Дом, что любил меня

Грейс послушно распахнула глаза и буквально пронзила его взглядом, полным неприкрытой похоти. В этой женщине не было ни тени напускной скромности или застенчивости. Была только настоящая, примитивная страсть к нему.

— Знаешь, ты заставляешь меня сходить с ума, — произнес Шон.

Он продолжал проталкиваться вперед, наблюдая за тем, как расширяются ее ореховые глаза — до тех пор, пока не вошел в нее по самые яйца. Ее плечи подрагивали, в то время как она пыталась приспособиться к нему.

Шон дал ей мгновение, чтобы перевести дух, наслаждаясь их плотским соединением, о котором он мечтал с той самой минуты, как впервые увидел ее.

— Бл*ть, как же ты хороша! Ты так чертовски хорошо ощущаешься.

Он вышел из нее и резко толкнулся обратно. Ее влагалище словно засасывало член, пытаясь удержать его внутри. Шон отчетливо понимал, что долго ему не продержаться. В конце концов, у него впереди еще предостаточно времени, чтобы трахать ее часами, заставлять кончать снова и снова, пока она не начнет умолять его прекратить эту сладкую пытку. Но сейчас ему самому нужно было кончить.

Шон опустился на нее и придавил своим телом, вынуждая женщину принять большую часть его веса на себя. Это казалось таким правильным — быть с Грейс, как будто какой-то странный недостающий кусочек внутри него встал на свое место. Он больше не сдерживался и был похож на варвара в своей нужде, вколачиваясь в нее точно одичавший. Ее хриплые стоны подсказывали ему, что она совсем не возражает. Как только Шон почувствовал зарождающуюся в основании позвоночника дрожь, которая предвещала скорый оргазм, что подобно ракете обещал унести его в заоблачные выси, то сразу же отпустил одну из ее ног и потянулся рукой, чтобы потереть клитор. Проведя большим пальцем по этому чувствительному комочку плоти, Шон в тот же миг стал свидетелем того, как Грейс кончает. Это было прекрасно. Ее глаза расширились, а рот открылся. Из нее рвались приглушенные крики, пока мышцы влагалища, плотно сомкнувшиеся вокруг его члена, непроизвольно сокращались.

Шон позволил себе откинуть голову назад. О ее удовольствии он позаботился. Теперь можно было немного побыть эгоистом. Он вонзался в нее снова и снова, пока его не накрыла волна облегчения. Шон достиг пика, извергая горячие струи семени в ее лоно. Он вжался в нее всем телом, позволяя ее плоти выжать из него все до последней капли. И наконец, полностью обессиленный и опустошенный, Шон рухнул на нее в блаженном изнеможении. Ему нравилось прижиматься к этой женщине, потираться об нее. Нравилось ощущать мягкость ее кожи. Грейс обняла его, зарываясь пальцами ему в волосы. Он уткнулся лицом в ее грудь, и его вполне бы устроило провести остаток этой ночи, лежа вот так.

***

На ее кухне крутился большой роскошный мужчина, который не ждал, пока хозяйка дома его накормит. Какое-то мгновение Грейс пристально смотрела на него — воспоминания о событиях предыдущего вечера нахлынули на нее, снова заставляя краснеть с головы до пят. Все было просто идеально. Подчиняясь Шону, она чувствовала с ним такую близость, какой у нее никогда прежде не было ни с одним другим человеком. И все же, где-то в глубине души, ее грыз маленький червячок вины, хотя Грейс отмахивалась от него. Женщина любила своего мужа и была ему верной женой, но его больше нет. Неужели она не заслужила хоть толику счастья?

Тщательно подготовившись к предстоящему рабочему дню, Грейс вышла из спальни. Шон стоял у плиты. Из одежды на нем были только брюки. Он держал в руках маленькую сковородку и непрерывно помешивал ее содержимое с таким мастерством, как будто сошел с экрана телевизора, прямиком из передачи на кабельном кулинарном канале.

— Доброе утро, — произнес Шон и так улыбнулся ей, что она чуть не растаяла. — Я приготовил кофе. — Он жестом указал на кофейник, рядом с которым уже поставил для нее кружку.

