Роза для Марса

По сути, этим хозяевам новых домов предыдущего рубежа веков больше всех не повезло, они не успели, что называется, пожить в своё удовольствие в новом жилье. Как вообще случился этот открытый грабёж собственности? А в 90-е он случился вновь и в не меньших масштабах, только грабили не частную, а народную собственность. Предательство власти? Опять? А как ещё объяснить? В пользу кого это всё делалось? Деньги, капитализм, социализм, нацизм, глобализм – кровавая глупость всё, эти «измы», не так мы живём. Таша ненавидела слово «матрица».

В двери особняка показалась женщина, потом вышла пара мужчин. Таша внимательно следила за выходом. Филимонов мог быть и в командировке, но она почему-то верила, что ещё немного, и он появится. И он появился. Высокий, статный, в дорогом костюме. Не хватало только пёстрого шёлкового галстука-бабочки, какие носил Набоков. Сейчас учёные внешне больше походили на бездельников из торговых центров, как в Европейском, если не заглядывать им в глаза и ничего у них не спрашивать. Все носили футболки, толстовки, обычную повседневную одежду и стриглись, как кому вздумается. Мало кто ходил в лабораторию при полном параде. Но на то мы и разные. Ему, видимо, нравилось носить костюм. Может, тем самым он придавал себе значимости, а, может, это просто была привычка, и отвечало его представлениям большого начальника. Честно говоря, Павлик тоже носил костюмы, просто он не выглядел так безупречно щёгольски, как Филимонов.

Он постоял немного на крыльце и посмотрел на паркинг. Таша быстро открыла дверцу, выскочила из машины и помахала ему, он не мог её не заметить. Филимонов ткнул пальцами правой руки себе в грудь и вопросительно посмотрел на Ташу, она кивнула. Быстрой походкой он направился к ней.

– Здравствуйте, Антон! Я жена Лопырёва.

– Наташа? Узнал. Вы ко мне? – голос был приветливым.

– К вам. У вас найдётся полчаса со мной поговорить?

– Пожалуй. Давно вас не видел. Пройдёмте! Вон вывеска, -он показал глазами куда-то влево, – там первоклассная пиццерия, скорее, ресторанчик. Сегодня четверг, значит, у них будет свежая рыба. Я как раз туда собирался, – у него была отличная дикция, видимо, продолжительное чтение лекций давало о себе знать, – а то, знаете, я тоже на машине, и ехать эскортом куда-то по пробкам займёт уйму времени. А тут как раз. Вам понравится.

Филимонов вёл себя так, как будто Таша входила в круг его обыденных знакомых, с которыми он регулярно общался, как будто и не было тех нескольких лет, что прошли со смерти его шефа, отделяющих их последнюю встречу в театре. Он не затруднял себя вопросами, как она живёт, что делает и прочее. Для него это не представляло никакого интереса.

Глава 6. Касабланка

Хельга, на высоких каблуках в обтягивающем голубом платье в белый горох, стояла в приёмной у стойки записи в своем лимонном салоне, грозно шипя на администраторшу Свету. Та вжала голову в плечи и молча моргала.

– В компьютере бардак, на столе бардак, а в голове… даже не знаю, есть ли у тебя что в твоей продолговатой голове.

Администраторша, молодая девчонка лет двадцати пяти, инстинктивно потрогала голову на макушке.

– Ольга Вениаминовна, Перхушкина всегда опаздывает, и Олег не хочет её брать, когда она приходит позже на сорок минут. А она всё сваливает на меня. Уже не первый раз.

– Звонить надо заранее и подтверждать, раз такое дело. Ничего не знаю. Две тыщи штраф. Надоело! Не можешь справиться с какой-то… – но она не успела обозвать хитрую Перхушкину не совсем приличным словом – в салон вошёл новый клиент.

Войдя, он просто улыбнулся. Обе тут же улыбнулись в ответ. И замерли. Есть такие люди, которые располагают к себе с первой секунды, причём, это их расположение универсально – оно действует на всех без исключения. Мужчина был в меру элегантен, шатен, чуть выше среднего роста с небольшим кожаным портфелем в левой руке, на котором Хельга тут же заметила микроскопический фирменный знак известного производителя и поняла, что клиент может оказаться очень платёжеспособным.

