Страница 4 из 13
Место работы: бар «Сырная луна».
Вроде и не врет. Хотя у Ларисы тоже место работы было указано неверно в силу того, что Вовка предусмотрительно устроил ее официально работать в сеть гостиниц, чтобы у меня не возникло никаких подозрений. Я допил газировку и еще больше пожалел, что не мог позволить себе ничего покрепче. Одна головная боль от этих женщин. Пришел, называется, расслабиться.
Применена способность «Сыворотка правды».
– Так ты, значит, в баре работаешь? – спросил, решив прояснить все сразу, и отбросить возникшее параноидальное чувство тревоги.
– Тише ты! – прошипела она. – Я же сказала, что изучаю конкурентов, не пали меня.
– Что за место? – перейдя на шепот, продолжил допрос.
– «Сырная луна», на окраине города.
– И на самом деле пришла, чтобы изучить конкурентов?
Она кивнула и добавила:
– И чтобы познакомиться… – и опять смутилась, взяла бокал, и словно чтобы не наболтать лишнего, сделала еще один долгий глоток.
– А что за увалень косится на тебя с другого конца стойки? – спросил, не выключая «сыворотку» и кивнув в сторону парня, который то и дело бросал на нас косые взгляды.
Она обернулась, и, пожав плечами, спросила:
– Это важно?
– Не то чтобы… Но я хочу понимать, проткнут ли мне колесо сегодня ночью.
– Можешь не сомневаться, проткнут все четыре, – рассмеялась она.
Я немного расслабился. Под действием сыворотки врать она не могла, и если пришла сюда знакомиться с парнями под предлогом изучения конкурентов, то я ничего не имел против. Может, пришла, чтобы позлить этого ревнивца, вцепившегося в бутылку так, что костяшки пальцев побелели. В любом случае ее личные отношения не особо меня интересовали.
– Два, – поправил я. – Два колеса… – И в ответ на удивленный взгляд пояснил: – Я на коне.
– Ммм, – протянула она, опустошая бокал. – Р-рыцарь.
И от того, как она это произнесла, что-то внутри защемило. Алена часто звала меня не просто «Артем», а именно «Ар-р-ртем», протягивая «р», и как будто мурча. Ника произнесла «рыцарь» до боли похоже.
– Едва ли… – среагировал я, но не стал углубляться.
– Он тоже на коне, – беззаботно добавила девушка. – Кавасаки Вулкан. Значит, скорее всего, пощадит.
Парень выглядел все напряженнее, и меня это начало напрягать. Чего мне не хватало, так это драки с ревнивым поклонником из-за женщины, к которой даже не собирался подкатывать.
– А у тебя что? – поинтересовалась она.
– Гусь. Временный вариант. А ты, значит, любишь наездников?
– Да я и сама наездница, – ответила она, играя на публику, причем было отчетливо ясно, что спектакль, скорее всего, разыгрывается не для меня.
– И какой у тебя мотоцикл?
– А кто сказал, что я о мотоциклах… – Вероника хитро улыбнулась и стрельнула глазками.
«Та-ак, пора валить…»
Мысль пришла быстро и особенно четко, когда даже без применения «Соколиного глаза» стало видно, как вздувается венка у парня на лбу.
Девушка тем временем поднялась, и, наклонившись, прошептала мне на ухо: – Отлучусь на минутку…
Протискиваясь в сторону уборных, нежно провела рукой по моему плечу, затем по спине. Я допил газировку, с глухим стуком поставил бокал, вглядываясь, как поблескивают остатки льда, и решил, что пора возвращаться в гостиницу. Уже было поднялся, как тут же сел на место.
Растерянно похлопал по карманам дорожной куртки и просто не поверил в случившееся.
Девушка, так дерзко и легко заигрывавшая со мной, обчистила мои карманы.
***
Я вышиб дверь в женский туалет с одного удара, и в грохоте музыки этого почти никто не заметил. Пригладил щербатые обломки дверного косяка, выхватил из шкафчика табличку «Производится уборка, подождите 10 минут» и прикрыл за собой дверь, повесив табличку на ручку, чтобы нам не мешали.
