Маша и мажор

Присутствие Маши за столом становится для Кати сюрпризом, и, присев напротив, она смеряет девушку любопытным взглядом, отмечая произошедшие в ней изменения. Новая прическа, стильная одежда. Сейчас Маша выглядит ровней нам всем, а не девочкой из деревни, какой я впервые привел ее в наш дом.

Отец достает тарелку для Кати и накладывает ей еды.

– О, ризотто! Обожаю! – радуется Катя.

- Как насчет белого вина? – предлагает отец.

- Звучит соблазнительно, - эта артистка кокетливо хлопает ресницами.

- Сейчас вернусь. - Отец выходит из кухни, чтобы навестить свой винный погреб.

- Красивый джемпер, - хвалит Катя желтый свитер оверсайз, который не хотела покупать Маша.

- Спасибо, - смущается та. – У вас тоже очень красивое платье.

Для того, чтобы по-соседски заглянуть в гости, Катя слишком нарядилась и накрасилась. Как будто явилась сразу со съемок фильма.

Платье из темно-синего трикотажа не вечернее, но женственное и стильное, подчеркивает все достоинства фигуры – тонкую талию, высокую грудь и длинные ноги.

- А, это, - Катя откидывает блестящие темные волосы за плечи показушным жестом из рекламы шампуня. – Не успела переодеться, сегодня снималась в шоу у Малахова.

- Правда? – Маша с восторгом округляет глаза.

А я фыркаю. Доминика никогда бы не стала так лебезить перед звездой мыльных опер.

Катя не обращает на меня внимания и продолжает щебетать про съемки телешоу, непринужденно называя имена знаменитостей, которые там тоже присутствовали.

Маша слушает ее, раскрыв рот и забыв о еде. А мне хочется поставить Катю на место, чтобы не задирала нос. Но я дождусь отца. Зачем тратить патроны вхолостую?

А пока можно спокойно поесть ризотто. Через несколько минут возвращается отец, открывает вино, наливает по бокалу себе и Кате. Мы с Машей отказываемся.

- А ты какими судьбами к нам, Кать? – небрежно спрашиваю я, когда отец садится за стол напротив своей гостьи. – За солью или за хлебом?

- За книжкой, - улыбается Катя. – Дима говорил, у вас большая библиотека.

Ее ласковое «Дима» режет слух, и мне хочется нагрубить ей. Но тут Катя бросает кокетливый взгляд на отца и восклицает, разглядев ссадину у него на щеке:

- Ой, а что у тебя с лицом? Ты подрался?

За столом повисает неловкая пауза, а следом раздается громкий звон – это Маша роняет вилку.

- Извините, - бормочет она и съеживается, когда все взгляды скрещиваются на ней.

- Не заметил стеклянную дверь, - спокойно отвечает отец на вопрос Кати.

- Должно быть, больно? – с сочувствием воркует актриса, глядя на него влюбленными глазами.

А у меня возникает ощущение, что я присутствую на спектакле. Интересно, это из какой роли? Заботливой медсестры?

- До свадьбы заживет, - вредным голосом говорю я.

Катя вздрагивает.

- До чьей свадьбы? – вырывается у нее.

- Ну не вашей же, - фыркаю я. – Скорее - моей с Машей.

Тут уже вздрагивает Маша и смотрит на меня так, как будто свадьба со мной – худшее, что может с ней случиться. Даже обидно!

Какое-то время мы молча едим, а я жалею, что отказался от вина. Катя свое попивает с явным удовольствием. Так и тянет испортить ей ужин!

- Так зачем тебе понадобилась наша библиотека? – продолжаю я прерванный разговор. – Надо сделать фотку для Инстаграма и сойти за умную?

На мои подколки Катя не ведется и с достоинством отвечает:

- Мне нужна книга, чтобы подготовиться к кинопробам. Предложили роль в экранизации Куприна.

- Проститутки в «Яме»? – усмехаюсь я. – Уверен, ты отлично справишься!

Катя вспыхивает, а отец смеряет меня тяжелым взглядом:

- Не знал, что ты читал Куприна.