– Я хотел бы постричься, – произнёс мужчина.

– Конечно! Вы не могли бы подождать пару минут . – расплылась в любезностях Хельга, ответив вместо администраторши, – присаживайтесь, – показала она глазами на мягкий диван в приёмной, – я сейчас спрошу, – и протянула ему наманикюренную и надушенную руку с огромным кольцом в виде головы какого-то животного,  – Хельга, хозяйка салона.

– Роман, очень приятно, – осторожно пожал ей руку Роза.

Хельга удалилась и тут же вместо неё появился Олег – олицетворение модного московского стилиста, о котором можно только читать в глянце и мечтательно предвкушать его шедевры парикмахерского, как говорится, искусства.

«Ты мне вместо этих двух тысяч десять отдашь, старая сорока», – подумала Света,  провожая Олега с новым клиентом из приёмной  и присматриваясь в отражение своей головы в зеркале. Желто-белый полосатый форменный костюмчик послал ей ответную гримасу. Она резко одёрнула на себе жакет и отвернулась.

В VIP кабинете, увешанном дипломами и сертификатами мастера вперемежку с фотографиями звёзд шоу-бизнеса, которые стриглись и красились у знаменитого стилиста Олега Куба, Роза, сидя на кресле, тихо разговаривал с подсознанием парикмахера. Он, например,  быстро понял, что салон убыточен и держится на постоянных вливаниях средств со стороны хозяйки. И это нисколько её не тревожит. У Олега было такое чувство, что салон всего лишь прикрытие, в нём имеется зачем-то два больших кабинета, точнее, две комнаты, которые она и не использует и никому не сдаёт. На его однажды заданный вопрос, каково их предназначение, Хельга резко ответила, что это не его собачье дело. Олег обиделся на такую грубость и бестактность. Он и так в глубине души немного комплексовал из-за своей через силу приобретённой однополой ориентации, хоть и врал сам себе, что всё нормально, он уже привык, обратного хода быть не может, да он и не выживет. Только в Москве и любой ценой! Эта его ранимость, несмотря на волевой характер, не только мешала ему чувствовать себя уверенным, но, как ему казалось, была заметна окружающим, особенно такой прохиндейке, как Хельга. Она разбиралась в людях чуть ли не по запаху, который слышат только ментовские собаки в метро или свиньи в поисках трюфелей в итальянских лесах.

Николаша, бывший муж хозяйки, один из его основных любовников и проводников в новый мир дорогого дизайнерского жилья и многообещающих контактов, а скрытая цель амбициозного Олега Куба, его конечная станция, была попасть в Госдуму в качестве ни много ни мало настоящего депутата; так вот Николаша всегда говорил, что Хели живёт двойной жизнью. Правда, подробнее тему никогда не раскрывал и просил Лёлю, он всех называл по-своему, об этой мерзавке не напоминать. За что-то он на неё злился – факт. Но вряд ли за Филимонова. Он годами знал про её любовников, а она знала, что он знает.

Руки безошибочно делали своё дело почти на автомате. Волосы у клиента были послушные и почти прямые.

Олегу нравилась Света с ресепшена. И он хотел попробовать с ней переспать. Но этого никак нельзя было сделать, просто запрещено! Он не мог так рисковать. Да и зачем она ему? Отец, с её слов, поёт в каком-то хоре пенсионеров, мать учительница. Голодранцы, одним словом, хоть и москвичи. Ему нравилось, как она шутила, рассуждала о кино и как одевалась – просто и оригинально. А её взгляд иногда ввергал его в какую-то внутреннюю оторопь, и по коже пробегали мурашки. Ему всегда казалось, что она говорит не то, что думает, просто соблюдает приличия и поддакивает, не сплетничает с маникюршами и с парикмахершами и всё время что-то тайком читает. Читает разное: то философские статьи, то романы, то политические глупости. Олег был убеждён, несмотря на свои планы по законотворчеству в масштабах страны, что политологов точно не надо читать и слушать – одна пропаганда, но она всё просматривала, он замечал, подглядывая за её телефоном. И ещё, она могла читать по-английски. За это он её сильно зауважал. Он всё время задавал себе вопрос: почему Света работала в салоне за мизерную зарплату. Тут что-то не то.