Страница 50 из 71
Глава 20 Зумер лезет в революционный класс
Вера позвонила, когда я оплачивал завтрак в кофейне возле офиса. Я ответил — просто так секретарша меня никогда не дергала.
— Олег Витальевич, здравствуйте! Вы скоро будете?
— Через часик. А что стряслось?
— Письмо пришло. Заказное. Из окружного арбитражного суда.
Паренек у кассы что-то сказал. Я поднял на него глаза.
— Приложение наше есть? — повторил он.
— Нет, — быстро ответил я. — Верочка, что в письме?
— Написано… уведомление о начале судопроизводства по защите авторских прав.
— Установите приложение и получите скидку на каждый…
— Не надо! — рявкнул я на паренька. — Выводите уже счет на терминал… Вера, там про авторские права на что?
— Тут не понятно… Истец — Александр Корнеев.
— Это еще кто?..
— У нас работает такой Александр Корнеев.
Я поднес карту к терминалу. Несколько секунд аппарат тупил, потом пискнул и подвис.
— Кем работает?
— Программистом. Но числится сисадмином.
Я покопался в памяти. Кажется, это тот лохматый краш Акамэ.
— Возьмите вторую чашку кофе, и бесплатно получите пончик… — нервной скороговоркой выдал продавец.
— Да отвали ты, дебила кусок! Видишь, занят человек! Извини, Верочка, это не тебе. Сейчас буду, десять минут.
Завтракать расхотелось. Но еда уже готова, значит, заказ оплатить придется.
— Проведите картой еще раз, — хмуро сказал паренек.
Мне стало стыдно. Парень же не по своей инициативе докапывается до клиентов. Его оштрафуют или уволят, если он хоть раз не выдаст положенную рекламу, тут и камера, небось, стоит…
Все мы делаем глупые и стыдные вещи, потому что такая уж у нас работа.
— Извините, — промямлил я. Оплата наконец прошла. — Кофе и сандвичи оставьте себе, пожалуйста. Или выкиньте. Я спешу.
— Да ты совсем с глузда съехал! — орал я на лохматого программиста, который уже полтора года числился у нас сисадмином; как оказалось, эта небрежность в оформлении могла дорого нам обойтись. — Ну какой суд? Какая, нахрен, интеллектуальная собственность⁈ За каким чертом это тебе вообще?
Действительно, лохматого звали Саша Корнеев. Мне его вроде представляли несколько раз, но я никак не мог запомнить, называя мысленно «краш Акамэ». Что ж, теперь-то даже при всем желании не забуду.
— Я уже несколько раз вам объяснял, Олег Витальевич, — Саша твердо смотрел мне в глаза. — Созданный мной код — моя интеллектуальная собственность. Доказательства есть в системе контроля версий с датированными коммитами, содержащими мою авторскую подпись. Я все скопировал, можете сколько угодно у себя удалять данные, это бесполезно. Мои права защищены частью четвертой Гражданского кодекса и Федеральным законом «Об авторских и смежных правах». И отказа от них я не подписывал.
Юридически он, к сожалению, был прав. Все программисты при поступлении на работу подписывали отказ от прав на свой код, создаваемый в рамках работы в компании; но этого-то Сашу приняли на должность сисадмина и потом не переоформляли. Каннибаловна была вусмерть бледной, когда сообщила об этом. Легко было бы завиноватить ее, конечно. Но я же сам прекрасно знал, что у нас сотрудники переходят с позиции на позиции по факту, а в документах это никак не отображается. Обычная практика для IT-компаний. А за все, что я как руководитель допустил, мне и отвечать.
— Ну окстись, Корнеев. Какая еще интеллектуальная собственность? Продукт-то сам пиратский. Если называть вещи своими именами, это извлечение прибыли из ворованного контента.
Хитрожопый Саша разрабатывал тот самый алгоритм, с помощью которого мы закачивали рекламу на сайты с бесплатными книгами. Ерунда, задачка как раз для стажера. Кто же знал, что все так обернется…
Как сказала бы моя бабушка, вор у вора шапку украл.
— А это уже другой вопрос, Олег Витальевич. И проблема компании, а не моя. Не я же получал прибыль от сомнительных с точки зрения закона транзакций. А код — это код, и он принадлежит мне. Я с юристом консультировался.
— Консультировался он! — Я уже догадывался, что не поможет, но все же сперва решил попробовать моральное давление в духе Дазурова. — Да любой юрист из заборостроительного техникума за малый прайс насвистит все, что ты хочешь услышать. Ответственности за это он никакой не несет. А с какого перепуга код принадлежит тебе? Ты писал его в рабочее время, на оборудовании компании, по поставленной руководителем задаче, с помощью наставника и коллег. Чего там твоего вообще?
— Авторство, — спокойно сказал Саша. — Я изучил вопрос. Были прецеденты, когда программисты отсуживали права на свой продукт у корпораций.
— И ты всерьез на это надеешься?
— Может быть, и на это.
Я понимал, к чему он клонит. Судебные перспективы у дела были сомнительные, и даже в случае победы — довольно маловероятной — Корнеев получит разве что символическую компенсацию. А вот проблемы у «Натива» будут в любом случае, едва только в суде всплывет, о каком именно продукте идет речь. Репутационные издержки — как минимум. А уж если обворованные писаки наконец поймут, на кого им надо подавать в суд…
Я побарабанил пальцами по столу.
— Значит так, Сашок, — манеру уничижительно сокращать имена я тоже снял у Дазурова. — Сам понимаешь, в суде ты много не выиграешь, только нервы помотаешь. Больше на адвоката изведешь. И в «Нативе» тебе после таких демаршей делать нечего. Можем расстаться по соглашению сторон. Отзовешь иск — выплатим три месячных оклада и разойдемся, как в море корабли.
— Это уже по делу, — Корнеев смотрел на меня по-прежнему нахально. — Но меня интересуют суммы другого порядка.
Он назвал число. Я на секунду потерял дар речи. Не только потому, что это было несуразно много. Это была почти в точности сумма моего кредита, взятого у Дахау.
Я набрал полную грудь воздуха и доходчиво объяснил, в каком именно виде я имел Корнеева, его матушку, его иск, всю судебную систему в целом и окружной арбитражный суд в частности. Никогда прежде я не материл сотрудников, но сейчас чувствовал себя в своем праве. Должен отметить, мне от этого несколько полегчало.
— Я записываю наш разговор, Олег Витальевич, — спокойно сказал Корнеев.
— Мог бы и не беспокоиться. Я тоже его записываю. Потому что то, чем ты сейчас занимаешься — это вымогательство и шантаж. Уголовка. Давай, наговори себе еще на парочку лет, красивых мальчиков на зоне любят…