Арбалетчик с Тверской

Утро наступило под звон будильника и сегодня ради разнообразия отсутствовали капризы и женщины собрались быстро, и мы выступили рано утром. До нашей цели оставалось каких-то тридцать километров. Это один конный переход, но при условии, что не будет никаких неожиданностей. Погода наконец наладилась и солнце светили и птички пели. Лепота просто. Так мы и ехали до обеденного привала. Привал был всё равно необходим, сколько бы не оставалось до города. Загнать лошадей проще простого. Загнав лошадей нам останется идти пешком или передвигаться на обозных лошадях, не предназначенных для верховой езды и соответственно не объезженных и не обученных ходить под седлом. Потому и мы остановились на привал. Дать отдых нашим четвероногим спутникам и самим прийти в себя от дальнего конного перехода. Лошадей мы расставили и разведя огонь готовили себе обед. Всадников мы не заметили и появление пятерых конных прямо у костра было неприятной неожиданностью. Это были местные благородные лица. Но в данных момент они явно решили поживиться нашими вещами. По крайней мере оружие у них было в руках и когда один из них, не говоря ни слова полез в наши вещи я стал стрелять. Как я уже рассказывал в трофеях мне осталось четыре пистолета небольших размеров и небольшого калибра. Качество этих пистолетов было выдающимся. И для выстрела в упор мощности хватало пробить доспех. Понятное дело какой ни будь выдающийся доспех пуля не брала, но средний доспех пробивала и наносила смертельную рану. Крик женщин и ржанье лошадей и выстрелы один за другим в упор. Женщины не были готовы к рукопашной они уже считали себя в безопасности и тут опять бой. Женские крики и визги отвлекли этих благородных налетчиков. И пока они в своих мозгах решали эту шараду. Люди одеты в мужской костюм и явно с оружием и кричат при этом женскими голосами и ещё этот пронзительный визг. Вопрос так и остался нерешенным. Я стрелял не останавливаясь. Раз за разом. Так как дистанция была небольшая метров три или четыре то и пули пробивали доспехи, и эти рыцари-разбойники падали там, где их заставала смерть. Остался один разбойник благородного происхождения и он, обнажив шпагу бросился ко мне и собирался меня зарубить. И возможно даже у него бы это и получилось. Я не умел фехтовать — совсем не умел. На улице я не мог научиться обращаться с мечом или шпагой. Но опять случай меня спас. После дождя земля была влажной и солнце несмотря на свое тепло не успело высушить землю. И латный доспех подвел рыцаря — его стальной башмак поехал по влажной земле и тот потерял равновесие. И рыцарь, потеряв равновесие растянулся у моих ног. Будь я благородных кровей, возможно, я бы любезно предоставил упавшему возможность встать и продолжить бой. Но я был не благородных кровей и очень сомневаюсь, чтобы и рыцарь в таком случае поступил по-другому. Я без раздумий ударил в лицо мечом и пробил упавшему голову в районе глаза. Удар оказался смертельным, и схватка осталась за мной. Жена бургомистра перестав кричать сказала уже спокойным голосом — это местные безземельные рыцари и они ничем не лучше, чем ландскнехты или разбойники. И добавила со спокойной уверенностью — место капитана городской роты за мной и вопрос этот будет решен именно так как она сказала и никак иначе. Видимо рассказы о женской покорности все-таки миф. И сейчас в семьях женщины не рабы домостроя, а вполне уверенно вертят своими мужьями. Уже привычно собрали трофеи и лошадей этих благородных налетчиков мы отправились в дорогу. Уже к вечеру мы планировали попасть в Альтенхауз. Жену бургомистра пробило на разговоры и весь оставшись путь мы слушали подробности и новости из жизни городского общества со всеми пикантными подробностями и сплетнями. Из этого потока новостей городской жизни, меня интересовали подробности о городской роте и обязанностях капитана городской роты. Судя по услышанному — капитан городской роты ополчения жил неплохо. Ему предоставлялся дом и содержание на двух слуг. Оплачивались дрова. Но были и разные сложности. Надо было заставлять местных ополченцев ходить на учения и контролировать вооружение. Необходимо было обеспечить необходимый уровень вооружения у каждого ополченца и этот уровень был очень высок. Там в обязательный комплект оружия входил и мушкет, и запас пороха и пуль и ещё доспех. Ополченцы же любыми путями старались не участвовать в учениях и не желали заниматься ни строевой подготовкой ни огневой. В списках их ополченцев было более трехсот, но в строю на учениях не более пятидесяти остальные манкировали своими обязанностями. Зато налоги они платили в уменьшенном размере. Порядок надо наводить — это был вывод из всего сказанного и этот вывод озвучила супруга бургомистра. Мало того, тот десяток, который погиб в Магдебурге сопровождая жену бургомистра и был самым боеспособным, и оставшиеся в наличии ополченцы не имеют никакой военной ценности и не будут участвовать в боевых действиях — если случиться нападение на город. Имелись ещё пушки на стенах — но про пушки и пушкарей оценка была ещё хуже. И вот теперь она / супруга бургомистра/ наконец видит достойного человека для этой должности — капитана командира роты городского ополчения. Для этой должности не требуется быть жителем Альтенхауза по городскому уставу капитаном может быть любой свободный человек. Я ехал и про себя думал — что если получиться стать на должность, то я не буду искать другое лучшее место. Ну, по крайней мере пока не осмотрюсь по сторонам.

