Дом, что любил меня

— Понимаю. Пожалуй, то же самое можно сказать и про меня.

Он усмехнулся.

— Ты — совершенно другая история, малышка. Я наконец смирился с этим. Ты женщина, которая доверяет и любит с открытым сердцем. Прости, что я не признал с первого взгляда то, чего у меня никогда не было.

— Да уж, учитывая, как регулярно в мое открытое настежь сердце прилетают новые удары, думаю, я поплотнее прикрою в него дверцу.

Грейс подумала, что возможно, пришло время обрасти «броней» и ожесточиться.

Он крепче сжал ее в объятиях.

— Теперь в этом нет нужды. Я ведь обещал, что буду защищать тебя, и собираюсь выполнить свое обещание. Первый способ, которым я могу защитить тебя — это увезти отсюда. Ты не создана для таких игр. Мы уедем куда-нибудь и сожжем все мосты.

Звучало заманчиво. Они могли бы найти какой-нибудь тропический остров и стать двумя совершенно другими людьми. Им никогда не придется сюда возвращаться. Но это значит, что она никогда больше не увидит своих сыновей.

Грейс выпрямилась, как только в ее голову ворвалась ужасная мысль. Она понимала, что Парнелл не собирался убивать Кайлу. Он шел за ней. Судя по тому, что женщина знала, этот человек мог сделать с ней кое-что гораздо хуже, чем просто убить.

— Мои мальчики. Парнелл может добраться до моих мальчиков.

Шон потянул ее обратно вниз, качая головой.

— Нет, он не сможет. К завтрашнему утру у них обоих будет круглосуточная охрана. Пока мы разговариваем, Лиам уже на пути в Остин. Он заберет твоих сыновей и отвезет их в безопасное место, пока все это не закончится. Мы с Йеном уже поговорили с ними. Кстати, твоему старшему сыну палец в рот не клади.

Грейс коротко рассмеялась. Дэвид всегда был очень осторожен в выражениях и не позволял себе сквернословить, находясь рядом с ней, но она знала, что если его не на шутку разозлить, сын может начать сыпать ругательствами, как портовый грузчик. А еще у него сильно развит инстинкт защитника. Кайл был полюбезнее брата, настоящий душка, но и он наверняка был так же обеспокоен. Она не хотела втягивать их в это. У них была своя собственная жизнь.

— И что ты им сказал?

— Я объяснил ситуацию. Сказал им, что ты угодила в самое пекло чего-то опасного, и что я сделаю все возможное, чтобы защищать тебя. Мне пришлось говорить очень быстро, иначе, думаю, они бы уже летели сюда на самолете, что было бы не очень хорошей идеей.

Грейс согласилась. В данный момент она не хотела, чтобы ее дети были где-то поблизости. В противном случае они рисковали кончить так же, как…

— Это не твоя вина, — сказал Шон, словно прочитав ее мысли, и притянул к себе.

Скорее всего, он просто очень хорошо умел читать по лицу и понимал язык тела.

Грейс стряхнула с себя груз эмоций. Если она зациклится на Кайле, то снова разразится слезами.

— Значит, этот Лиам будет защищать моих мальчиков? Он хорош?

Губы мужчины слегка изогнулись в улыбке.

— Ну, несколько европейских правительств так думают, — Шон серьезно посмотрел на нее и обхватил ладонями ее лицо. — Лиам смертельно опасен, детка. Он умен и быстр, и никогда раньше меня не подводил. Он позаботится о них. Мне пришлось пообещать, что ты позвонишь им утром.

Хорошо бы услышать их голоса, знать, что они в безопасности. Наверно, у них накопилось огромное количество вопросов, на которые она могла бы ответить.

— Что еще ты им сказал? — поинтересовалась Грейс, склоняясь к мысли, что он вряд ли стал бы упоминать что-либо, кроме дела.

— Я сказал им, что собираюсь жениться на тебе.

— Что ты сказал?! — ее визг эхом разнесся по комнате.

Шон просто пожал плечами и потянулся за бокалом вина, который ранее поставил на прикроватную тумбочку, сделал большой глоток и затем передал бокал ей.

— Я сказал Дэвиду, что собираюсь жениться на тебе, и что ему не стоит волноваться. Думаю, что это был просчет с моей стороны. Он все еще казался очень обеспокоенным, хотя теперь уже из-за меня, в дополнение к ситуации, в которой мы оказались.

