Я был аргонавтом

Глава 24 Тайна бессмертия (продолжение)

Мне показалось, что в подземелье Геи я провел час, не больше, но когда я вышел из пещеры, по небу уже шла самая революционная из богинь. Впрочем, здесь ее называют не Аврора, а Эос. Кони жевали траву, Артемида нервно расхаживала туда-сюда, а Геры не было видно. Богиня охоты сразу же кинулась ко мне:

— Ты взял бессмертие?

— Я получил его секрет, — сообщил я.

— Но Великая мать тебе его предлагала? — уточнила богиня.

— Предлагала. Но Гея поставила условие… — принялся объяснять я, но Артемида меня прервала:

— Не надо, не говори, я уже все поняла, — грустно вздохнула моя жена. — Саймон, я тебя очень люблю, но Гера права — ты дурак.

—?

— Эта сучка все знала, — нервно сказала Артемида, ударив кулачком по скале, скрывающей храм прародительницы так, что во все стороны полетели камушки. — Сказала, что ты дурак, потом хихикнула, превратилась в кукушку и улетела. Эх, лука у меня с собой нет, а копьем ее не достанешь.

— Она же бессмертная. Какой смысл бить из лука?

— Если в нее попадет стрела, даже богине станет очень больно. Ну, в следующий раз, — махнула рукой богиня охоты. — Сможешь вести колесницу или придется ее оставить?

Я только пожал плечами и направился к колеснице, что привела Гера. Не оставлять же чужих коней в лесу? Волки сожрут, красней потом перед правителем. И надо спешить. Парни, скорее всего, уже на ногах, завтракают и готовятся в плавание.

Все в жизни бывает в первый раз. Колесниц я отродясь не водил, даже простой телегой не правил, но, как оказалось, если сам управляешь конями, то уже не так страшно, по сравнению с тем, когда едешь пассажиром, и, само-собой получается и ноги сгибать, и приседать, и равновесие удерживать. А еще — не мешать лошадям скакать и не дергать их попусту. Участвовать в гонках колесниц в ближайшие десять лет не рискну, но от Артемиды я почти не отставал.

Оказалось, зря мы спешили. Недалеко от царского дворца, где как раз располагался порт (если можно назвать таковым бревенчатый причал, к которому привязывают лодки), шла суета. Выяснилось, не все аргонавты оказались настолько пьяны, как сообщила Гера, кое-кто остался на ногах, и их потянуло на подвиги. Автолик со своим зятем, Диоскуры и еще парочка человек, решили сделать то, что собирался сотворить я — идти на помощь Гераклу. Отчаявшись поднять «павших» товарищей, и не обнаружив в покоях молодоженов, эти архаровцы взяли в помощники две дюжину юнцов из числа тавров, околачивающихся возле дворца, мечтающих о подвигах, усадили их на весла и вывели «Арго». Лаэрт, как царь островного государства, встал за руль и, вроде бы все у него получилось, за исключением небольшой оплошности — направил судно не вправо, в чистую воду, а влево, где из воды торчала небольшая скала. Днем бы скалу увидели, а ночью, увы… Тавры-юнцы, сидевшие на веслах, пожимали потом плечами и говорили, что были уверены, что аргонавтам известно, что следовало принять вправо. А тут еще и жители города, нахлынувшие в порт полюбоваться на зрелище, презрительно говорили: «Эх, куда же вы пошли-то? Вправо надо было брать, вправо!»

К счастью, «Арго» не затонул, его уже вытащили на сушу и, тутошние умельцы заделывают пробоину, обещав, что справятся за два дня.

В общем, и те, кто пошел в ночное плавание, и те, кто остался в собственных опочивальнях, выглядели сейчас неважно. Неловко всем. Одним — что не пошли выручать товарища, другим — что напортачили. Ясон даже ругаться не стал. Вроде, благое дело хотели сделать, товарища выручить, но не вышло. Что же, и так бывает.

Кроме днища у корабля, изрядно пострадали наши пожитки — оружие и доспехи, оставленные на корабле из уважения к ванакту, запасная одежда. Все наше добро либо подмокло, либо затонуло, либо уплыло по волнам Черного моря. Мне повезло — особо ничего не пострадало, но все требовало просушки. Артемида, превратившись в Аталанту, вытащила с морского дна (благо, неглубоко) свой лук и колчан со стрелами, а теперь ругалась, что древки стрел придется менять и искать новую тетиву. Хорошо, что золотой венок — награда за победу в гонках, оставался в опочивальне.

Но все дела, в общем-то, решаемы. А мы, с моей богиней, стыдно сказать, но обрадовались задержке. Нет, не подумайте, что из-за медового месяца (хотя и это тоже, врать не стану). Но на корабле нет возможности уединиться и поговорить, а нам сейчас нужно обсудить очень много важных вещей.

— Артемида,почему ты недовольна?

— Тем, что ты не выбрал бессмертие, отказавшись от меня?

— Вот именно. Великая мать, Гея, сказала, что у меня есть выбор. А зачем мне бессмертие, если в нем не будет тебя?

— Буду я или нет в твоей жизни, решать не Великой матери, а нам с тобой, — усмехнулась Артемида. — Великая мать не хозяйка в сердечных делах.

— Получается, она меня обманула? — растерянно проговорил я.

— Обманула, но не совсем, — хмыкнула супруга. — Ведь она же давала тебе выбор, верно? Но она понимала, что ты откажешься. Гее вовсе не нужны бессмертные — она уже давно жалуется отцу, что людей слишком много, что она очень устала постоянно ходить беременной и рожать. А от бессмертного может быть много детей.

— А почему ты меня не предупредила? — спросил я.

— Прости, милый, я не могла, — грустно вымолвила Артемида, нежно проведя ладонью по моей руке. — Есть тайны, которые я не в силах выдать даже любимому человеку и своему супругу. Да что я — даже Гера не могла открыть тебе тайну.

— Почему же тогда и ты, и Гера посчитали меня дураком? — с запоздалой обидой спросил я.

— Гера считала, что ты выберешь бессмертие, потому что ты изначально решил меня совратить, (в голосе Артемиды раздался смешок), чтобы быть ближе к богам, стать героем. Герой — идущий тропой Геры. Гера покровительствует героям — Тесею, Гераклу, Ясону, потому что они прославляют ее имя. Даже наше «Арго» — одно из имен Геры, означающая «Светлая богиня». А если ты выбрал меня, а не бессмертие, ты не готов стать героем. Она посчитала тебя дураком, выбравшим женщину, а не богиню и не славу.

— А ты?

— На самом-то деле я счастлива, что ты сделал такой выбор, — призналась Артемида. — Но я тебя выругала не со зла, а с досады. Мне все равно — станешь ли ты героем, или нет. Для меня ты выше любого героя. Но, понимаешь, я очень боюсь за тебя. То, через что тебе придется пройти, чтобы стать бессмертным — очень тяжело. Тайну бессмертия открывают сотням, но бессмертным становится только один из ста.