Глава 17

После этого эпического сражения с местными благородными рыцарями — разбойниками мы собрали новые трофеи и отправились дальше к городу. Чем ближе мы подъезжали к городу, тем больше менялась местность. Близость к городу создавала сомнительную уверенность в безопасности. Такая же уверенность в безопасности очень сильно подвела жителей пригородов и жителей города Магдебург. Примерно за пять километров к нам со стороны города направилось пыльное облако. Кто-то всё-таки узнал супругу бургомистра и весть о возвращении любимой супруги и дочери донеслась до ушей бургомистра, и он рванул навстречу нашей кавалькаде. Первое впечатление о бургомистре оказалось положительным — он приехал на солидной такой карете с мягким ходом и сразу попытался усадить в карету своих женщин. Эта задача оказалась совсем не такой простой как покажется на первый взгляд. Супруга отказалась лишать себя триумфального возвращения в город на боевом коне с боевой пикой в руке ведя в поводу четырех трофейных лошадей. Никакие доводы супруга не были приняты во внимание и в карету отправилась дочь и то только после приведения последнего убойного аргумента. Нахождение в мужском седле и в штанах вместо платья может плохо повлиять на репутацию девушки и у неё могут возникнуть сложности с поиском жениха. Будущая свадьба хоть и пока теоретическая убедила не дочь, мать решила не рисковать и, одним словом, отправила любимую дочь в карету. Сама мать и супруга уже видимо не опасалась сложностей с мужем и потому осталась в седле. Там мы и въехали в городские ворота — первыми продефилировали три гордых всадника и за ними карета бургомистра. Торжественная встреча хоть и на скорую руку производилась у ратуши и там уже собрались и городские жители и местные чиновники в полном составе. С короткой торжественной речью выступил бургомистр и с ещё более короткой супруга бургомистра. В своей речи супруга бургомистра представила меня как нового капитана роты городского ополчения и сообщила теперь все ополченцы будут проходить полный курс боевой подготовки и трагический пример Магдебурга не должен повториться в нашем славном городе Альтенхаузен и на этом торжественная часть была закончена. Горожане отправились обсуждать новости и радовать своих родственников которые состояли в городском ополчении. Куда отправилась наша спутница, а именно дочь бургомистра я не знаю. Магда была отпущена на все четыре стороны. Меня же сопроводили в трехэтажный дом сосем рядом с городской ратушей. Имущество капитана, погибшего в Магдебурге, уже собрали и отнесли на городские склады, где и будет это имущество дожидаться наследников погибшего капитана. Дом состоял из трех этажей и двора, обнесённого высоким забором. Сам же дом состоял из трех этажей- на первом этаже были комнаты, прихожая в которой встречали гостей и где гости могли ожидать разрешения на вход, здесь же на первом этаже была кухня и комната, где могла жить прислуга — кухарка и садовник, дворник, конюх и прочее в лице одного человека обычно это был муж кухарки. Большой парадный зал — обеденный и зал приемов. На втором этаже было три комнаты и на третьем этаже были спальни. Во дворе имелась и конюшня и пара сараев для хозяйственных нужд. Это всё было выделено мне как капитану ополчения на время исполнения обязанностей. Если я переставал быть капитаном роты городского ополчения, то и этот дом переставал быть моим пристанищем. Мне понравилось, и я после осмотра спустился вниз, чтобы решить вопросы с прислугой. Мне было не досуг менять прислугу и потому все остались на своих местах. В это время прибыла уже переодетая в платье скромная супруга и сам бургомистр для заключения контракта. Курт Шмидт, конечно, не умел ни читать, ни писать, но от курта Шмидта и осталось только тело душа и сознание были уже моими и потому и читать, и писать я умел. Каким был контракт у прежнего капитана я не знаю, но у меня в контракте был и дом, и содержание дома и даже представительские расходы имели место в этом контракте. Годовое моё жалование — чистыми на руки составляло всего на всего — двенадцать тысяч талеров. Про чистыми и на руки это если кто не понял — шутка. Нет сейчас налогов — ни подоходного, ни на бездетность. Сами дела принимать было не у кого, все они погибли, защищая супругу бургомистра. Так, что всё по факту надо было принять. Оружие в арсенале в городской ратуше и в самой ратуше надо было разобраться с финансовыми вопросами. В моей компетенции был и вопрос найма двух лейтенантов и прапорщика и остальных солдат, состоящих на постоянном жаловании. Это сержанты и капралы. Тыловых специалистов не было — все специалисты и музыканты были приходящими солдатами и созывались только на учения или дежурство. Лошади попали в конюшню, вьюки с трофеями подняли на второй этаж в мой будущий кабинет, и моя прислуга отправилась заниматься делами — готовить ужин и разбираться с лошадями. Не успел я приступить к разбору трофеев, ко мне пришли гости. Ну как гости, одна гостья и это была Магда. У неё опять были проблемы — в гостинице её не стали селить, на постоялом дворе тоже. /Одинокая молодая девушка в штанах, явно она женщина с пониженной социальной ответственностью. Произошел конфликт с конкурентками, и Магда лишилась возможности жить в гостинице и постоялом дворе/. Делать было нечего. Мы в ответе за тех, кого спасли. И трофеи Магды попали в мой дом и в мою конюшню. Ужинали мы вдвоем я и Магда. Кстати, ужин получился шикарным. После ужина прислуга узнала, что в доме появился новый управляющий или если точнее управляющая и я представил Магду её подчиненным.