Страница 41 из 148
– Видел. Это точно, держал быкелем. Но о Центре почему он тебе рассказывал? И новости давал слушать?
– Приходилось. Куда ему было деваться? При обсуждении набегов он мне разную информацию давал, лишь бы вернуться с целой головой и ещё кое с чем нужным.
«Возможно, так оно и было», – подумал вяло Свим, ибо хотел спать.
Но тогда откуда у Кемеша знание о Центре, и как он мог слушать новости, передаваемые им? Мало того, что для этого надо иметь на руках такую редкую вещь, как кавоть или иное какое-то связное устройство, но ведь каждый полевой фундаренец-охотник или агент имел свою волну и своё время работы на ней. И даже прослушай её кто-то, не мог бы ни разгадать сути сообщения, ни узнать – оттуда и кому оно предназначено. В эфире слышны обычно тескомовские донесения – простые и понятные любому, кто, конечно, может их прослушивать. И, если вдруг появятся краткие и непонятные своим происхождением электромагнитные импульсы, то мало ли какие причины их вызвали.
Система связи Центра совершенствовалась уже давно, со дня создания засекреченной части Фундаментальной Арены. И ещё ни разу, как было известно Свиму, она не давала сбоев. И вот на тебе! Какой-то выродок знает о Центре и даже умудрился прослушать кому-то предназначенные новости, а какой-то вождь банды поведал ему обо всём, и не как какую-то тайну, но лишь в качестве дополнительной информации.
Новость, достойная того, чтобы в Центре о ней должны были незамедлительно узнать, а он, Свим – агент и охотник Фундарены – лишён возможности это сделать.
«Конечно, – появилась новая успокоительная мысль, – мало ли что может наболтать Ф”ент. Центр – не иголка в траве. Что-то есть у разумных на слуху, выродок слышал что-то, а теперь передо мной дурака валяет, щеголяя своими познаниями».
«Так, наверное, и есть на самом деле», – порассудил Свим, чтобы хоть как-то оправдать осведомленность стехара-быкеля. Но и отступать он не хотел, надеясь выудить у выродка всё, что тому известно, пусть даже и понаслышке.
– Я тебя знаю мало, но думаю, ты у Кемеша выспрашивал обо всем. Так что я не поверю, если ты скажешь нет. И что ничего не знаешь.
– Тебе бы в следственном отделе Тескома служить, а ты с фундаренцами связался, – парировал Ф”ент.
– Не виляй! Рассказывай, что знаешь.
Ф”ент вздохнул и вывалил язык, огонь костерка подчеркнул желтизну клыков открытого рта выродка.
– Поверь, что я знаю не так уж много, как тебе показалось, и я устал… И ещё. Вот ты бы мне мог многое рассказать, а?
Свим усмехнулся и покачал головой: вывернулся всё-таки. Тем более вопросы он стал задавать не вовремя, спать надо.
– Я теперь понимаю, – сказал он, зевая, – почему Кемеш держал тебя на цепи и в набеги не брал. При постоянном контакте с тобой ты можешь быстро утомить своими разговорами любого, а оставлять тебя в доме просто так тоже опасно – много знаешь.
– Догадливый ты, как я посмотрю.
– Не то слово, стехар. Ложись слать. И запомни, я терпелив, и ты мне всё подробно выложишь.
– А ты мне?
– Видно будет. Спи!
Поднималась луна, и дальний край низины вупертоков посветлел. От озерца вытянулся жидкий язычок тумана, словно длинная, без суставная мертвенно-бледная рука неведомого обитателя местных вод.
Набег был удачным. Кемеш – крупный, с длинной гривой давно нечёсаных волос человек, довольный проведенной вылазкой, но смертельно усталый, вывел свою банду к развилке подземных ходов, где несколькими часами раньше отдыхала команда Свима. До штаб-квартиры, где можно будет отдохнуть несколько дней, отлежаться, пображничать и подготовить новую вылазку, оставалось не больше получаса ходьбы.
Кемеш остановился, поднял повыше фонарь, пропуская мимо себя людей и выродков с тяжелыми заплечными мешками. Один из выродков собак по имени Ш”донк, остановился, принюхался.
– Иди, не останавливаясь! – рыкнул на него, Кемеш.