Грейс с радостью ухватилась за возможность отвлечься. Она налила себе кружку кофе и задумалась, что же, черт возьми, на нее нашло прошлой ночью. У нее был секс с мужчиной, которому нравится доминировать над своими любовницами. И вовсе не забавы ради. Какое же это было наслаждение — быть под ним, подчиняться ему. Вот только она прыгнула в постель с мужчиной, который лет эдак на десять моложе ее.

— А сколько тебе лет? — вопрос вырвался раньше, чем Грейс успела еще раз все хорошенько обдумать.

Шон выложил омлет на тарелку и повернулся к ней.

— Так вот из-за чего ты переживаешь этим утром? — промолвил он.

— Я не переживаю. Мне просто любопытно.

Теперь, когда его светло-русые волосы не были гладко зачесаны назад, стало ясно, что они намного длиннее. Пряди падали ему на глаза, а те, что были возле ушей, слегка завивались. Глаза Шона сощурились.

— Я думал, мы договорились, что ты больше не будешь мне лгать, — он подошел к столу и поставил тарелку. — Мне тридцать два. Да и ты едва ли тянешь на миссис Робинсон (прим.: нарицательный персонаж из фильма «Выпускник» 1967 г., элегантная замужняя дама бальзаковского возраста, бесстыдно соблазнившая безусого юнца). Единственный человек, который придает большое значение нашей незначительной разнице в возрасте, это ты.

В этом Грейс изрядно сомневалась. Ей сорок лет, и у нее двое взрослых детей. А у него впереди целая жизнь. Она уселась за накрытый к завтраку стол и сделала глоток кофе. Шон сварил его превосходно, а еще приготовил пушистый омлет. Также на столе были тосты из цельнозернового хлеба с маслом и малиновым джемом.

— Пришлось обойтись тем, что было под рукой, — мужчина сел на стул напротив нее, как если бы они каждый день вот так завтракали вместе. — У тебя в кладовой почти пусто, хоть шаром покати. Заглядывать в холодильник я и подавно не решился.

То, как Шон непринужденно себя вел, развеяло в ее душе некоторые страхи. Она боялась, что на утро его уже и след простынет. И все же какая-то частица ее разума твердила, что так было бы лучше. Грейс даже толком не осознавала, как сильно надеялась на обратное, пока не увидела его стоящим у плиты.

— Ну, видишь ли, кроме меня в доме никого нет. Трудно готовить только на одного человека.

— На сегодня у меня не запланировано ни одной встречи, — сказал Шон с огромным облегчением. — Пожалуй, я схожу за покупками. Есть один французский рецепт курицы в красном вине, который мне давно хотелось попробовать. Не возражаешь побыть моей подопытной морской свинкой?

У нее перехватило дыхание.

— Ты хочешь поужинать сегодня вместе?

— Да. Мне показалось, что это неплохая идея. Подумал, что раз уж я позволил тебе соблазнить меня, то ты можешь подумать о том, чтобы сжалиться над мужчиной и снизойти до свидания со мной, — его улыбка вдруг погасла. — Если, конечно, ты не планировала ограничиться сексом на одну ночь.

— Я вообще ничего не планировала. Просто не была уверена, что ты захочешь снова увидеться со мной.

Шон протянул руку через весь столик.

— Я уже говорил, что без ума от тебя, и хочу видеться с тобой. Знай, что это не имеет никакого отношения к тому контракту, переговоры по которому я веду с твоим идиотским боссом.

Комментарий насчет своего босса Грейс предпочла оставить без ответа. Мэтт и правда был идиотом, но будучи слишком преданной ему, у нее просто язык не повернулся бы сказать такое вслух. Она сплела свои пальцы с пальцами Шона. Там, где он касался ее, по коже словно пробегал электрический разряд, и ей нравилось это ощущение. Прикосновение к нему казалось таким правильным.

— Мне бы очень хотелось снова увидеть тебя сегодня вечером, — произнесла Грейс. — Как долго ты собираешься пробыть в городе?

Он чуть сильнее сжал ее пальцы, а потом отпустил руку и откинулся на спинку стула.

— Э-э… думаю, еще неделю или около того. К тому времени я уже должен буду уладить все вопросы, — Шон поджал губы, видимо, обдумывая ситуацию. — Хотя, как знать, может, мне потребуется больше времени. Помимо Райта, у меня еще куча встреч с другими людьми. И даже потом я должен буду регулярно наведываться сюда.