Страница 45 из 54
— Не знаю. Но странно, что ваш отец интересовался этим, разве нет? Это ведь не его, так сказать, профиль.
— Конечно, нет! Он всегда думал только об Антарктике. В ней была вся его страсть.
— Значит, вас удивил его вопрос о Тесле?
— Ну, не то, чтобы очень. Отец был весьма разносторонним человеком, — сын Зинберга рассеянно провёл ладонью по коротким волосам. — Вероятно, он обратился ко мне, потому что я физик.
— А что вы думаете об исследованиях Теслы?
Наш собеседник вздохнул.
— Честно говоря, трудно иметь однозначное мнение. Многие уверены, что он закончил изыскания с успехом. То есть, изобрёл способ передавать электричество по воздуху. Используя эфир или что-то в этом роде. В принципе, наверное, рано или поздно такой способ будет открыт и введён в эксплуатацию. Впервые или заново — не знаю. Всё зависит от того, действительно ли Тесле повезло. Но это проверке не поддаётся. Как я уже сказал, нет ни единого подтверждения, что он добился успеха. Учёный был со странностями и уничтожил все записи.
Похоже, всё-таки не все.
— Какие есть аргументы в пользу того, что Тесла создал некую… машину, передающую электричество без помощи проводов? — спросил я.
Эдуард Зинберг откинулся на спинку стула и поднял глаза в потолок.
— Ну, наверное, самым весомым считается тот факт, что незадолго до так называемого падения Тунгусского метеорита Никола Тесла брал в библиотеке карту этого района Сибири. А после этого быстро свернул все исследования. Некоторые полагают, будто никакого метеорита не было. Тем более, что найти его не удалось, как вам, наверное, известно.
— Я про это когда-то читала, — кивнула Марго. — Загадочный случай. Целая куча теорий, что там на самом деле случилось.
Зинберг кивнул.
— Так что, возможно, Тесла провёл удачный эксперимент, и следы близ Тунгуски — результат перемещённого электрического заряда. Хотя всё это лишь предположения, само собой.
— Почему же он уничтожил записи? — спросила Марго.
— Испугался, что его изобретение будет использовано как оружие. И надо сказать, наверняка так и случилось бы.
— А вы могли бы узнать почерк Теслы или, скажем, чертежи того устройства, которое он собрал? Если бы вдруг увидели, конечно, — спросил я.
— Вряд ли я понял бы, что это его чертежи. А почерк можно сравнить с теми образцами, что сохранились. Тут, думаю, проблемы быть не должно. А почему вы спрашиваете?
— Да так. Просто интересно.
— Тогда это, наверное, всё, что я могу вам рассказать, — развёл руками Эдуард Зинберг.
Пожалуй, он был прав. Я поднялся.
— Вы нам очень помогли.
— Правда?
— Никогда не знаешь, что пригодится.
Сын Зинберга кивнул.
— Ясно. Ладно, я побуду здесь ещё пару дней. Если возникнут вопросы или ещё что-нибудь…
— Мы позвоним, — кивнула Марго.
— Хорошо. Ваш телефон у меня есть.
Эдуард Зинберг пожал ей руку, поклонился мне и ушёл. Его ждали поминки. Я достал копию первой страницы чертежей, пропавших у профессора, затем открыл в телефоне браузер и ввёл в поисковик: «Никола Тесла. Рукописи, образцы почерка». Нажал «Enter» и через миг уставился на выпавшие результаты.
Глава 40
До встречи с Кречетовым оставалось время, так что я решил съездить к семьям Логанова и Белякова, членов экипажа «Молота», тела которых обнаружила группа Зинберга. В записях профессора упоминалось, что по возвращении из экспедиции с ними связались. Возможно, Зинберг интересовался у родственников погибших, не присылали ли они какие-нибудь сообщения личного характера — пока связь с ледоколом не оборвалась. Это было, в принципе, возможно, и следовало было проверить, хотя я не возлагал на эти посещения особых надежд.
Марго заявила, что тоже поедет. Сначала мы отправились к Белякову, дом которого находился ближе, и через сорок минут были на месте.
Пятиэтажка стояла немного на отшибе, окружённая деревьями и разросшимися кустами. Трава в некоторых местах доходила до колена, и повсюду валялся мусор, который клевали вороны. Вот и другая сторона империи с её пышностью и внешним великолепием.
