было плохо. Огромный выступ, который выдавался наружу, как необъятная скала, – выступ украшенный сотней тысяч резных, сделанных из материала, похожего на терракоту, фигур: химер, запутанных лабиринтов, ярких картин – находился очень высоко. И чтобы добраться до него, нужны были часы непрерывного подъема.
И тем не менее Том Коркориган, маленький и ничтожный человечек, прицепившийся к огромной каменной сфере, имеющей километр в диаметре, сдаваться не собирался.
Сфера парила над поверхностью Нулапейрона. Покрытая сложно переплетенной резьбой, со стороны она казалась каменным мячом, с верхнего полюса которого постоянно вырывались белоснежные клубы облаков.
Это была сфера-терраформер, одна из тысяч существующих в небесах Нулапейрона, и она парила здесь вот уже более шестисот лет.
Две декады назад Оракул Жерар д’Оврезон сделал ее своим домом.
Держась одной рукой и обхватив обеими ногами голову химеры, Том нашел устойчивое положение и позволил себе короткий отдых.
У него был отличный комбинезон, эластичный и мягкий. Но даже в таком комбинезоне он уже вспотел, и надо было немного обсохнуть.
Потом он внимательно осмотрел очередной этап подъема и полез дальше, грациозно преодолевая препятствия.
Его стиль лазанья включал в себя собственноручно разработанные методы. Том иногда пользовался культей, чтобы, как крюком, зацепиться ею за выступ, но чаще ему приходилось полагаться на силу только трех конечностей. Карабкаясь на следующее препятствие, он сначала вытягивал свою единственную руку, потом подтягивался и вновь искал опору для руки, не имея права ошибиться.
«Кулак и жеребенок», – то и дело думал он.
Старый слоган «нейронного дзен-кодирования», внушенный Дервлином, удерживал Тома в привычном состоянии, позволяя двигаться в ритме, который определялся выпуклой поверхностью скалы. Основой его стиля была гибкость. Вера в себя и безупречная техника имели большее значение, чем сила. Никто бы не смог лазать, как он, обладая только силой.
Грубо говоря, ему надо было подняться по сектору огромного круга. Длина сектора составляла около восьмисот метров. А учитывая зигзагообразность маршрута – иногда Тому приходилось даже немного возвращаться, – наберется и вся тысяча.
В конце концов он устал и повис, распластавшись, как лягушка, зацепившись пальцами за небольшой выступ на поверхности. А вскоре понадобится найти место для более длительного отдыха.
Пустота, которую он мог бы, падая, пролететь за несколько секунд, отделяла его от далекой земли.
Нет, это не пустота: порыв ветра чуть не оторвал его от опоры.
Это сплошная турбулентность… Хаос…
Хаос – термин, пришедший из античной философии, возникший до того, как представление о Судьбе прочно вошло в человеческие души.
«А там, ниже, только лишь нагромождение камней и грязь», – сказал он себе, карабкаясь по ничем не примечательному участку серой гряды и полагаясь только на специальные альпинистские ботинки с присосками.
Ну вот, пора и отдохнуть.
Он нашел широкую расселину – между двух плит, стенок сложного лабиринта, образовался провал. Закрепившись с помощью страховки, он постарался как можно лучше расслабиться.
«О предназначение! – подумал он. – Как это тяжело».
Впрочем, он никогда и не предполагал, что все будет просто.
Его не атаковали ни радиоуправляемые дроны, ни спустившиеся по веревкам воины, наставив на него гразеры. Никто не активировал защитные поля, с помощью которых его бездыханное тело тотчас было бы сброшено со сферы терраформера.
Но были и другие, менее очевидные опасности, заключенные в противостоянии Оракулу, тому, кто знал его будущее… или думал, что знает.
Главной такой опасностью была собственная слабость.