Его грубое с широко расставленными глазами и приплюснутым носом лицо при этом ничего не выражало: обычный окрик, каковых было уже с сотню со времени завершения налёта на один из складов Тескома. Если бы не подгонял, плелась бы ещё где-нибудь лесом, свиджах в десяти отсюда. Оприты понимали его, слушались и поспешали вместе с ним.
Ш”донк ещё раз втянул воздух, Кемеш обратил внимание на его озабоченную личину и более спокойным голосом спросил:
– Унюхал что?
– Здесь была кошка, – сказал уверенно выродок. – Недавно,.. И есть какой-то другой запах.
– Люди?
– Здесь была кошка, – повторил Ш”донк. – Её запах убивает другие. Нo… как будто были и люди, а может быть кошка тут была с людьми… Кошка была.
– Кошка дикая или разумная?
– Всё равно кошка…
– Ладно, догоняй остальных, дома разберёмся.
В подземный ход могла, конечно, забрести какая-нибудь кошка, машинально размышлял Кемеш, шагая теперь в тылу своей банды. Но в округе никого из кошачьих он давно не встречал, потому что среди его опритов кошек не было. А местные, дикие в основном, теперь базу его обходили далеко стороной, чтобы не встречаться с собаками.
Так что сообщение Ш”донка ему не понравилось. Теперь ему казалось, что он и сам слышит какой-то странный запах, хотя понимал бессмысленность своих ощущений. Идя следом за двумя дюжинами пропотевших и усталых разумных, о каких особых запахах можно судить?
Оставалась интуиция. Она никогда его не подводила. Иначе Теском давно бы высчитал, куда это он подевался после того, как натворил дел в столице.
– Передайте, – крикнул он, – пусть передние остановятся!
Натыкаясь друг на друга, живая цепочка разумных, тяжело дыша и отдуваясь, прекратила движение. Некоторые с недоумением оглядывались, но большинство рады были краткой остановке, хотя перед самым выходом из подземелья они до сегодняшнего дня ещё ни разу не устраивали привалов, так как нечего не опасались, да и торопились всегда как можно быстрее добраться до базы и сбросить тяжелые мешки.
Кемеш с трудом пробивался вперед, слыша встревоженные вопросы и суждения.
– Так надо, – отвечал он одним. – Всё в порядке, успокойтесь! – советовал другим.
Впереди всех, как обычно в таких случаях бывало, шёл ближайший сподвижник Кемеша – Лакой, высокий жилистый человек лет шестидесяти. Он на голову возвышался над рослым по сравнению с другими вождём банды и был чрезвычайно силён.
– Лакой и ты, Т”явин, выйдите по запасному ходу.
– Что-то случилось? – Лакой вытер со лба пот.
Потолок подземного хода для него был низковат, и ему приходилось по неволе ходить по нему, низко опустив голову.
– Пока ничего. Только подозрения.
– Угу! Что сделать?
– Надо посмотреть, что вокруг базы делается, и тихо!
– В дом заглянуть?
– Обязательно. Если там всё в порядке, выйдите на нас из подвала. Если нет… Думаю, мы это услышим.
– Надеюсь, – мотнул головой Лакой, снимая с себя огромную ношу. – Т”явин, поторопись!
– Будь осторожен. Шума лучше не поднимать, уходи сюда.
– Я понял. Т”явин!
Выродок из медведей замешкался – никак не мог выпутать лямки заплечного мешка, оттого громко сопел и взрыкивал.
В подземелье нависла настороженная тишина.
Человек и выродок исчезли в полутемноте подземного хода. Не доходя двух с небольшим канторов до выхода в подвал под домом, они свернули в сторону и вышли на поверхность шагов через тридцать среди деревьев бывшего сада, Выход был тщательно замаскирован изнутри и снаружи, и найти его снаружи было трудно, если не знать точно, где он находится.
Для банды, застрявшей в подземелье, время тянулось долго и томительно, кое-кто опустил ношу на землю, другие присели на корточки, говорили в полголоса. Но вот впереди раздался шум, и послышались шаги, в круге света появился озабоченный Лакой. Он хмуро посмотрел сверху вниз на Кемеша.
– У нас кто-то был. Токма Туриш говорит, что они ушли. Они Токму постригли, а Х”ева и С”юка убили.
– Не торопись! – поднял руку Кемеш. – О них вспомним на месте. Сейчас у нас никого нет?