Страница 8 из 14
Внезапно она разорвалась, и двумя спицами выстрельнула в стороны, нанизывая на каждую висящие в воздухе огоньки. Не слишком быстро, так, что я даже дергаться не стал, опасность, она в молниеносности обычно. И просчитался, нанизав на себя фиолетовые шарики, спицы повисли над плитой. А потом пригвоздили мои руки к каменному основанию.
Не скажу, что мне было неприятно. Мне было смертельно больно – казалось, что я сгорел, взорвался, потом меня разьело кислотой, по тому, что осталось, проехала бригада трактористов на гусеничных сеялках, и вот эту оставшуюся массу растянули обратно в обычного человека.
Слезы катились у меня из глаз, и казалось, прожигали кожу. А может, и не казалось, что-то дымилось. Когда у человека сильно болит голова, то иногда хочется ее отрубить. Мне хотелось отрубить себе кисти – именно через них шла боль, не снимаемая ничем. Даже разделение сознания не помогло, одна часть страдала точно так же, как и вторая.
Браслет мерцал, пульсировал, потом вдруг я почувствовал, что источник мучений вливается только через одну руку, ту, на которой браслета не было. А потом и этот болевой раздражитель внезапно исчез.
Ладони оторвались от плиты, и я плюхнулся в подставленное кем-то очень заботливым и предусмотрительным кресло. Видимо, свежесозданное.
– Ну что же, – спокойно, и даже как-то буднично произнес эгир, – как видим, браслет действительно признал нового владельца. Правда, владелец слабоват, мог и не дожить до этого счастливого момента, но – обошлось.
Кто-то рассмеялся, кто-то поморщился, но вот злобных взглядов я не заметил, гораздо больше равнодушных. Точнее говоря, почти все смотрели на меня как на пустое место, куда при необходимости можно сложить какие-то вещи, потом, в будущем, если понадобится. Только вот Конташ все еще неприятно щурился, да еще эгир, тот смотрел доброжелательно и оценивающе.
Вместе с креслом меня переместили в первоначальную локацию, где все остальные потихоньку занимали свои места. Видимо, предстояло еще что-то. Если такое же по ощущениям, боюсь, не выдержу просто.
Эгир, убедившись, что все расселись, провел рукой параллельно полу, выращивая матовый черный куб, на котором стояли тринадцать шкатулок. Все они, кроме одной, были открыты и пусты. А вот ту, что была закрытой, эгир взял в руки, внимательно посмотрел на нас всех и на меня в особенности.
– Не так я себе это представлял, – наконец тихо сказал он. – Все знают, что последний Уриш не отличался добротой и порядочностью, но все равно, была вероятность, что он вернется и возглавит практически исчезнувшую семью, история которой не прерывалась пять тысяч лет. Каким бы не был представитель Старой семьи, ас-ариду, именно на нас, потомках первых жрецов, держится этот мир. На тринадцати семьях этого царства, и на семьях других царств. Мы можем резать, взрывать и топить друг друга, но это исключительно наши дела, которые не касаются других.
Присутствующие одобрительно загудели.
– Сегодня в нашем круге появился новый человек. Так же как он сюда пришел, так он отсюда и выйдет. Марк, ты имеешь право носить имя Уришей до самой смерти. Надев браслет, ты не только потребовал это право, но еще и потерял возможность от него отказаться. Сегодня браслет подтвердил, что эн Эс-Эрхан Уриш признал тебя своим наследником. Многие из нас помнят Эрхи, – он покивал аудитории, та закивала в ответ, – последний из властвующей ветви, кто мог стать главой семьи. Он не захотел, не смог или не успел, не важно. Вы все были свидетелями – нить не прервалась, а это значит, что род Уришей признал нового носителя традиций. Честно говоря, не знаю, как это произошло. Обычно необходимо кровное родство, но Эрхи, засранец, как-то умудрился обойти это требование.
Главы семей сдержанным смехом поддержали оратора.
– Мы не можем спорить с волей богов. Раз они так решили, значит, так тому и быть. Времена меняются.
Он открыл шкатулку и достал оттуда каменный цилиндр. Крепко сжал его. Толстая оранжевая нить соединила кусок камня и мой браслет, я дернулся, помня, чем все это заканчивается, но на удивление никаких неприятных ощущений не было.