- Только «Яму», в просветительских целях.

- «Яму» недавно уже экранизировали, - справившись с собой, говорит Катя. – И там блестяще сыграла Светлана Ходченкова. Для актрисы нет плохих ролей, знаешь ли! – Она с вызовом смотрит на меня. – Но меня позвали в другое кино, по «Олесе».

Отец заинтересованно приподнимает бровь и замечает:

- Соперничать с Мариной Влади и Людмилой Максаковой будет непросто.

Я эту книгу не читал, поэтому вздыхаю с деланым сожалением:

- Значит, в чулках по борделю ты ходить не будешь? Жаль, я бы посмотрел.

- Денис, - железным тоном цедит отец, - если ты закончил с ужином, то можешь идти к себе, я не задерживаю.

- Почему? Я еще не закончил. - Я демонстративно ковыряюсь вилкой в ризотто и накалываю креветку. – Так приятно поговорить об искусстве со знаменитой актрисой дневного мыла и рекламного ролика прокладок.

Катя обиженно вспыхивает, а взгляд отца бьет наотмашь, как пощечина.

- Довольно, Денис. Иди.

Подумаешь! Я демонстративно швыряю вилку и встаю из-за стола. Маша поднимается за мной.

- Спасибо, все было очень вкусно, - бормочет она, избегая смотреть на Катю.

Я выхожу из кухни и выбегаю на крыльцо, сжимая кулаки. Как же меня бесит эта Катя! Чего только отец с ней любезничает?

- Зачем ты так? – тихо укоряет меня Маша, затворяя дверь в дом и подходя ближе. – Она хорошая актриса. А что в рекламе снималась, мало ли, какие у нее обстоятельства!

- Вот именно, - возражаю я. – Год назад снималась в дурацкой рекламе, а сейчас живет одна в доме в элитном поселке. Думаешь, она его на доходы с рекламы снимает? Все в курсе, что она тут себе мужика богатого ищет. И нашла – моего отца. Вот ведьма!

- Колдунья, - весело поправляет Маша и объясняет, поймав мой недоуменный взгляд. – По повести Куприна «Олеся» сняли фильм «Колдунья» с Мариной Влади.

- Ну, тогда, считай, роль у нее в кармане, - ворчу я. – Ведьма она и есть! Если это сразу не пресечь, она скоро сюда со своим чемоданом заявится и хрен выгонишь.

- По-моему, приехать сюда было плохой идеей… - Маша отводит глаза, а я понимаю, что невольно задел ее.

- Ты чего, Маш! Я же не имею в виду тебя! Ты совсем другое дело, у тебя другие обстоятельства.

- А вдруг я тоже охотница на мужчин? – Маша с вызовом смотрит на меня. – И все придумала, чтобы заявиться сюда со своим чемоданом?

- У тебя и чемодана-то нет, - тихонько фыркаю я, вспомнив ее дешевую спортивную сумку. – И хватит об этом. Ты не Катя. На ней клейма ставить негде, и я не понимаю, куда смотрит отец.

- Твой отец – взрослый мужчина, - тихо замечает Маша. – И ему тоже хочется устроить свою личную жизнь и быть любимым. Не будь эгоистом, Дэн!

- Это я эгоист? – возмущаюсь я. – Да пожалуйста, пусть устраивает личную жизнь! Я что, против, когда он своих телок на городскую хату таскает и дома не ночует?

Маша вздрагивает от моих слов и отводит глаза.

- А Катьке от него нужны только деньги и связи. Чтобы пропихнул ее в кино. Надоело, наверное, на дневном мыле прозябать, а возраст поджимает, - зло заканчиваю я. – Ладно, хватит о ней. Хочешь покажу тебе библиотеку?

- А может прогуляемся? – предлагает Маша, глядя на закатное небо. – Хочу воздухом подышать.

- Прогуляемся? – Я удивленно смотрю на нее. – Где?

- Ну, по поселку.

- По дороге вдоль чужих заборов? – Я мотаю головой. – У нас так не принято.

Маша сникает и бросает взгляд на дом. Возвращаться внутрь ей явно неохота.