Грейс взяла вино. Похоже, ей не помешало бы выпить. Она старалась не думать о том, что ее губы коснулись того же места на ободке бокала, где и губы Шона. Это была одна из тех интимных вещей, что обычно делают пары. Грейс выбралась из постели и принялась расхаживать по комнате.

— Поверить не могу, что ты ему это сказал.

Шон откинулся на спинку кровати, украшенную затейливым орнаментом. Этот мужчина выглядел чертовски горячо в джинсах, футболке и без обуви. Даже его большие ступни казались сексуальными.

— Ну, мне показалось, что это лучше, чем говорить мальчику, что я занимаюсь супергорячим Д/с сексом с его матерью. Кроме того, это правда. Я действительно намерен жениться на тебе. К слову сказать, я не понимаю детей. Думал, что, если озвучу твоему старшему сыну свои самые благородные намерения, ему полегчает на душе и он успокоится. Но после того, как я признался, что хочу на тебе жениться, он пригрозил отрезать мой пенис ржавым ножом и засунуть его туда, куда гетеросексуальный мужчина не захочет, чтобы ему запихивали член. Хотя подозреваю, что гей тоже не захотел бы, чтобы его собственный пенис засунули ему в задницу. Это поистине пансексуальная (прим.: пансексуал — это человек, которому безразличен пол и гендерная идентичность сексуального партнера) угроза, — Шон лениво улыбнулся ей. — Впрочем, если ты хочешь поэкспериментировать, детка, то я готов. Слышал, что это может быть очень приятно, но сам никогда не пробовал.

Грейс одарила его, как она надеялась, зловещей улыбкой.

— Да, я бы не прочь поэкспериментировать на тебе прямо сейчас, Шон.

Возможно ее сын подкинул ей очень даже неплохую идею.

— Рискни попробовать, малышка. Смею заверить, что я привяжу тебя к кровати, прежде чем ты успеешь поднять на меня руку. Вот тогда и посмотрим, кто кого будет пытать. Знаешь, что я хочу с тобой сделать?

«Стоп, даже не думай об этом! Держись, черт возьми, подальше от всего, что связано с сексом, пока рядом Шон Таггарт».

Она не была глупа. Грейс понимала, что именно так он ее и пленил. Каждый раз, когда она начинала его избегать, Шон обращал на нее свои голубые глаза, и ее словно затягивало в омут, из которого не хочется выбираться.

— Что?

Все благоразумные намерения, все здравые мысли ни черта не значили для ее киски. И когда, интересно, эта часть тела успела взять над ней верх? Видимо, примерно в ту же минуту, как только она встретила Шона.

Его низкий глубокий голос прервал ее размышления.

— Я хочу привязать тебя к кровати. Это не составит особого труда. У Йена весь дом оснащен для игр. Уверен, что в комоде позади тебя найдутся веревки. В моей сумке есть несколько игрушек, которые я прикупил специально для нас и все ждал возможности применить на тебе.

— Что это за игрушки?

— Симпатичная маленькая пробка для твоей попки. Эта немного отличается от предыдущей. Она сделана из стекла и предназначена для игр с ощущениями. Например, я могу ее охладить. Представь, каково это будет, если я прижму ее к твоей дырочке. Или же я могу разогреть ее, и она скользнет в твою задницу, как твердый, горячий член. Тебе ведь понравилось, когда я трахал тебя в задницу. Какое-то время я буду трахать тебя пробкой, но долго это не продлится. В конце концов, я не выдержу. Мне придется нанести смазку на свой член и проложить себе путь внутрь. Я буду трахать твою задницу до тех пор, пока ты не забудешь, каково это — без меня внутри. Я привяжу «бабочку» к твоему клитору. Ты окажешься в ловушке между моим членом в твоей попке и вибратором на клиторе. Это означает, что как только я свяжу тебя, ты станешь моей. Ты будешь моей великолепной рабыней, и я буду делать с тобой именно то, что захочу.

От его слов, и звука голоса по ее коже побежали мурашки возбуждения. Женщина ничего так не хотела, как сдаться и позволить ему сделать с ней все, что он так красочно обрисовал. И все же что-то удерживало ее. Наученная горьким опытом Грейс держалась настороже. Однажды Шон уже притворился, что всерьез увлекся ею, чтобы заставить ее делать то, чего он от нее хотел. Все-таки мужчина был опытным и весьма ушлым агентом. Если эта уловка сработала один раз, почему бы ему не воспользоваться ей снова?