Страница 4 из 106
Но зачем? Самый простой ответ — изменение будущего. Но почему тогда к нам там в двадцать первый век никто не сваливался? Или все равно менять историю бесполезно? Человечество все сожрет и само себя, в конце концов, уничтожит. Конечно, по сравнению с прошлым мы стали жить лучше. Поверьте историку на слово. Намного лучше. Самый обычный потребитель имеет больше, чем варварские короли средневековья. Но человеку все равно мало. Еще, еще и еще ресурсов исчезает в жадной топке потребления. А ведь многие мудрецы прошлого особо указывали на нестяжание и ограничение собственного потребления. Но кому нужна древняя мудрость?
К едрени фене философию! Внезапно из глубин мозговых извилин наружу робко попросилась одна из мыслей. Как же раньше не подумал! А ведь в классике фантастического жанра это все неоднократно описывалось. Создавали ведь подобные книги люди с размахом и нестандартным мышлением. Вот оно! При каждом вмешательстве посторонних мир попросту расщеплялся. Один неизменный вариант двигался дальше, другие уходили в стороны. И никаких тебе проклятых «эффектов бабочки»!
Принимаем, — решил Ракитин, — как одно из возможных объяснений.
Но…даже смешно. Типа он такой супермен должен изменить весь этот говенный мир? Как там в песне у «Машины»? «Изменчивый мир?» По факту нагнули как раз их и не в меру жадноватого фронтмена. Ну сам и виноват, но мы сейчас не об этом. Внезапно в голову пришла дельная мысль проверить наличие имеющихся с собой ништяков. То есть того, что он притащил в Союз образца семьдесят третьего года. Это привычки из туристического прошлого сказываются. Они, кстати, потом по жизни его не раз выручали. Ну, так горы и таежные реки не прощают вольности.
В кармане пиджака нашлись бумажник, новенький смартфон «Хуавей», расческа, носовой платок и невесть откуда затесавшаяся маленькая пачка гигиенических салфеток. Вот они кстати. В бумажнике внутри оказалось небольшое зеркальце. Вот он его чуть и не разбил, когда увидел отражение себя любимого и бумажник выпал наземь.
Ангидрид твою перекись марганца!
Если до этого где-то в глубине сознания еще оставалась надежда, что все происходящее лишь сон или галлюцинация, то сейчас сомнений не было. Семен оглянулся и осторожно приподнял бумажник, заново разглядывая себя и смывая салфеткой остатки рвоты с уголков губ и носа. А ведь он помнит этого парня! Правда, после армии лицо было жестче, и глаза уже никогда не возвращались к наивному выражению. Говорили, что он первые полгода смотрел на мир волком и пугал людей. И не всегда хороших. Сколько назревающих драк не началось после такого взгляда.
Хорошо ума тогда хватило вернуться на кафедру. Вернее, спасибо отцу, что в ярких выражениях высказал ему откровенно все. А батю он уважал и любил. Бился до последнего с его клятой болезнью. И перспектива стать никем его вовсе не вдохновила, стиснул зубы и пошел учиться, заново вживляя себя в оболочку студента. А сколько пацанов запуталось, сгинуло в наркотическом бреду ни за что.
Так что соберись, солдат! Ты здесь не просто так.
Только обозлённость на себя помогала Семену раньше выходить из многочисленных передряг, спасла в ожесточённую зиму Грозного, отгородила от беды в пропитанной злом атмосфере бандитского Петербурга. Поможет и сейчас!
«У вас есть идея, мистер Фикс? Их имеется у меня!»
Бумажник в данной ситуации мало чем поможет. Российские деньги, несколько иностранных монет — евро и турецкие лиры. Запасная симка для телефона. Все это разве что представляет интерес для здешних органов. Так что смело убираем его в сумку.
Смартфон? Сети, естественно, нет. Из полезного записаны цикл лекций и ссылки. Ракитин не любил забивать память телефона лишними программами и файлами. Покупка нового смартфона было для него всегда стрессом. Это молодежь меняла их как трусики «неделька». А он взрослый и, как ни странно, отчасти консервативный человек. Выключаем и отправляем в кармашек удобной сумки.
А что у нас в ней? Етишкины сыроежки! Как он мог забыть? Там же его рабочий ноутбук. Обычно Семен не таскает с собой ноут, но сегодня отчего-то взял. А это кладезь информации для заинтересованных лиц. Там чего только нет! И сразу все отступило в сторону и перед Ракитиным тут же предстали неясные перспективы. Один, без документов и денег. Что он может? Обратиться в милицию? КГБ? Ну да, это прямая дорога в дурку. Я человек из будущего! Ага, вызовите девятую бригаду.
«И вас вылечим!»
Да нет. Органы в дурку не пошлют, но спрячут так, что жизни больше не увидишь. А оно ему надо? Корыстная часть его натуры тут же предложила иное будущее. Свалить на Севера, купить там новый аусвайс или натурализоваться иным способом. Затем устроиться в неведомой реальности, как можно лучше. Можно вообще свалить на благословенный запад и как-то устроиться там. Ну, давай! Это твой шанс! Где-то ты все равно благодаря послезнанию поймаешь за хвост птицу-удачу.
Прокатаешься в новой жизни как сыр в масле!
И ведь Ракитин чуть не повелся, уже начав закрывать сумку-планшет. Затем на него заново пахнуло тьмой. Наполовину оглохший, мало что понимающий солдатик. Вот он тащит такого же пацана срочника по разбитому кирпичу. Вокруг грохочет бой, резко палят из стрелковки, сыто бахают гранаты, пахнет застывшей смертью и почему-то солярой. Бэтэр, привезший им бэка, разбит прямым попаданием, и из него плещется драгоценное топливо. Странно, что тот не загорелся.
Того пацана Семен все-таки вытащил с улицы и даже перевязал. В тыл отправлял раненых уже ротный. Он единственный из офицеров остался жив из сборного батальона, что пришел сюда первым. Настоящий мужик был этот обычный пехотный капитан. «Махра». После тех страшных городских боев Семен больше никогда не стыдился признаваться в том, что был обычным пехотинцем. Это они тянули тягло той безумной войны и совершали давно позабытые подвиги. Пусть больше говорят о десантуре и спецназе, но пехота вытащила на себе основное.
И после такого ты, Сеня, боишься здешних комитетчиков? Страна в опасности! Ей осталось жить меньше двадцати лет. Да через десятилетие она уже не будет той, какой представлялась им в возможном будущем! Как же так получилось, что мы не встали тогда на её защиту? Он долго после войны думал об этом и пришел к парадоксальному выводу. И закрыл гештальт для себя навсегда.
Нас не позвали! Эти суки попросту не подняли нас бой за Родину.