Страница 11 из 120
– Морн Хайленд… Лейтенант полиции…
Он должен отстаивать её позицию. Пусть этот ублюдок Ник получит по заслугам. Дэйвис собирался оплатить свой счёт сполна.
– Её послали туда.
Он с трудом выдавливал из себя слово за словом.
– Я не знаю, с какой целью. Но Саккорсо…
Холод жёг его лёгкие. Кашель был таким сильным, что рвал горло до крови Наконец он закончил:
– Саккорсо работает с ней.
Вот так! По крайней мере, небольшая часть долга его ненависти к Нику Саккорсо была оплачена.
Но ничего не вышло. Точнее, не так, как он хотел. Из холода и сгустившейся тьмы мужчина сказал:
– Я не верю тебе. Только на Станции Всех Свобод она могла заиметь такого ребёнка, как ты. А значит, ты знаешь причину их визита на станцию. Кроме того, ты обладаешь чем-то ценным! Чем-то особенным!
В его голосе появились нотки алчности.
– Иначе наши хозяева не позволили бы тебе улететь от них целым. Мне кажется, ты знаешь о своей уникальности. И ты расскажешь мне о ней. Ты должен объяснить мне, какую игру они задумали.
Дэйвис уже не видел палубы перед собой.
«Какую игру они задумали?»
Он больше не знал, открыты ли его глаза.
«Они задумали».
Падая навзничь, он вдруг понял, что его обман может принести свои плоды.
Ник
Шрамы на лице казались сгустками старой боли. Поглаживая их, Ник Саккорсо ждал, когда Башня верфей «Купюра» укажет ему якорное место. Район стоянки мог быть намёком на то, как к нему отнесётся Билл.
Он понимал, что поставил Билла в трудное положение. Амнионские боевые корабли – «Штиль» и «Затишье» – не случайно появились из дальнего космоса. И они наверняка уже связались с Малым Танатосом, передав свои требования. Конечно, эти требования были не в пользу Ника. И Билл отнесётся к ним очень серьёзно. Он жил здесь как на бочке с порохом – его хозяева могли подорвать экономику колонии в любое время, когда бы они того ни пожелали. Вдобавок два амнионских крейсера представляли собой достаточно мощную силу, чтобы выдавить его из глубин планетоида, как хитрую крысу из норы.
К тому же возникал вопрос о торговле людьми в запретном пространстве. Билл не имел моральных ограничений и отвращения к такому бизнесу, это уж точно. Однако он рассуждал прагматически: если Малый Танатос обретёт репутацию места, где мужчин и женщин продают амнионам, то пострадает объём грузоперевозок – на верфи «Купюра» будет прилетать меньше кораблей, сократится товарооборот и количество ремонтов.
Вряд ли Билл будет благодарен Саккорсо за такой букет проблем. С другой стороны, Ник мог оплатить ремонт, в котором нуждался его корабль, и таким образом пополнить казну верфей «Купюра». Кроме того, корабли, приходящие в космопорт, привозили сырьё и информацию – товар, который охотно покупался амнионами. Запретив посадку любого судна, Билл нанёс бы двойной удар по бюджету колонии.
Следовало также учесть, что обстоятельства продажи Морн и её чёртова ребёнка были уникальными. Оценив ситуацию, Билл мог пойти на сотрудничество с Ником – возможно, тайное, но вполне конкретное, – поскольку он почти ничем не рисковал.
Билл вряд ли будет благодарен Саккорсо за прибытие на астероид, но он может выполнить некоторые просьбы Ника.
Первый намёк на его отношение придёт в тот момент, когда Башня укажет якорное место – стоянку в доках для посетителей или место в ремонтном цеху космопорта. Если Билл расценит «Мечту капитана» как визитёра, у Ника тут же начнутся проблемы.
Как будто Морн уже не наделала ему достаточно вреда!
Он всё ещё не понимал, как ей удалось выйти из своей каюты и перепрограммировать курс спасательной капсулы. Компьютер, следивший за состоянием оборудования, показал, что замок на её двери работал нормально. Любые решения на корабле принимал только Ник. Значит, кто-то предал его. Но кто? И почему?
– Чтобы их в аду с дерьмом смешали! – выругался он. – Почему они так долго не отвечают? Трахаются, что ли?
