Страница 102 из 106
Глава 38 Москва. «Заречье 6». Дача Брежнева. 1 сентября 1973 года
Семен Ракитин с самого подъема предчувствовал, что сегодня произойдет нечто необычное. Нет, в увольнительную их пока больше не отпустят. Толоконникова чуть удар не хватил, когда он узнал подробности их общажного рейда. Личный состав в тот день на собственной шкуре отведал генеральского гнева. Попаданец не стал исключением. Пятикилометровый кросс, занятия по тактике и вручение погон капитана прошло так быстро, что Семен не успел очухаться. А Толоконников отбыл в штаб-квартиру.
«Без меня-меня женили».
Приехавший позже полковник Стаханов так объяснил получение офицерского звания:
— При сложившихся обстоятельствах мы не сможем отпустить тебя.
— Из-за секретности?
— Ну не тебе рассказывать.
— Так или так я все равно полностью в деле. Не хотел бы — устраивался в здешней действительности по-иному. Желаете стреножить меня?
Бывший разведчик, а ныне преподаватель Военной Академии Советской армии лишь вздохнул в ответ. Не простой ему попался опекаемый. Ну а что он хотел? Ведь этот мужик в теле юноши на самом деле старше и повидал разное. Но приказ есть приказ — отпускать Ракитина далеко нельзя. Слишком много на него завязано.
— Служить не хочешь? Так и работа у тебя будет особенная. А звание нужно для видимости.
— Ага, так я вам и поверил. Мне необходимы обязательства от самого. Это раз. И звание обещали повыше. Это два.
Стаханов насупился:
— Много хочешь!
— Ну, вы пока думайте, я ведь еще нигде не расписался.
Ракитин демонстративно надел спортивную куртку и пошел на улицу.
В эту субботу сразу завтрака к ним в дом вошли несколько человек в темных костюмах. Одного из них Ракитин узнал. Это был «личник» Самого.
— Вы же Владимир Медведев?
Мужчина с узким, вытянутым лицом оказался сильно удивлен:
— Откуда вы меня знаете?
— А вы не догадываетесь? Вы же телохранитель Генерального. Как я могу вас не знать?
Их завязавшемуся разговору помешал вошедший позже всех плотный, похожий на чиновника высокого ранга человек, тут же начавший, без приветствий громко командовать:
— Кто тут Ракитин? Вы должны немедленно проехать с нами и сначала прослушать инструктаж.
— С чего бы это?
Семен никогда не любил подобного хамского тона и сейчас уселся обратно на стул, взяв чашку с кофе. Еще ногу на ногу перекинул. Служащий протокольного отдела ЦК аж опешил от подобной наглости:
— Да как вы смеете!
— Вы бы представились сначала, милейший.
— Да кто ты такой, щенок!
Ракитин нехорошо улыбнулся:
— Тогда пошел ты на хер.
Ситуация накалилась и пришлось вмешаться личникам Генсека. Один из них, потянул представителя ЦК за собой, а Медведев подошел к попаданцу и тихо произнес:
— Зря вы так, Семен Степанович. Вас просит к себе Леонид Ильич.
— Что же вы сразу не сказали⁈ Ну у вас и методы работы.
Медведев пожал плечами. Понятно, он человек подневольный, хоть и хороший. Подлых рядом с вождями не держали.
— Пойдемте лучше собираться.
На его кровати лежала новенькая пара в упаковке. Серый с отливом костюм и брюки. Ракитин недоуменно обернулся:
— Мне одеть это?
— Считайте этот костюм подарком.
Ракитин начала быстро переодеваться. А Генсек знал толк в костюмах! И когда только мерки снять успели? Ах да, было дело. Подбирали же ему маскировочную форму. Но каковы хитрецы!
— Спасибо. Классная вещь!
Телохранитель улыбнулся. Знал бы этот странный молодой человек, кто его привез в Союз.
Дядечку из протокольного к нему все-таки подпустили. Но лишь для инструкции:
— Вести себя с Генеральным секретарем скромно, но и лишнего подобострастия не надо. С просьбами не лезть, слишком близко без разрешения не подходить. На выпивку не налегать. И не хамить!
— Проехали!
Представитель ЦК поджал губы, но в этот раз промолчал. Было заметно, что ему неприятно, но приходилось сдерживать себя. Наверное, ему все-таки объяснили, кто этот наглый молодой человек, и чем важен для Брежнева. Они вышли на дорожку, где их ждал черный ЗИЛ-114. Ракитин даже поцокал языком. До чего красивая машина!
Неожиданно внутрь салона к Семену сзади подсел майор Стопоров. Он в последнее время не вылезал с базы. Видимо, руководство ГРУ свалило на него заботу о попаданце и защите объекта от посторонних. Ходили слухи, что ему уже почти присвоили звание подполковника и Стопоров очень старался. И вправду, не генералам же этим заниматься? И без этого в воздухе ощутимо пахло скорыми переменами. С базы уезжали одни люди, приезжали другие. В разговорах у людей проскальзывали необычные мечты и совсем иные планы, чем имелись ранее. Информация из будущего понемногу расходилась среди персонала. Джинна обратно уже было не затолкать. Именно этого Семен добивался с самого начала, нарушая все запреты и просьбы. Знал он позицию начальства — Как бы что ни вышло. Потому и действовал на упреждение. Штурм КГБ были один из таких шагов. Не мог бы Андропов уже ничего сделать. И провокация удалась. Верхушка ЦК и силовых ведомств оказалась замазаны в крови.
Хотя до сих пор официально народу еще ничего не было объявлено. Ни в газетах, ни по телевизору ни полслова. Лишь на редкость краткая выжимка в «Правде» о прошедшем намедни внеочередном пленуме. Поснимали на нем ответственных лиц столько, что можно было вести речь о настоящем перевороте, если бы в самом Политбюро и ЦК на верхних постах не остались те же люди. Вот здесь угадывалась жесткая хватка Генерального. Хитроумный Брежнев пожелал оставить окончательное решение вопроса на аппарат? Опять за старое? Но с другой стороны, Кириленко об этом Ракитина предупреждал. Пока пожилой лев правит поляной, играть придется по его правилам.
Но все равно все к лучшему!
Внутри лимузина было просторно и светло. На первый взгляд машина не особо отличались по комфорту от автомобилей из будущего. Широкий кожаный диван, элитная отделка, мягкий ход. Семен всегда подозревал, что богатеи жили впереди планеты всей, имея больше, чем могли бы получить в настоящий момент остальные. Он перевел взгляд вперед.
— А по какому поводу меня вызвал Леонид Ильич?
Сидевший на переднем пассажирском сиденье Медведев повернулся к нему и улыбнулся:
— Хочет познакомиться с легендой Советского Союза. Не каждый день к нам прибывают люди из будущего.
— И меняют вашу жизнь навсегда.