Дом, что любил меня

Он потянулся вниз, и его рука заменила ее руку на вибраторе. Шон осторожно трахал ее, но каждый раз, когда она приближалась к оргазму, непременно останавливался. Одну руку он держал на вибраторе, а другой, свободной, дергал за зажимы, тянул и щипал ее соски, будто играл на музыкальном инструменте. Грейс потеряла счет времени. Ее без конца трясло от необходимости кончить. Когда ее голова свесилась на грудь, Шон понял, что она на пределе сил. Вот что делал Дом — он доводил свою сабу до ее границ и искал пути расширить их, чтобы доставить ей величайшее удовольствие, какое только можно испытать.

— Умоляй меня, Грейс.

Она ни секунды не колебалась.

— Пожалуйста. Прошу, Сэр. Позвольте мне кончить, пожалуйста.

Шон решил, что сейчас самое время уступить. Он взял презерватив, который загодя подготовил, и раскатал латекс по всей длине своего ствола.

— Ну раз уж ты так мило просишь, хорошо — но не без меня. Удерживай вибратор, малышка.

Она накрыла ладонью киску, чтобы та оставалась наполненной. При одной только мысли о том, что он собирался сделать, его яйца болезненно сжались. Шон осторожно вытащил пробку из ее дырочки. Маленькая розочка сжалась и сморщилась, как будто не желала выпускать желанную добычу. Он задумал вставить туда кое-что получше пробки, да и по размеру больше. Шон выдавил согревающую смазку на руки и погладил себя от головки до основания члена, стараясь, чтобы тот был достаточно скользким. Он слышал стоны Грейс, ее бедра дрожали. Даже на расстоянии Шон чувствовал исходящий от нее жар. Его руки тоже немного тряслись. Уже много лет секс был для него не более чем физическим зудом, который раздражал и требовал, чтобы его уняли. То, что происходило между ними сейчас, было чем-то куда бо́льшим, чем простое совокупление по зову плоти.

И все же его член хотел получить свое незамедлительно. Шон схватил ее за выдающиеся, пышные бедра и пристроил член к розовой попке. Он не смог сдержать стона, когда толкнулся внутрь, сражаясь с маленькими мышцами, которые оказывали ему сопротивление. Ее анус сжимался вокруг него, затягивая его и выталкивая одновременно. Как же хорошо она ощущалась. Не дожидаясь приказа, Грейс принялась помогать ему, толкаясь навстречу. Сантиметр за сантиметром, он все глубже проникал в тесный горячий тоннель, до тех пор, пока дальше двигаться уже было некуда — его мошонка оказалась вплотную прижата к ее телу. Шон задержался внутри на мгновение, наслаждаясь ощущениями того, что он погрузился в попку Грейс по самые яйца.

— Прошу.

Одно короткое слово, и какое-то странное чувство всколыхнулось у него в груди, ибо эта мольба слетела именно с ее уст.

— Да, любимая.

Шон потянулся вниз и взялся за вибратор, оттолкнув ее руку. Он хотел полного контроля. Хотел быть тем, кто заполнит ее с двух концов. Шон нажал на маленькую кнопку, которая усилила вибрацию, и следом сам начал трахать ее.

Грейс больше не помнила себя, полностью растворившись в ощущениях. Со стонами она ритмично подмахивала бедрами, насаживалась на его плоть, подпрыгивала и билась об него в попытке получить то, в чем ей так долго отказывали. Он в точности знал, о чем женщина думает, потому что был именно тем мужчиной, который довел ее до такого состояния. Шон тоже перестал сдерживаться, хорошо понимая, что теперь не время и не место проявлять деликатность. Он стал вбиваться в ее зад. Шон совершал возвратно-поступательные движения, чувствуя, как тугая восхитительная дырочка всячески сопротивляется его фрикциям. Он двигал вибратором внутрь и наружу, в такт толчкам своего члена, и каждый раз приподнимал игрушку так, чтобы головка «кролика» потирала клитор. Грейс кончила с криком, издав поистине первобытный вой, и голос ее звучал по-женски певуче. Сердце Шона переполняла гордость, но в тоже время от этого его яйца напряглись еще сильнее и подтянулись. Грейс толкнулась к нему навстречу, и бой закончился.

