Страница 11 из 23
Директор ушел исполнять распоряжение.
– Господин Лемман, зайдите, там видеть вас хотят, – послышалось из учительской.
Официальный квестор-дознаватель Инквизиции его святейшества Папы Мануэль де Лерида сложил пальцы домиком, утвердил на них четко очерченный подбородок и бесстрастно посмотрел на входящего. Преподаватель артефакторики был бледен, и руки у него мелко подрагивали. Лео разозлился – какой-то демонов сын, укравший артефакт, заставляет всю школу не спать, не есть, да еще перед Инквизицией приседать. Лично бы поймал и пристукнул!
– Скажите, какими артефактами располагает школа? – поинтересовался инквизитор.
– Господин… э-э-э…
– Де Лерида.
– Г… господин де Лерида… – голос Леммана задребезжал. Простецам, оказывается, тоже при Инквизиции не по себе. – Стандартный учебный набор, разрешенный к использованию ва-вашим ведомством. Плюс у меня самого, если позволите… е-есть небольшая личная коллекция. Для дополнительных уроков, и по роду занятий интересуюсь. Ни… ничего незаконного, конечно же.
Хоть бы сесть предложил.
Инквизитор посмотрел на эсвешника. Молодой кудрявый парень, на рукавах шинели поблескивали нашивки – фасции с маленькими секирами. Ликтор, личный помощник инквизиторского чина.
– Люсьен, пройдите с господином Лемманом и принесите сюда его коллекцию.
Ликтор щелкнул каблуками и вышел вместе со стариком.
– Бьянка Луиза Венарди.
Лео глубоко вздохнул и с силой потер лицо ладонями. Остаток вечера обещал быть очень, очень долгим.
Глава 3
Солнце давно зашло, стемнело. За окном сыпал мокрый снег с дождем, расчерчивая косой сеткой конус желтоватого света над будкой сторожа.
Глухую стену казармы напротив школы не освещало ни одно окно – на эту сторону выходили только темные слуховые под самой крышей. Из форточки дуло. Противно подвывал на улице ветер, а в кабинете директора примерно с такими же интонациями, только в более низком регистре, рыдала Бьянка Луиза Венарди.
Каталунский выходец и квестор-дознаватель Инквизиции мрачно смотрел ей в переносицу и, очевидно, отчаянно жалел, что вообще переступил порог школы. Лео понимал его чувства, потому что Лу концертировала уже больше часа и останавливаться не собиралась. Домой ему сегодня опять не попасть.
– А еще-о-о! Еще, святой отец!
– Я не рукоположен, – в сотый раз терпеливо повторил инквизитор. На Лу это заявление в сотый раз не произвело никакого впечатления.
– А еще-о! Еще я Галке… То есть Эмери Райфеллу, дала одну карточку, и велела чтоб он в церковь прокрался и в библию падре Кресенте подложил!
– Какую карточку? – безнадежно спросил де Лерида.
– Даму пи-и-ик!
– С какой целью?
– У нас был клу-у-б! Чтоб по вечерам истории рассказывать! Я веду, а все по очереди говорят, что они делают… ну, то есть не они, а их герои… Так поиграть много кто хотит… хочет, и мы ввели испы… испытания. А Галка с Рыжим дружит, а Рыжий га-а-ад! Поэтому я ему дала задание посложнее, чтоб не мог исполнить.
– А он все-таки исполнил?
– Да! Я думала, ему слабо-о-о.
– Давайте вернемся к артефакту. Вы утверждаете, что он лежал на столе у… – тут инквизитор заглянул в бумаги, – у Рональда Далтона?
– Ну да… лежал, – протянула девочка, однако в ее голосе Лео расслышал некоторую неуверенность.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее. Итак, вы прятались в подсобке около физкультурного зала. Как долго?
– Пока у-урок шел.
– Дверь была закрыта?
– Да-а. А на столе лежало…
– Там есть артефактное или иное освещение?
– Ну… нет. Темно. Лампа в шкафу заперта.
– То есть видеть вы ничего не могли?
Лу пару раз моргнула.
– Он же светился, – сказала она, – камешки светились, и сам будто… ну, сиял.
– Значит, вы вошли в темную подсобку, закрыли за собой дверь и увидели на столе браслет. Он просто лежал на столе?
– Ну… да.
– «Ну» – это значит, не просто лежал?
