Страница 11 из 17
– Видишь. Хоть наотмашь руби, для членов нашей семьи он безопасен. При производстве закладываются генетические характеристики. А вот был бы настоящий – приходилось бы иногда кровью подкармливать. Преимущество технологий над магией.
– Бред какой-то, – Павел поежился. – Шар светящийся видел, искры из ладони. Так что в магию я, в принципе, верю. Но это вообще за гранью. Не хватает только жертвоприношений каких-то.
– Это да, – почему-то согласился Артур.
– А что за зерна? Почему они отдельно лежали?
Артур открыл коробочку, еще раз понюхал содержимое.
– Понимаешь, магическая энергия накапливается только в человеке. Мы делаем хранилища бору из кристаллов, из золота, да хоть из дерева можно, но это именно батарейки, все равно человеку приходится их заряжать. Да и не нужны нам какие-то дополнительные источники, обычные батареи, те же кварковые или позитронные, с этим гораздо лучше справляются. А вот зерна ши – вещь особая. Только они могут накапливать в себе энергию бору, и отдавать человеку. Но в мирах подобно вашему это почти никогда не работает. Твой отец несколько зерен нашел, а энергии в них нет почти. Так что бесполезны они.
– А если бы была, то что?
– Да ничего, чистая теория. Но она не подтвердилась, увы. Ладно, давай спать, или ты там бегаешь перед сном?
– Нет, – Павел поднялся. – Ты прав, время позднее, завтра вставать рано. Во сколько Маша должна проснуться?
Артур наклонил голову, задумался.
– Ну часов до восьми утра точно проспит. Ты насчет завтрашнего дня договорился?
– Да, все в силе остается. Только не пойму, зачем это тебе.
– Так не корысти ради, а только волею пославшего меня сам знаешь кого, – отшутился Артур.
Так хорошо Маша уже давно не высыпалась. Правда, первую минуту она пыталась сообразить, где вообще оказалась, потом вспомнила вчерашнее застолье, частично, до второй рюмки, судорожно себя оглядела, под одеяло заглянула.
Юбку и блузку с нее стянули, а вот нижнее белье никто, судя по всему, не тронул, девичья честь не пострадала. Другое дело, что с планами девушки это не слишком совпадало, но и тут были свои плюсы, Паша повел себя как настоящий рыцарь, не стал пользоваться беспомощностью напившейся в лоскуты женщины. Уложил заботливо, одеялом накрыл, шторы вон зашторил, чтобы свет утром не разбудил. Какой же он хороший.
Посмотрела на телефон, несколько пропущенных звонков, ни одного важного. Ну да, если что, родители спохватятся только когда из очередного путешествия вернутся, а дед – если она вдруг на работе не появится. Вот так пропала бы, и только в понедельник начали искать.
Маша быстро привела себя в порядок, благо ванна собственная у спальни была, и вообще она девушка современная, на макияжи и прически много времени не тратила, так, слегка причесалась, губы-глаза подкрасила, одежду натянула и спустилась вниз.
В гостиной на удивление все было прибрано, девушка даже было подумала, что ее оставили одну, но, выглянув на улицу, обнаружила лендровер на прежнем месте. Значит, Паша был точно здесь, он бы на мелкую погань машину не оставил.
Девушка успокоилась, открыла дверь кухонного шкафа, подвигала баночки. Из кофе был только растворимый, открытый, с не такой уж давней датой выпуска, значит, дом заброшенным не стоит.
В холодильники лежали упаковки нарезки, в прихожей непонятным образом появилась коробка со свежим, еще теплым хлебом, бутылкой молока, упаковкой яиц, шариком деревенского масла и плоскими блинчиками домашнего сыра. Сначала Маша подумала, что это лепреконы шалят, но нет, в коробке лежала накладная с сегодняшним числом и суммой к оплате, видимо, сервис в этом поселке и на такое распространялся.
И только налила себе кофе, отломила от багета пахучую корочку, намазала ее маслом, как увидела в окне, что створка вьездных ворот задрожала и начала сдвигаться.
5.
