Страница 26 из 82
Йен барабанил пальцами по столешнице стойки. Он сел на барный стул и устроился поудобнее.
— Я думаю, здесь что-то наклевывается. Мистер Блэк дал мне ознакомиться с досье на Патрика Райта. Райт вошел во вкус и теперь идет по нарастающей. Блэк считает, что он стоит за двумя поджогами, один из которых произошел на складе пиломатериалов, другой — в офисе компании-застройщика, а там уже погибли два человека. Его излюбленные цели для нападения — корпоративные офисы, особенно те, что в крупных городах. К сожалению, многие из них находятся в многоэтажках. Последний устроенный им пожар охватил двадцатидевятиэтажное здание. Ущерб, нанесенный огнем, оценивается в десятки миллионов долларов. Местные же списали все на неисправную проводку. Только я на это не куплюсь, да и Блэк тоже.
— Тогда почему он не обратился в полицию? Этим должны заниматься федералы или нацбезопасность.
Шон быстро обрабатывал тушку цыпленка. Уже не в первый раз ему на ум пришла мысль, что он и впрямь был бы счастливее, работая в каком-нибудь ресторане. Форт-Уэрт был городом гурманов. Вполне подходящее место, чтобы открыть небольшое бистро.
Йен с силой хлопнул рукой по барной стойке.
— Шон, да включи ты мозги, наконец, и подумай о деле! Что с тобой не так? Я говорю о поимке убийцы, а тебя больше заботит эта курица, — он наклонился и посмотрел на купленные Шоном специи. — Что это вообще за «Коко Ван» такой?
Шон тут же поправил исковерканное братом французское произношение.
— И не мечтай. Это для Грейс. А теперь скажи все-таки, какого черта ты здесь делаешь?
По лицу Йена пробежала тень беспокойства.
— Как далеко у вас все зашло с этой женщиной?
— Он определенно спит с ней, — раздался голос Лиама, вышедшего из спальни.
Мужчина был одет во все черное: от футболки до джинсов и ботинок на ногах. Ирландец с ухмылкой показал Шону и Йену две пустые обертки от презервативов.
— Тебя хватило всего на два раза, любовничек?
Шон вымыл руки и достал кастрюлю с толстым дном, которая ему понадобится. Кухня Грейс была очень хорошо организована, особенно для женщины, которая редко готовила.
— Некоторые из нас любят поговорить со своими любовницами.
— А я-то думал, что вы с Большим Тагом любите связывать их, затыкать рот и все такое.
С этим трудно было поспорить. Сегодня днем Шон успел посетить несколько магазинов, причем во время своего шопинга, помимо продуктов, мужчина еще прикупил наручники, интимную смазку и вибратор. Но в его намерения не входило рассказывать об этом Лиаму и Йену, поэтому он решил ограничиться сарказмом.
— В отличие от Йена, я иногда вынимаю кляп и прислушиваюсь к тому, что говорит дама.
Йен в ответ на это рассмеялся.
— Видимо, я плохо тебя обучил.
Лиам швырнул обертки от презервативов на столешницу. Шон прекрасно понимал, что Лиам смотрит на него как на младшего брата, которого постоянно дразнят. Обычно подобное нисколько не задевало Шона.
— И все же я полагал, что у тебя запала хватит больше, чем на два раза. Наверное, то еще удовольствие — кувыркаться в постели со старушкой.
На этот раз его задело. Повинуясь инстинкту, Шон заехал кулаком в лицо Лиама. Раздался хруст сломанного носа, и ирландец рухнул на пол. Как ни в чем не бывало, Шон вновь принялся за свои заготовки.
— А это, бл*ть, за что было?
Шон понял, что Лиам оказался застигнут врасплох, поскольку у того вдруг прорезался ирландский акцент. Его «что» начало звучать нечетко, как «че», а «это» прозвучало как «йето». Шон ответил ирландцу, подражая его выговору, и притом добавил кое-что от себя.
— Йето, парень, за то, че ты гръязно говорил о даме, — Шон был доволен получившимся акцентом. Он в точности повторил произношение Лиама.
Шон для себя решил, что если ирландец снова посмеет сказать хоть одно оскорбительное слово в адрес Грейс, то придется сломать ему что-нибудь еще.
Лиам мгновенно вскочил на ноги. Его рот был открыт скорее от шока, чем от гнева.
