Страница 12 из 12
– Сколько людей, столько и мнений, сколько людей, столько и судеб, мсье Рууд, эта безвкусица как раз об этом.
Откуда она узнала, что про себя я назвал полотно безвкусицей?
Мне стало неудобно за свои мысли. В голове закопошились безумные догадки, например, о том, что Мойра Шахор – посланный на землю агент дьявола или же самого Господа, что она явилась из преисподней или с небес и переселилась в квартирку на последнем этаже на улице де ла Фонтейн-о-Руа в Париже, чтобы выполнить какое-то архиважное распоряжение, связанное со мной или загадочным Натаном Хеймом.
Мадам Шахор нарушила молчание.
– Что вам делать? – спросила она. – Вы ведь это хотите узнать?
Всего секунду назад этот вопрос всплыл в моей голове, и тотчас Мойра произнесла его вслух, словно он отбился от её зубов. Я медлил, не решаясь заговорить, и лишь несмело поглядывал на прекрасную гречанку.
– Не думаю, что вы решились на такой сверхотчаянный шаг, как визит сюда, ради одного вопроса. Вы же пришли узнать не о себе, мсье Рууд?
Ответа она дождалась не скоро. Я просто не знал, с чего начать, мысли стучались в голове, как лёд в коктейльном стакане, который энергично встряхивает бармен.
– Вы сын Ноэля Рууда и Алисии Дюран? – поинтересовалась госпожа Шахор, переведя разговор в другое русло.
– Да.
– Я бы сказала, весьма отчаянный сын! Как могло случиться, что единственный отпрыск строгих, властных родителей сумел пойти наперекор отцу и матери, вырваться из провинции в Париж, выучиться там и стать журналистом-публицистом?
Я замешкался.
– Не то чтобы всё исходило от меня, скорее так распорядилась… судьба.
Если бы ты знал, читатель, как сердился мой отец и как разъярилась моя дорогая мать, когда я отказался поступать на факультет юриспруденции и жениться на дочери богатого влиятельного друга нашей семьи. Но я стоял на своём, не собираясь отступать от собственных идей и мечтаний. Я, незрелый и с детства неуверенный в себе Доминик, категорично заявил родителям, что покидаю родной дом и самостоятельно выбираю будущее, в котором обязательно возьмусь за перо.
– Баловень семьи и дерзкий журналист верит в судьбу?
– В судьбу? – повторил я.
– Да, в своей речи вы упомянули судьбу.
– Не верю, – усмехнувшись, ответил я, – просто употребил это слово для образности.
– Ха-ха-ха! – рассмеялась женщина. – Вот как? Люблю людей, не верящих в судьбу и предназначение! Скажите мне, мсье Рууд, ваш отец ещё долго сердился на вас, когда вы отказались исполнять его волю?
– Долго. Помнится, он даже хотел меня отправить в ссылку в Сибирь.
Мойра Шахор снова рассмеялась моим словам. При этом она смотрела на меня ободряюще, словно побуждала к дальнейшему рассказу о себе. В глазах её играли лукавые искорки. Я же размышлял, откуда ей известны подробности моей жизни.
Гречанка резко прекратила смеяться и холодно произнесла:
– Проходите, мсье Рууд.
Мы вошли в гостиную, и я невольно вздрогнул. Комната была огромной, и каждый шаг отдавался эхом от сводчатого потолка. Стены, задрапированные зелёной тканью, напоминали летний лес с узкими тропинками; массивный стол, стоящий посреди комнаты, будто пень, цепляющийся корнями за землю, показался мне невероятно старинным. На нём стояли два продолговатых сосуда с мутной жидкостью, несколько красных свечей в канделябрах, круглое зеркальце и сверкающий стеклянный шар. Возле низкого кресла, в которое хозяйка предложила мне сесть, находилась античная ваза с огромным букетом кроваво-красных роз. Одним словом, полный антураж обиталища гадалки, хироманта, или как ещё там именуют себя люди, чьё ремесло связано с мистикой.
Всё здесь казалось мне настолько интересным, что дух захватывало. Тоска и сомнения улетучивались, как дешёвые духи, а голова, ещё несколько дней назад заполненная непонятными тяжёлыми мыслями, вдруг стала чистой и ясной. Странно, очень странно! Ведь я никогда не верил в гадания, вещие сны, ни во что сверхъестественное. Почему же мне стало так легко в присутствии загадочной гречанки? Я сел в кресло, поставил ноги на пушистый коврик, мягкий, словно облако, но расслабиться не успел.
Меня поразила перемена, произошедшая в мадам Шахор. Вместо ажурной сорочки на ней был строгий чёрный брючный костюм с острыми плечами. Чёрные лакированные туфли на высоком тонком каблуке сделали её походку грациозной, как у манекенщицы. Ровные шёлковые брюки, идеально сидевшие на талии, скрывали неземную красоту ног гречанки. Ах, на мой скромный взгляд, эти ноги свели с ума не одного мужчину! Под пиджаком виднелось то ли бюстье, то ли корсет красного цвета, и, несмотря на всю мою привязанность к Лили, я невольно задержал на нём взгляд. Но когда и как, чёрт возьми, эта женщина успела переодеться?
Мадам Шахор словно не замечала моего изумления. Видимо, в ней заговорила потребность играть. Не знаю, чем именно: словами, чувствами человека, мыслями, действиями, обстоятельствами. Пока что она играла своими кольцами – они украшали по два пальца на каждой руке. Блестящие золотые кольца на тонких пальцах гречанки выглядели необыкновенно изысканно. Насколько я мог судить, это не были изделия современных ювелиров. Бесспорно, антикварные драгоценности! На одном из колец я заметил чеканку в виде ножниц. Снова ножницы, как на безумной картине в прихожей…
Мойра многозначительно смотрела на меня своими глазами, непроницаемо тёмными, как маслины. Сев на край стола, она сложила руки на груди и заговорила своим дурманящим голосом:
– Несколько дней ваше сознание занимают, а точнее, терзают фантастические происшествия, покрытые тайной, да? Вам кажется, что вы находитесь в кошмарном сне, и мечтаете проснуться или сбежать из него?
Я усмехнулся.
– Невероятная точность. Вы меня раскусили, мадам Шахор, и, наверное, больше меня самого и Господа Бога знаете о моей жизни и о том, что со мной случилось.
– Прошу вас осторожнее выражаться о Господе, мсье Рууд.
От смущения у меня задрожали губы, как у маленького ребёнка, которого поучает мать.
– Ко мне приходил мужчина с безукоризненными светскими манерами, должно быть, очень важная персона. Натан Хейм. Он страстно желает, чтобы я ему помог.
Меня неожиданно перебили звуки дождя за окном. Он резко застучал по стеклу, загрохотал по крыше. Казалось, что небо терпело из последних сил, а теперь прорвалось, чтобы полностью уничтожить землю потоками воды. Порывистый ветер завывал волком, швыряя дождевые струи в стены домов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.