Битва самцов

– Он был моим отчимом, отцом Эрика.

– Вот как?

– Да, а что?

– Да так… фамилия распространённая. Просто я знаю одного известного человека с такой фамилией.

– У Стива был младший брат, но они не общались. Я не знаю, где он и что с ним.

– Правда? – заинтересовалась я. Мир, оказывается, тесен. – А имя его ты знаешь?

– Знаю. Его Ричард зовут.

Мои брови молниеносно взлетели вверх.

– Тот самый…

– Ты его знаешь?

– Да, но это неважно. Давай фильм выбирать.

Во время просмотра я уснула, и Забдиель разбудил меня прикосновением руки к щеке. Вздрогнув, я открыла глаза. За окном стемнело, телевизор был выключен, свет в комнате не горел, только в коридоре светились ночные лампы. Забдиель сидел рядом и внимательно разглядывал меня со скрытой улыбкой.

– Не хотел будить тебя. Ты так сладко спала.

– Я испортила весь вечер…

– Нет, – его рука скользнула к волосам, поглаживания были приятными, но я отвергла эти невинные ласки.

– Не надо, Забдиель. У нас ничего не выйдет, я уже говорила.

– Наверное, существует причина.

Не знаю, откуда взялась смелость. Наверное, спросонья я просто не могла бояться. Время пришло рассказать Забдиелю правду. Я села повыше и сказала:

– Тот кореец стал моим мужем. Я уехала в Корею, потому что… вышла за него замуж. История невероятная, ты вряд ли поймёшь. А вернулась потому, что в той злосчастной аварии он погиб. Да, я свободна, но… оказалось, что жду ребёнка. Вот так. – Я замолчала, Забдиель не шевелился. – Прости, – прошептала я и тут же засобиралась домой.

Забдиель не остановил меня, не проводил и слов от него я не услышала. Может, так даже лучше. Если больше не позвонит, я пойму.

Глава 24

– Тук-тук. Можно?

Вики оторвалась от лицезрения каких-то брошюр и, увидев меня, широко улыбнулась. На ней было тёмно-синее трико и короткий спортивный топ.

– О, как я рада тебя видеть, Элора! Заходи! – взяв меня под руку, она повела в свой зал. По телефону Вики предупредила, что следующее занятие с группой у неё вечером, так что времени у нас предостаточно. Мы сели на большие мягкие пуфы. Вики любила трогать мой животик, и сейчас не удержалась. – А он растёт не по дням. Животик с каждым разом всё больше.

На самом деле живот был не большим. Шла тридцать шестая неделя, но плод, по словам моего врача, весил мало. Вики просто пыталась меня подбодрить.

– Я только что от врача. Была на УЗИ.

– И как дела у твоего карапуза?

– Всё хорошо в целом. Только маленький.

– Уже точно подтвердилось, что мальчик?

– Да.

– Думала об имени?

– Думала. Я назову его Лукас.

– Какое красивое имя! Почему Лукас?

– Потому что означает «свет», а света мне в жизни очень не хватает. Лукас будет освещать мою жизнь. – Хотя я всё ещё не чувствовала любви к этому малышу. Меня не расстраивали слова доктора о том, что он не добирает веса. Мне как будто бы было всё равно. Сколько раз я уговаривала себя думать о малыше, представлять, как бы Читтапон был счастлив ему, но… лицо Вона ставало перед мысленным взором и портило все мои мечты.

Вики долго смотрела на меня, она догадывалась о моих чувствах, но не озвучивала свои мысли. Вместо этого всегда старалась развеселить.

– Кристофер пообещал свозить меня на гонки. Знаю, ты любишь машины. Хочешь с нами?

– А… Забдиель будет?

– Нет. Он уехал в командировку в Майами. – Вики спрятала улыбку. – Он так и не позвонил?

– И не позвонит, я уверена.

– Я пыталась спросить, но он избегает разговоры о тебе.

– Брось, Вики, это должно было случиться. Он прав, если злится. Зачем я ему нужна с чужим ребёнком? А дружить он не хочет, что тоже понятно.

– Дадим ему время, – сказала весло Вики и подмигнула мне.

Поболтав с ней немного, я поехала домой. Июль такое время, когда все в разъездах. Папа снова мотался по Америке. Мама укатила на гастроли. Дэниел целыми днями где-то пропадает. У Корбина свои заботы. А я остаюсь одна со своими мыслями и переживаниями.