Светлана Петровна была женщиной высокой, с красивым породистым лицом и аристократической осанкой. В свои пятьдесят шесть лет она выглядела на сорок-сорок пять, только увядшая кожа на шее и руки выдавали возраст, и это несмотря на отсутствие пластики и уколов ботекса. За глаза сослуживцы звали хирурга, майора медицинской службы, Ледяной ведьмой, в глаза – говорили комплименты и восторгались ее волшебными руками. Было в этой женщине что-то такое, что заставляло даже проверяющих из министерства оставлять свои барские замашки и покровительственный тон.
В двадцать восемь, аккурат перед развалом Союза, она стала заведующей отделением хирургии в больнице, как говорили – не без мохнатой лапы, а в тридцать пять – ушла в центр медицины катастроф, где так и продолжала работать, даже выйдя на пенсию по выслуге.
И вот сейчас ее мини-купер стоял на площадке рядом с маздой и лендровером, а сама она сидела напротив Маши, отхлебывая из чашки растворимый кофе.
– Пашка спит еще?
– Не знаю, – пискнула девушка, от присутствия потенциальной свекрови ее немного потряхивало.
– Так вы не…
– Нет, что вы!
– А зря, – вздохнула Громова. – Да что ты вся скукожилась, будто я тебя сейчас сьем. Прям сама не своя, как не родная. Ну-ка выкладывай, что случилось?
– Ничего, – девушка прикрылась чашкой кофе, как щитом.
– Ох, – покачала головой Светлана Петровна, – что-то ты темнишь, дорогая. Ну ладно, пытать тебя не буду, мой оболтус все равно девушку обидеть не способен. Или вдруг удалось?
– Нет, – снова пискнула Маша.
– А я бы обиделась, – хмыкнула Громова. – Такая красавица выросла, а он нос воротит, паразит. Эй, Павел! Хватит дрыхнуть, спускайся. А ты кто такой?
На крик появился совсем не тот, кого звали. Невысокий молодой человек, почти мальчик, в белом халате и тапочках, стоял возле входа в гостиную и улыбался. Как ангелочек прямо.
– Что тут творится? – медленно произнесла Светлана Петровна. – Маша, может ты обьяснишь? Хотя нет, я и так поняла. Вот почему он звонил и хотел приехать. На девушек он не смотрит.
– Восхищен вашей проницательностью, мадам, – мальчик слегка поклонился. – Позвольте представиться, Артур.
– С тобой мы еще поговорим, Артур, – спокойно ответила Громова.
– А Павел сейчас спустится. Он принимает душ, – как ни в чем ни бывало Артур прошлепал к барной стойке, снял фужер и достал из холодильника минеральную воду. – После такого дела холодненькой водички выпить – самое оно.
Маша готова была забиться под стол при виде того, как почти всегда спокойное лицо тети Светы начало наливаться кровью. На ее памяти были несколько таких случаев, и по опыту она знала, что в этот момент лучше оказаться подальше от эпицентра скандала. Помнится, ее мать месяц заикалась после стычки с Громовой.
Артур отхлебнул пива, поморщился.
– Хана котенку, да?
– Что? – начала вставать со своего места Светлана Петровна.
– Так, вспомнилось. А вот и Павел.
В гостиную ввалился Паша – с мокрыми волосами, в майке и шортах.
– А, мам, привет, – помахал он рукой. – Как доехала?
– Хорошо, – голосом Громовой можно было замораживать лед. Или азот.
– Я думал, ты позже приедешь. Ведь на одиннадцать договаривались?
– В час у меня самолет из Домодедово.
– Снова в путь-дорогу, – Павел понимающе усмехнулся, залез в холодильник, достал упаковку с колбасой. – О, и продукты привезли. Цены тут, конечно, лом. Маш, тебе как спалось?
– Да, – только и могла сказать девушка, двигаясь вместе со стулом к выходу.
– А, ладно. Давайте позавтракаем, а потом поговорим.
– Чего говорить, – спокойно, выпрямившись, словно палку проглотила, сказала Громова. – И так все ясно. Ты, смотрю, с ориентацией определился?
Паша посмотрел на мать непонимающе, потом расхохотался.
– Ты про Артура что-ли? Ну да, как раз о нем и хотел поговорить. Но сначала завтрак.
Еду поглощали в полном молчании.
Маша едва дождалась, пока остальные перестанут жевать, вскочила и засобиралась.