– В историю семьи ты будешь записан как зу Марк Уриш, хранитель имени и носитель традиций. Когда появится новый наследник, он решит, что с тобой делать. Я, эгир царства Исин, подтверждаю твои права на наследство, личное имущество Ас-Эрхана по праву принадлежит тебе.
В комнате снова раздались смешки. Грустно, видимо о финансовом положении Уриша было хорошо известно.
– Кан-ку Уришей останется у меня. Часть имущества клана перешла с последней нин в семью Громешей, с этим вопрос решен окончательно. То, что принадлежит семье от начала начал, перейдет наследнику.
– Опять Громешам все достанется, – возмутился кто-то из заднего ряда, – мало им того, что с Конташей поимели.
Долговязый Конташ закивал головой. Похоже, назревала очередная драка.
4.
– Кан-ку – родовая печать, – эгир поставил цилиндр перед собой.
Мы сидели в небольшом кабинете, обставленном солидной золотистого дерева мебелью, за окнами виднелись облака, как раз чуть ниже подоконника, летающее поместье плевало на турбулентность и восходящие потоки. После моего перфоманса мы еще зашли в местный храм, помыли статуэтку богини из золотых чашечек, положили каждый на алтарь по монетке с кружочком, благо мне выделили одну из запасов хозяина, а потом гости отправились восвояси, а мы узким кругом – беседовать.
– Таким каменным цилиндрам почти восемь тысяч лет. По сути, на них вся история каждой семьи, теперь и ты там есть, – и он ткнул пальцем в еле заметную закорючку.
– Необычайно горд, – кивнул я. Кресло было удобным, о боли я почти не вспоминал, а кофе такой и в лучших кофейнях не пил. Вот сюда Шуша бы поучиться отправить, интересно, как он там без меня. – А почему там сказали, что все достанется Громешам?
– Смотри, – эгир подмигнул нуну Громешу, – дикарь, а основное схватывает на лету. Присматривай за ним, так, глядишь, он тут отхватит пару систем и будет в них гаремы разводить. У сына нуна Громеша, Иту, была жена из семьи Уришей, – обьяснил он мне, – да не какая-нибудь, а наследная нин. Она вошла в семью вместе с дочерью, главе семьи надо было место наследника для любимчика своего освободить. Потом Уришей внезапно не стало, а теперь вот и Ас-Эрхан помер, дочь эта – сейчас единственная, кто может передать власть наследнику.
Мне по большому счету было на это наплевать, но я многозначительно кивнул, мол, отличная новость.
– Тебя это не очень-то касается, но когда у Марики появится сын или дочь, тебе придется быть где-то рядом, чтобы постоять с важным видом на церемонии. Так положено. У тебя самого дети есть?
– Нет, – пожал я плечами, – молодой еще, не нагулялся.
– Ну если вдруг нагуляешься, а принцесса наша – еще нет, можешь кому-то из своих детей право называться Уришем передать, он тебя на церемонии заменит. Прибыль от этого небольшая, а вот преимущества – солидные. Мало кому из посторонних выпадает честь носить старую фамилию, не знаю, как там у вас, а здесь – это и свободный доступ к средствам под очень скромный процент, и продвижение по службе, и многое другое. А главное, хоть ты и не настоящий Уриш, где бы ты ни был, здесь или во внешних мирах, помни, за тобой – все Старые семьи царства Исин. А за ними – вся мощь Земли. Не думай, что тебе достанется все даром, поработать придется, но с этим, – он кивнул на браслет, – тебе очень повезло. С одной стороны.
– Значит, есть и другая?
– А как же, – улыбнулся эгир, похлопал меня по руке рядом с браслетом. – У Ас-Эрхана были долги. Много. Думаю, тебе навряд ли есть, чем расплатиться.
Я кивнул.
– Семья Ур-Наммурапи открывает семье Уришей кредит. Из него будут погашены долги, выплачены компенсации, сумма большая, но она – всего лишь малая часть семейного фонда. От тебя лишь требуется подтвердить это.
– На каких условиях кредит? – деловито спросил я. Не то чтобы мне не наплевать, но кое-какую ответственность за общак я чувствовал