На все времена

Несколько человек набрались смелости спросить Вашела, почему шотландцам позволено участвовать в турнире, и тот терпеливо повторял одну и ту же историю: Рейвен – посланник короля Шотландии и успел завоевать благосклонность короля Генриха. Зачем же Вашелу оскорблять обоих монархов, прогоняя шотландцев?

Абриэль танцевала с довольно приятным молодым человеком, который, к сожалению, от волнения непрерывно наступал ей на ноги, когда двойные двери зала внезапно распахнулись. Порыв ветра поколебал пламя свечей. В наступившем молчании все повернулись, чтобы увидеть, кто этот поздний гость.

На пороге стоял Терстан де Марле во главе двадцати своих рыцарей. Абриэль извинилась перед разочарованным партнером и отправилась на поиски отчима, которого нашла перед очагом за беседой с Седриком Сиберном. Оба наслаждались недавно сваренным элем.

Седрик поклонился ей, но отчим, внимательно вглядевшись в ее лицо, нахмурился:

– Что случилось, Абриэль?

– Разве ты не видел, кто только сейчас явился в замок? – прошептала она, показывая на Терстана.

Вашел поморщился:

– Видел. Но не могу же я запретить ему войти, тем более что он – племянник Десмонда и весьма уважаем соседями. У него есть полное право находиться здесь.

– Он просил моей руки, – коротко бросила она, сложив руки на груди, словно бессознательно старалась защититься.

Вашел удивленно поднял брови:

– И пришел к тебе, а не ко мне?!

– Он считает, что наследство должно принадлежать ему, а не мне, и пытался получить его, став моим мужем.

– Ты мне этого не говорила, – медленно начал Вашел.

– А если бы сказала, ты запретил бы ему приезжать?

– Нет, – вздохнул он. – Скорее всего нет.

– Я так и думала, – кивнула Абриэль. – Боже, как я надеялась, что этот турнир будет первым шагом к спокойной жизни! Но он еще не начался, а уже появился другой мужчина, которого я всячески должна избегать.

– Не хочу вмешиваться в чужие дела, – начал Седрик, весело блестя глазами, – но если вы так же ловко сумеете уклоняться от знаков его внимания, как от моего сына, вам нечего беспокоиться.

Скажи это кто-нибудь другой, Абриэль рассердилась бы, но разве можно злиться на Седрика, когда тот улыбается? Кто устоит перед таким мужчиной?

И все же она ощутила, как горят щеки. Может, лучше всего дать понять Рейвену через Седрика, что она не нуждается в его ухаживаниях?

– Заверяю, дорогой сэр, что игнорирую вашего храброго сына исключительно из доброты.

– А я, в свою очередь, заверяю, что мой сын не считает такое пренебрежение добротой.

– Естественно. Видите ли, я проявляю доброту к бесчисленным девушкам и дамам этой страны. Как можно требовать исключительного внимания от человека, который, как гласит легенда, вскружил больше хорошеньких головок, чем плавает рыбы в океане!

Шотландец откинул голову и басовито рассмеялся.

– Клянусь, мой сын встретил равную себе. Нашла коса на камень! – довольно объявил он. – Не могу спорить с тем, что он действительно вскружил немало дамских голов, а теперь делает все, чтобы вскружить одну-единственную. Но не волнуйтесь, миледи, он способный ученик, и все кончится хорошо.

– Я не совсем уверена, что вы под этим подразумеваете, – отрезала Абриэль. – Боюсь, что исход вам не понравится. Между нашими народами слишком много разногласий, лэрд Седрик.

– И это единственная причина, по которой вы не включили Рейвена в свой личный список? – усмехнулся Седрик. – Это и, конечно, ваше великодушие по отношению ко всем остальным женщинам мира.

Она решительно покачала головой, поняв, что лэрда так же трудно обескуражить, как и его сыночка.

– Нет, существуют и другие причины. Скажу только, что мы не подходим друг другу, и простите, если оскорбила этим вас.

– Ничуть, девушка. Вы сами должны решить.

Но он снова подмигнул, словно проник в ее мысли и, по всей вероятности, предположил, что ей нравится Рейвен.