Тусклый свет, темные стены, две кабинки, раковина напротив, зеркало, сушилка, окно… В три шага пересек периметр, чтобы убедиться, что через окно она сбежать не могла. Оно оказалось запертым, и я произнес:
– Сама выйдешь или мне тебя за шкирку вытаскивать.
Девушка не ответила, но обостренное чутье подсказало, что она здесь. Если прислушаться, мне казалось, услышу, как колотится ее сердце. Я подошел к крайней кабинке и начал настукивать незамысловатую мелодию.
Тук-тук, тук-тук, тук-тук-тук…
Услышал шорох, она заерзала в соседней кабинке. Прошел дальше, постучал точно так же уже по другой дверце.
– Вероника, выходи, хватит дурить.
Она опять заерзала, и я не выдержал – дернул за ручку и произнес:
– У меня нет времени играть с тобой в игры. Я ничего тебе не сделаю, просто расскажи, что тебе нужно. Деньги?
Услышал щелчок по ту сторону двери, и тихий, уже не такой уверенный и дерзкий голос, каким она окручивала меня пару минут назад:
– Входи…
Легонько толкнул дверь и увидел ее, сидящей на бачке унитаза, опершуюся ногами о крышку и виновато перебиравшую мой хлам.
Отчасти даже восхитился ею! Она умудрилась запудрить мозги и незаметно стащить бумажник и документы. Фальшивые, к слову, но документы.
– И как это понимать? – беззлобно спросил я.
– Я сейчас все объясню, – гипнотизируя меня широко распахнутыми невинными глазами, произнесла она.
***
Подперев спиной дверь в уборную, чтобы никто точно не вломился, я слушал девушку и не мог поверить своим ушам.
– Клянусь, обещала себе не пробивать парней, которые мне нравятся, – тараторила она, – но он исчез! Просто испарился! Вжух – и нет никого! И что мне было делать? Конечно, сначала решила, что он просто слился, не захотел продолжать общение. Обиделась, разозлилась. Но потом поняла, что он бы так не поступил. У нас все было идеально! Вот прям как в сказке – и-де-аль-но! – произнесла по слогам, подчеркивая рукой в воздухе каждый из них. – И Юрка планировал встретиться со мной в реале, сам же позвал, сам настаивал! И даже пусть он немного сдрейфил, но это бы произошло. Это был наш следующий шаг! И да, – она не умолкала, – это похоже на то, что он передумал, но я чувствовала, что дело в другом. И тогда решила разыскать его. Нашла айпишник, пробила адрес, он оказался липой – дом престарелых в штате Вайоминг. И я знаю Юрку. Он за границей ни разу не был. Да что там… Он за пределы Питера даже не выезжал! Сам рассказывал, самая дальняя точка от дома – какой-то санаторий в Ленобласти.
– Не аргумент, – усмехнулся я. – Может, он купил билет, долетел и сидит теперь там себе, играет с пенсионерами в скраббл.
Она проигнорировала шутку, будто не услышала или просто не захотела до нее снисходить.
– Выследить было нелегко, он защитился, – увлеченно продолжила Вероника, сжимая в руках мой бумажник, который я пока не решался у нее отобрать, чтобы не сбить настрой. – Но потом, вспомнила, он присылал мне фотку, которую просил удалить, а я не смогла – он там маленький-маленький. Еще в детском саду. В костюме зайца, с пакетом конфет. Ты б его видел, – она расплылась в улыбке, а я поймал момент, что бы аккуратно выхватить свои вещички из ее цепких лапок. – Никак не могла удалить ее! Такая прелесть же! К тому же она же детская, его там и не узнать совсем. Но на ней остался след. Цифровой. И знакомые компьютерщики его пробили. Так я узнала, что квартира, в которой он жил – сгорела. Владелец исчез, и я почти отчаялась, решив, что след его теперь навсегда для меня потерян. Но потом вспомнила о тебе…
Она выдохнула, будто запал наконец иссяк, и говорить что-то еще больше не было сил.
– А на меня-то ты как вышла? – спросил, удивленный тем фактом, что Юркина мифическая Ника – это Вероника, хозяйка бара, обчистившая мои карманы.
– Это было еще сложнее, чем найти настоящий Юркин адрес, но у меня есть связи, и я упорная.