Марго набрала на панели домофона номер квартиры, и через полминуты мы услышали женский голос:
— Кто⁈
— Мы в квартиру Беляковых, — ответила девушка. — Расследуем убийство Константина Зинберга. Возможно, он приходил к вам некоторое время назад со сведениями о гибели Кирилла Белякова.
— Профессор? — после паузы спросила женщина.
Я понял, что попал в точку: Зинберг побывал здесь после возвращение из экспедиции.
— Да, именно он, — сказала Марго. — Можно нам подняться и поговорить с вами о его визите?
— Хорошо. Входите.
Замок издал короткий сигнал, и дверь приоткрылась. Я поспешно потянул за ручку, и мы вошли.
Квартира Беляковых находилась на четвёртом этаже. На пороге нас поджидала полная женщина лет восьмидесяти, растрёпанная, в засаленном халате. Лицо у неё напоминало вымоченную курагу, а на предплечьях виднелись старческие пигментные пятна.
— Я не знала, что профессора убили, — сказала она вместо приветствия, внимательно глядя на нас.
Глаза у неё были светлые, вокруг радужек виднелись небольшие кровоизлияния.
— Да, как это ни печально, — кивнула Марго. — Вы его знали?
— Проходите, чего на лестнице стоять, — пригласила женщина и тут же скрылась в квартире. — Закрывайте дверь! — крикнула она откуда-то из полумрака. — На верхний замок. Поверните один раз — и достаточно.
Выполнив указание, мы прошли в гостиную, где буквально столкнулись с хозяйкой.
— Туда, — женщина кивнула в сторону стульев с протёршейся обивкой. — Хотите чаю?
— Нет, спасибо.
— А я как раз вскипятила. Налью себе чашечку. Подождите.
— Конечно, — я сел возле окна, а Марго заняла второй стул и достала блокнот.
Иногда она в него ничего не записывала, но всё равно держала в руке, словно с ним чувствовала себя уверенней.
Хозяйка появилась спустя пару минут с дымящейся кружкой в руке.
— Я — Лидия Белякова, — представилась она, садясь за стол напротив нас. — Вдова Кирилла.
— Вы живёте здесь одна? — спросил я.
— Сейчас да. Дочка съехала полгода назад к мужу. Могу посмотреть адрес, если надо — у меня где-то записан.
— Не нужно. Расскажите о том, как к вам приходил профессор.
Лидия Белякова отхлебнула чай, поставила кружку и немного повертела её, держа за ручку.
— Ну, это было около трёх недель назад, — сказала она. — Может, даже меньше.
— Точно день не помните?
— Смеётесь⁈ Я вчера-то не знаю, какое число было.
— Хорошо. Итак, профессор пришёл к вам. Он звонил перед этим, договаривался о встрече?
— Да, позвонил и сказал, что у него есть сведения о гибели моего мужа.
— Это было в тот же день?
— Угу. Примерно за два часа до того, как он приехал.
— Он был один?
— Нет, с ним был мужчина.
— Какой?
— Обычный. Молодой.
— Он представился?
— Нет. Вообще не сказал ни слова. Сидел там же, где вы сейчас, и молчал, словно в рот воды набрал.
— Можете его описать?
Женщина пожала плечами, отпила чаю.
— Да как вам сказать. Я на него особенно не глядела, он же ничего не говорил. Что был, что не был.
— А если увидите, сможете узнать?
— Это конечно.
Я взглянул на Марго. Та меня поняла и достала телефон. Нашла фотографию секретаря Зинберга и показала женщине.
— Этот мужчина приходил к вам вместе с профессором Зинбергом?
Женщина прищурилась.
— Да вроде, он. Мелковата картинка. Но вообще, очень похож.
— О чём с вами говорил профессор?
Белякова пожала плечами.
— Давно это было, — проговорила она. — Слово в слово не повторю. Хоть они и недолго посидели у меня.
— Не надо дословно.
— Ладно, попробую. Сначала профессор сказал, что вернулся из экспедиции в Антарктику, и там он нашёл останки ледокола, на котором плавал мой муж. Кажется, «Молот» называется. Недалеко от корабля обнаружилось тело Кирилла и ещё кого-то, не помню. Профессор выразил мне соболезнования и сказал, что теперь я знаю, что случилось с моим мужем, и он чувствует, что выполнил свой долг, — Белякова усмехнулась. — В общем, он приходил, потому что считал себя обязанным рассказать мне, что Кирилл точно умер. Может, он думал, что я все эти годы надеялась, что он жив и ждала его — не знаю. Я давно смирилась с гибелью мужа, а профессор только душу разбередил! Лучше бы не приходил!