«Мечта капитана» все ближе подлетала к астероиду. На мостике находилась смена Мики Васак. Сиб Макерн и Эльба Пармут выполняли работу за троих. Скорц заменил Линда у консоли связиста. Рэнсам трясущимися руками управляла работой двигателей, а Карстер вёл корабль по посадочному лучу. Оператор сканера Аркенхилл не мог быть достойной заменой Кармель – да и кто бы мог? Посадка на Малый Танатос осложнялась близостью двух боевых амнионских кораблей, поэтому сканирование было критически важным Но Мика следила за ситуацией и держала пульт Аркенхилла под личным контролем, так что Ник не очень волновался.
В любом случае, «Мечта капитана» двигалась слишком медленно, чтобы продержаться в бою хотя бы минуту Она могла нанести какой-то ущерб, но значительные разрушения ей были не по силам.
Пока судно приближалось к верфям «Купюра», Ник мерил шагами мостик, посматривал на экраны и не находил себе места, словно его кишки глодали черви. Электрический заряд – вернее тот неудержимый боевой напор, который наполнял его нервы в минуты, когда ему грозила гибель, – бесследно исчез. Вместо отваги появились страх и предчувствие поражения. Неужели Морн вырыла для него такую яму, откуда он не сможет выбраться?
Он сам свалял дурака! Когда он узнал о её беременности, ему следовало вырвать из неё все женские органы, а не лететь с ней на Станцию Всех Свобод, чтобы позволить этому маленькому ублюдку появиться на свет.
Конечно, теперь нечего корить себя. Прошлое осталось в прошлом. Тот, кто привык оглядываться назад, обычно получает пулю спереди. В своей жизни Ник жалел лишь об одном – что, доверяясь женщинам, он позволял им ранить свою душу. Его надежда на то, что с Морн всё будет по-другому, оказалась тщетной. Вместо этого она оставила жгучую боль, которая лишала его сил и энергии.
Морн была такой красивой. Секс с ней казался волшебным средством, способным стереть его шрамы. Но она лгала ему. Как и та женщина, которая порезала его лицо. Расставленные с готовностью ноги оказались стальным капканом, нацеленным на его мужское достоинство, на его способность добиваться невозможного. Эта сучка хотела ампутировать ту его часть, без которой он не был бы собой.
От предательства Морн у Ника болело сердце. Как будто на этот раз ему порезали не щеки, а душу.
– Какого чёрта они не отвечают?
– Для них это серьёзный вопрос, – ответила Мика. – Им нужно решить, на чьей они стороне. Возможно, впервые за долгие годы.
Он давно уже привык к хмурому лицу, своей помощницы. Но сейчас её сердитый взгляд не был обычной глухой обороной. В нём читалось осуждение, даже враждебность. Ник вдруг понял, что она больше не доверяет ему – ему, Нику Саккорсо, который когда-то был для неё подобен богу и безупречен, как орбиты звёзд.
Морн заплатит ему за это.
– Возможно, молчание Башни пугает тебя, – проворчал он, – но другого я от них и не ожидал.
Мика флегматично пожала плечами.
– О чём бы они ни говорили с амнионами, – заметил Скорц, – их канал связи слишком узок, чтобы мы могли подслушать. В наушниках только статический шум. Я не засёк их сообщений.
Пытаясь выбросить из ума навязчивые мысли о Мике и Морн, Ник повторил своё проклятье:
– Чтобы их в аду с дерьмом смешали!
Башня продолжала передавать обычную информацию, подтверждая траекторию и пункты протокола. Но ни слова о посадке и её условиях.
Саккорсо вновь зашагал по мостику.
Сейчас ему следовало восстановить уверенность в себе и пошатнувшийся авторитет. В крайнем случае навязать их силой – себе и остальным. Его страх и сожаления были заразными. Чем больше он сомневался в себе, тем сильнее не доверяли ему его люди. Мика была не единственной, но он считал её наибольшей потерей. Она могла заменить любого члена экипажа, поэтому Ник ценил сё больше, чем других.
Саккорсо взглянул на Сиба Макерна, и тот отвёл глаза. И Рэнсам заметно нервничала. Не доверяя пальцам, порхавшим по двум клавиатурам, она поминутно проверяла себя. Её взгляд перебегал с экрана на экран, а ноги постукивали по полу, выдавая бессознательное желание убежать отсюда подальше. Уже трое людей на мостике не доверяли ему – а значит, были ненадёжными. Кто ещё готов предать его?