— Да будь я проклят, Малыш Таг! Скажи, что ты не втюрился в эту бабу. Шон, это не самая хорошая идея.
Шон взял себя в руки и постарался изобразить беспечность.
— Все идет так, как и было запланировано с самого начала. Я в любом случае должен был сблизиться с ней. И теперь, когда мне это удалось, вынужден признать, что она необыкновенно милая дама. Я не позволю тебе говорить о ней так, будто она одна из твоих малолетних сексапилок.
Лиам уставился на него с открытым ртом, а затем перевел взгляд на Йена.
— Отстрани его сейчас же. Он ставит всю операцию под угрозу срыва.
Йен указал на обертки от презервативов.
— Несомненно. Но как по мне, у нас есть дела поважнее, чем обсуждать благонадежность моего брата. Ты поставил жучки?
— Айе (прим.: гаэльское/кельтское слово «да», характерно для ирландцев и шотландцев)… — подтвердил Лиам и, похоже, только сейчас услышал самого себя. Внезапно его акцент исчез, и он заговорил с ровной интонацией, характерной для жителей Среднего Запада. — Да, сэр. Я поставил на прослушку все ее стационарные телефоны, а также несколько стратегически важных мест в доме. Как только она выйдет на связь с Райтом, мы об этом узнаем. Полагаю, Адам уже должен был закончить установку жучков в офисе и ее машине. И, кроме того, мы будем знать, если Малыш Таг побьет собственный рекорд по потрахушкам с ней. Аж целых два раза!.. — Он тут же вскинул руки в знак капитуляции. — Пардон, мы сможем услышать их прекрасные любовные утехи.
Шон всерьез задумался над тем, чтобы надрать ирландцу задницу. Хотя, оно того не стоило. Бесполезно пытаться вбить здравый смысл в Лиама, потому что голова у него непробиваемая.
— А без этого никак нельзя обойтись? — спросил Шон.
Йен, глядя на Лиама, слабым кивком указал в сторону выхода, и тот воспринял это как намек на то, что ему лучше уйти. Ирландец выскользнул через заднюю дверь. Шон остался один на один с братом.
— Никак. Мы должны вести наблюдение за Грейс Хоторн, исходя из расчета, что она — главная подозреваемая. Шон, я беспокоюсь за тебя. Думаю, что твоя подружка увязла в этом деле по самые уши.
Шон закатил глаза, хотя отдавал себе отчет в том, что всего пару ночей назад он и сам говорил Адаму то же самое.
— Не говори глупостей. Грейс прекрасная вдовствующая мать двоих детей, а не какая-нибудь там экотеррористка.
Последовала небольшая пауза, и Шон догадался, что Йен хочет сказать что-то серьезное. Старший брат любил заставлять других ждать, подчеркивая тем лишний раз, что он здесь главный.
— В середине восьмидесятых ее арестовывали.
Шон вскинул голову.
— О чем ты говоришь?
Йен явно был доволен тем, что ему наконец-то удалось полностью завладеть вниманием брата.
— Сведения об аресте были удалены из полицейской базы, потому что в то время она была несовершеннолетней, но Ева сумела раскопать материалы дела. Ты же знаешь, она может найти все, что угодно. Грейс Хоторн, в девичестве Торнтон, была арестована на митинге, по обвинению в нападении на офицера полиции. Ее освободили из-под стражи под честное слово, отдав на поруки родителям и оставив под надзором полиции. А в день восемнадцатилетия все обвинения с нее были сняты, так что эта история не легла темным пятном на ее биографию.
Нож выпал из руки Шона и отлетел в сторону. В характере Грейс не было ничего такого, что заставило бы его подумать, будто на нее могли завести уголовное дело. Он бы голову дал на отсечение, что эта женщина является абсолютно законопослушной гражданкой.
— С какой стати ей вообще понадобилось нападать на полицейского?
Йен отмахнулся — мол, причина не столь существенна. Для него имело значение лишь то, что ее арестовали. Шон знал, что иногда Йен видел мир исключительно в черно-белых цветах, без оттенков серого и полутонов.
— Насколько я могу судить, она хотела спасти обезьяну или что-то в этом роде. Попыталась остановить фургон, перевозивший приматов в лабораторию, где тестировали косметику. Поэтому твоя подружка приковала свою либеральную задницу к воротам цепью, не давая грузовику проехать.