Шон отпустил вибратор и вцепился в ее бедра, как дикарь. Он натягивал ее на свой ствол мощными быстрыми рывками, не думая ни о чем, кроме собственного удовольствия. Его яйца охватило огнем, и он застонал, когда из члена начала выстреливать сперма. Шон даже не пытался сдержаться. Он позволил себе упасть на нее сверху, вдавив ее своей тяжестью в матрас. По его телу разливалась приятная усталость. Шон чувствовал, как в жилах пульсирует кровь. Он обнял Грейс. Мягкость ее кожи и сладкий запах женского тела окутывали его. Он скатился с нее, но не выпустил из своих объятий. Их ноги сплелись, и Грейс положила голову ему на грудь. Ее рыжие волосы щекотали его. Такая милая. Такая доверчивая.

— Я приготовлю нам ванну и налью тебе еще бокал вина, малышка, — Шон с трудом вытолкнул из себя эти слова.

Кое-как заставив себя двигаться, он встал с постели и пошел в ванную, где избавился от презерватива и обмылся. Ему требовалась минутка. Это был не просто секс, а нечто большее. И это напрочь выбивало его из колеи. Боже, он должен был выполнить свое задание, хоть и не хотел этого. Через сколько времени подействует препарат? Он надеялся, что быстро. Шон уповал на то, что Алекс подобрал правильную дозу. Если с Грейс что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит. Шон пошел обратно в спальню. Хоть бы чертов наркотик сделал свое дело. Ему не хотелось давать ей еще одну дозу…

Да пошло оно все к черту! Он не будет по второму разу накачивать ее. Если этого окажется недостаточно, тогда лучше уж попытать удачи в другую ночь. Шон понимал, что за это Йен спустит с него шкуру, но ему было все равно.

— Грейс, ты в порядке? Я был не особо нежен с тобой.

Она посмотрела на него, и на ее лице расцвела мечтательная улыбка.

— Да, Сэр.

Шон поцеловал ее лоб, а затем забрался к ней на кровать. После БДСМ-сессии сабмиссиву всегда требовалась забота, так что он был намерен немного поухаживать за ней, прежде чем перейти в профессиональный режим. Грейс перевернулась, и теперь лежала на спине. Она была так прекрасна. Богиня в покое, воплощенная умиротворенность. Со звучным вздохом сожаления, Шон протянул руку и осторожно снял зажимы с ее сосков. На мгновение прекрасное лицо Грейс исказилось от боли, вызванной резким притоком крови. Шон наклонился и поцеловал пострадавший участок ее плоти, после чего переключился на соседний. Он опустил голову и точно так же поцеловал второй сосок. На этот раз Грейс протянула руку к его голове, и зарылась пальцами в белокурые волосы.

— Я люблю тебя, — выдохнула она.

Как ни крути, а ее слова ударили его, словно обухом топора по голове. Он почувствовал себя маленький жуком, которого только что раздавил неудержимо несущийся локомотив. Шон замер и впал в ступор — реальность внезапно обрушилась на него.

Грейс любит его. Она произнесла эту фразу вслух. Произнесла слово на букву «Л», и отнюдь не то, от которого он всегда немного заводился (прим.: на сленге «слово на букву Л» может значить как «любовь», так и «лесбиянка»). Она сказала то, которое пугало его до усрачки. Его сердце бешено заколотилось в груди, едва он осознал, что от него ждут хоть какого-нибудь ответа. Что же он должен ответить? Шон знал, что хотел сказать, но Грейс вряд ли ему поверит. Даже если сейчас она поверит в его искренность, то позднее решит, что это была ложь. Ему очень не хотелось врать ей, но и сказать правду было выше его сил. Боже, неужели он любит ее? Шон знал, что Грейс была для него той самой. Он просто сомневался, что вообще верит в саму идею любви.

Грейс легонько оттолкнула его от себя и села.

— Что ж… впредь будет мне наука — не говорить без разрешения.

Шон заглянул ей в глаза. Они были широко раскрыты, но он никак не мог поймать ее взгляд. Она разглядывала свои руки.

— Грейс…

Когда она наконец-то взглянула на него, на ее лице появилась радостная улыбка. Чрезмерно радостная.

— Ты что-то говорил насчет ванной? Думаю, будет лучше, если мы просто примем душ. Завтра мне очень рано вставать, да и голова у меня слегка кружится. Мне хотелось бы немного поспать.