– Ну… он бумажкой был прикрыт.
Лу забыла про рыдания и явно начала изворачиваться.
– Бумажкой. И что это была за бумажка?
– Я… не рассмотрела. Святой отец!..
– Опишите, пожалуйста, как выглядит подсобка.
– Ну… она такая маленькая, без окна, у дальней стены стол стоит, за которым Мор… господин Далтон сидел иногда. Тогда лампу из шкафа доставал, если надо было писать. Там такие шкафы с мячами и фл… флажками. И с кубками. Только кубков мало, потому что мы никогда ничего не выигрываем. А не выигрываем, потому что…
Тут я и умру под утро, и буду лежать за столом весь обледеневший.
– Сосредоточьтесь на предмете нашей беседы, пожалуйста. Где находился господин Далтон, пока вы были в подсобке?
– Так на уроке же. Я ведь говорила. Он был в спортзале, на уроке, а я не пошла, я… ну… приболела.
– Почему не обратились к медсестре?
Лу залилась краской.
– А она… она говорит, ничего такого… чтобы увиливать. Мол, все пашут, и ты паши…
Инквизитор помолчал, бросил взгляд на Лео. Тот подпирал голову рукой, устало привалившись к стене. На директорском столе стояла коробка с жалкой коллекцией Леммана, которая не представляла никакой угрозы и разочаровала дознавателя своим содержимым. Рядом – рисунок Лу с изображением браслета-артефакта.
– Господин Грис, вы тоже сосредоточьтесь, пожалуйста. Спать нужно ночью.
А сейчас что, по-твоему, чучело ты каталунское!
– Прошу прощения. – Лео встряхнулся и застучал по клавишам.
– Почему вы не пошли на урок, Бьянка Луиза, я понял, – продолжал инквизитор, – но почему выбрали подсобку физкультурника?
– А в раздевалке оставаться нельзя: раздевалку запирают, и из нее выход прямо в зал. – Лу не поднимала глаз. – И в коридоре нельзя: сразу к директору потащат, если кто увидит. Вот я и пошла в подсобку. Перед концом урока вышла бы, никто бы не заметил. Из подсобки слышно, что в зале происходит.
– Понятно. Так вы вошли, и что?
– Там стол такой большой, старый. С такими тумбами. Я ведь уже показывала господину инспектору! Он на столе смотрел и ящики велел вскрыть, только там пусто.
Инквизитор задумчиво покрутил в пальцах самописку.
– Странно, – сказал он, – почему это господин Далтон оставил столь дорогой предмет в незапертом помещении лежащим прямо на столе.
– Так он был бумажкой прикрыт.
– Ах да, бумажкой. А как вы разглядели его под бумажкой?
– Так он светился.
– Странно, что господин Далтон прикрыл светящийся предмет бумажкой и оставил незапертую дверь. Вам не кажется, что здесь что-то не так? Предмет дорогой, драгоценный, вы сами сказали. И вдруг лежит посередине стола, прикрытый бумажкой.
Лу дернула плечом, упорно рассматривая пол.
– Кто угодно может войти и забрать браслет, – гнул свое инквизитор. – Тем более что не видно из зала. Просто взять его со стола, из-под бумажки, и положить в карман. Украсть. Никто бы не заметил. Господин Далтон бы ни за что не догадался, кто это сделал.
Ага. И умирать ему тогда совершенно не нужно было бы.
– Я не крала браслет, святой отец! – Лу вскочила со стула и кинулась к директорскому столу. – Господь свидетель, не крала! На Библии поклянусь, даже… даже в мыслях не было… святой отец, прими-ите и-и-испо-ве-е-едь!
Из глаз снова брызнули слезы, Лу повалилась бы на колени, но массивный стол мешал добраться до инквизитора.
– Не могу, Бьянка Луиза. – Терпению каталунца можно было позавидовать. Он налил из графина воды и протянул девушке стакан. – Я не рукоположен. Но я верю, что вы не крали браслет. Выпейте, пожалуйста, успокойтесь. Я вас ни в чем не обвиняю. Однако о чем-то вы умалчиваете, Бьянка. Пожалуйста, соберитесь и расскажите, как все происходило на самом деле. Дверь в подсобку была заперта?
Лу глотнула воды, стуча зубами о стакан, отдышалась. Утерлась рукавом.
– Сядьте, Бьянка. Не бойтесь ничего. Рассказывайте.