Он сказал, что она сама должна решить. Да и Рейвен настаивал, что главное – ее мнение о человеке, за которого она собирается выйти замуж, хотя Абриэль будет куда легче определиться с выбором, если все перестанут твердить, что именно и о ком именно она должна думать. К тому же ей вовсе ни к чему посвящать много времени размышлениям о месте Рейвена в своей жизни, поскольку такового вообще не было. Ей следует найти человека, в чью любовь она могла бы поверить. Не королевского посланника, приученного скрывать свои чувства. И если ее судьба должна оказаться в руках мужчины, Абриэль по крайней мере имеет право выбрать этого мужчину. На этот раз она найдет его. Он должен быть здесь этим вечером и только ждет, когда она его заметит.

Разгуливая между гостями, улыбаясь и кивая, она увидела, что сэр Колберт набрался наглости приехать с Терстаном и сейчас стоит рядом с ним. Поняв, что его заметили, сэр Колберт низко поклонился и расплылся в улыбке. Потом сказал что-то Терстану, и оба принялись издевательски хохотать, должно быть, насмехаясь над ней.

Абриэль отвернулась, добавив еще одного человека к списку тех, кого следует избегать во время турнира. И нужно сделать так, чтобы она никогда не оставалась одна.

Спеша поскорее уйти от Терстана, она едва не столкнулась с Рейвеном. Ничего не скажешь, это место просто переполнено мужчинами, от которых следует держаться подальше. Он поймал ее за локти и, пользуясь преимуществами своего роста, посмотрел в сторону Колберта поверх головы девушки. Как живо представлял он себе ее боль от сознания того, что человек, пытавшийся похитить и изнасиловать ее, оказался достаточно нагл, чтобы явиться на турнир. Но он не удивился ее обычному спокойному виду: Абриэль всегда собирается перед лицом опасности. Мало того, она перевела многозначительный взгляд с лица Рейвена на его руки, сжимавшие ее локти, и снова посмотрела ему в лицо. Он отпустил ее, и не подумав извиниться, тем более что его восхищение только усилилось.

– Миледи, вы сегодня в центре внимания всех мужчин, хотите этого или нет.

Абриэль закатила глаза.

– В настоящее время я буду до безумия счастлива, если вы не сделаете меня центром вашего внимания. Здесь и кроме меня полно красивых девушек.

– Но ни одна не сияет ярче вас, – пробормотал он. Выражение его лица смягчилось, по-прежнему оставаясь при этом веселым. Он увидел, как она покраснела, и возблагодарил судьбу за ее гладкую светлую кожу. Румянец на ее щеках или его отсутствие вместе с тем, что поблескивало в прелестных глазах, позволяли читать истинные мысли Абриэль, и он все больше убеждался, что девушка далеко не так равнодушна к нему, как пытается показать.

– Простите, я должна позаботиться о других гостях, – пробормотала она, пытаясь протиснуться мимо.

– Понимаю, – ответил он с поклоном. – Я один из многих претендентов на вашу руку.

Он говорил громче, чем намеревался, и увидел, что на него смотрит множество глаз. Никогда еще ему не приходилось испытывать неприязнь такого количества народа, и все из-за страны, где Рейвен был рожден. При нормандском дворе короля Генриха ему доверяли больше, и там ему был обеспечен свободный доступ к монарху. Теперь приходилось держаться стойко, и он лишь приподнял темную бровь, словно подстрекая врагов бросить ему вызов.

Но Вашел, сидевший у очага, в этот момент окликнул Рейвена, и, хотя тот оглянулся, все же знал, что не стоит поворачиваться спиной к столь бесчестным людям.

– Благородные рыцари и почетные гости, пора выбирать команды для завтрашнего турнира. В моем кожаном мешочке лежат камешки, выкрашенные либо в красный, либо в зеленый цвет. Для каждой команды приготовлены флажки и нарукавные повязки того же цвета, сшитые ручками дам этого замка.

Послышались приветственные крики. Присутствующие стали поднимать кружки с элем, оборачиваясь при этом к высокому столу, и Рейвен увидел, как Абриэль и ее мать улыбнулись друг другу.

Вашел взвесил на руке мешочек:

– Пожалуйста, выходите по одному и тяните жребий. После того как очередной рыцарь вытаскивал камешек, раздавались дружеские крики, участника той или иной команды хлопали по плечам, но когда настала очередь Рейвена, в зале стало тихо. Только дамы едва слышно перешептывались. Рейвен встретил холодный взгляд Абриэль, но она только вздернула подбородок. Он вытащил красный камешек, и понял что приветственные крики слышатся со стороны команды-соперницы. Члены его команды только угрюмо бормотали что-то. Но сам он был уверен, что поможет команде выиграть.