Пообедав в гордом одиночестве, я отправилась в свою комнату. Малыш был каким-то беспокойным, пинался и царапался. Низ живота камнем тянул вниз, и мне просто хотелось прилечь. Доктор прописал витамины, а я их не пила. Надо бы. Ругала себя за невнимательность к своему здоровью и здоровью своего малыша, однако, пилюли не принимала.

В телефоне нашла видеоклипы Читтапона и начала просматривать их один за другим, повторяя вслух: «Вот, Лукас, он мог бы быть твоим папой и петь тебе красивые колыбельные». На ютубе наткнулась на новый клип Вона. Похорошел, перекрасил волосы в чёрный. Образ у Вона в клипе символизировал плохого парня, и пел он на китайском языке. Грустный сюжет выжал из меня слёзы. Главную героиню в клипе убивают… а Вон в последний раз танцует для неё… Невыносимо!

В дверь постучались, просунулась голова Корбина.

– Сестрёнка… Ух, Элора, у тебя опять глаза на мокром месте! Давай, умойся, к тебе гость.

– Гость? – удивилась я и сразу подумала о Забдиеле.

Неужели он вернулся из командировки, обдумал всё и готов дружить?

Ни о чём больше не расспрашивая брата, юркнула в ванную, привела мордаху в порядок и спустилась вниз. Гость стоял ко мне спиной. Широкие светло-синие джинсы, белая футболка, волосы шапочкой сверху светлые, а снизу чёрные. Я не узнавала этого человека.

– Добрый день! Вы ко мне?

Услышав меня, гость повернулся и на корейском поприветствовал меня:

– Здравствуй, Элора! Ты узнала меня?

– Тхэ Мин?

~~~

Его взгляд уткнулся в мой живот, затем Тхэ Мин вопросительно посмотрел на меня.

– Скоро рожать. Да, это его ребёнок, если ты это хочешь спросить, – сказала я, затем предложила пройти в сад. Клэрис по моей просьбе накрыла столик и принесла кофе. – Должно случиться что-то серьёзное, чтобы ты решился на такую длинную поездку, –сказала я, когда мы устроились на своих местах.

– Поверь, мне нелегко далось это решение. К сожалению, не знал, как связаться с тобой.

– И… что привело тебя ко мне?

– Читтапон.

– То есть?

Давно я не испытывала такого сильного волнения. Сердце пустилось вскачь, и вдруг меня захлестнуло холодной волной страха, необъяснимого, мощного. Тхэ Мин меня ненавидел, и вдруг приехал. Выглядел он дружелюбно, но я уже с трудом верила мужчинам.

– Понимаешь, тут такое дело…

– Пока не понимаю. Но если объяснишь, обещаю постараться понять.

– Думаю, ты знаешь, что Читтапона до сих пор не объявили официально погибшим. Поклонники считают, что он жив. Более того, Марк, его менеджер, заявил, что готовит сюрприз на будущий год. Я пытался спросить…

– Что ты такое говоришь? – у меня в голове не укладывалось. Авария случилась в декабре, а уже июль!

– Меня это тоже удивило, Элора. Я разговаривал с Марком, но… он утверждает, что это дело компании. Они не хотят терять деньги, я так понимаю.

– То есть они зарабатывают бабло за счёт умершего айдола? Бред!

– Я приехал сюда, очень сильно рискуя. Марк угрожал моей карьере, если я полезу в их дела.

– Тогда для чего ты приехал?

– Выяснить обстоятельства аварии. Хочу услышать твою версию – версию очевидца. Вон рассказал поверхностно. – Тхэ Мин сделал глоток кофе, затем просто поглаживал пальцем бокал. – Если есть возможность, то я бы хотел съездить в больницу и поговорить с врачами, которые его принимали. Они должны знать, как обстояло дело.

– Я едва ли могу помочь, Тхэ Мин. Когда Читт… когда, – ком в горле застрял, я сглотнула его, сделала глубокий вдох и договорила: – Тогда я находилась в коме.

– Значит, ты не видела Читта после аварии?

– Нет. В последний раз я видела его живым в машине после удара. Он… – по щекам потекли слёзы, – сказал, что любит меня…

Дальше я расплакалась. Никогда эта беда меня не оставит. Тхэ Мин сел передо мной на корточки и взял мои руки в свои мягкие ладони. Впервые я чувствовала от него дружелюбие и теплоту. Он сочувствовал мне, за что я была признательна этому человеку. Видимо, его это горе тоже не отпускает, раз он здесь.