Дом, что любил меня

Она буквально чувствовала, как ее сердце забилось быстрее. В пабе имелся небольшой танцпол, но, несмотря на играющую в зале музыку, он почти всегда пустовал. Зажигательная поп-мелодия сменилась на медленную балладу с сексуальным звучанием. Под такую песню никто не танцевал. Именно такого рода музыку мужчины использовали в качестве предлога, чтобы прилюдно полапать партнершу.

— О, я не думаю, что это хорошая идея, — произнесла Грейс.

Его челюсть напряглась, а голос зазвучал глубже, когда Шон вновь заговорил с ней.

— Грейс, мне будет крайне приятно, если ты потанцуешь со мной.

Этот мужчина точно знал, что и как нужно сказать. Она начала соскальзывать с сиденья дивана. Шон взял ее за руку и помог выйти из-за столика. Стоя к нему так близко, Грейс чувствовала исходящий от его тела жар. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.

— Спасибо тебе, Грейс, — голос Шона, казалось, стал гуще и ниже. Его губы изогнулись в сексуальной полуулыбке. — Знаешь, я не так уж и плох. Тебе не нужно прятаться в чулане, чтобы избежать встречи со мной.

Женщина почувствовала, как краснеет, и очень надеялась, что он не понял что к чему.

— Мне нужно было провести инвентаризацию.

Его глаза сузились, и ей показалось, что Шон видит ее насквозь.

— Я бы предпочел честность, Грейс, но не думаю, что на данный момент она есть между нами. Хорошо. Я могу немного поиграть в эту игру, — он посмотрел на сидящего за столиком Джейка. — Когда подойдет официантка, не могли бы вы заказать мне пива?

Женщина едва расслышала «да» от Джейка, когда Шон повел ее на танцпол. Грейс посмотрела на свою руку, утопающую в его большой ладони, и та показалась ей совсем крохотной. Боже, он заставлял ее чувствовать себя миниатюрной, хотя ни у кого язык не повернется сказать о ней такое. Грейс оглядела бар — больше никто не танцевал. Все теперь будут глазеть на взрослую пышнотелую мамзель и парня, которому она явно не ровня.

Шон остановился посреди зала и притянул ее к себе.

— Прекрати это.

— Что прекрати? — она и так делала все, что он просил. Просто не очень хорошо танцевала. — Если ты предпочитаешь кого-то, кто не норовит отдавить тебе ноги, пожалуйста, не стесняйся выбрать другую партнершу.

Грейс начала отстраняться, ее лицо пылало. Ей надо было лучше думать своей головой. Шон крепче обвил ее талию рукой и прижал к себе.

— Я вовсе не это имел в виду. Просто хотел сказать, чтобы ты перестала переживать из-за того, что думают все остальные.

— Как ты догадался? — поинтересовалась Грейс, пытаясь следовать за ним в ритме танца. Стало совершенно очевидно, что в ближайшее время ей никак не улизнуть с танцпола.

Шон ослабил хватку руки, как если бы понял, что она покорилась. Мужчина переместил ладонь чуть ниже, и Грейс почувствовала, как нежно он ведет ее.

— Я наблюдал за тобой. Твои плечи поднимаются, когда ты испытываешь стресс или нервничаешь. А когда ты лжешь, у тебя сжимаются челюсти.

— Я не лгала.

— Ты сказала, что не хочешь танцевать со мной. Это была ложь. Когда я пригласил тебя на танец, то увидел, как ты стиснула зубы и вспыхнули твои глаза. Ты смотрела на меня так же, как на тот неприлично калорийный кусок шоколадного торта в ресторане, и отказалась от меня так же, как вчера от роскошного десерта.

Он попал в точку. Грейс ужасно смутилась, что он прямо насквозь видит ее, но где-то в глубине души была поражена, что Шон успел так много узнать о ней. Ее муж, упокой Господь его душу, никогда не понимал таких вещей.

— Ну, думаю, вы оба вредны для меня.

К ее удивлению, Шон рассмеялся, и голос у него был густой и насыщенный, как теплый шоколад. Да, он определенно вреден для нее. Этот мужчина заставлял ее думать о всяких непристойных и развратных вещах.

— Да это чушь собачья, Грейс. Всем нужно хоть немного баловать себя. Это придает жизни вкус.

Они кружили по танцполу под звуки музыки. А между тем нельзя было не заметить грацию и чувство ритма, что сопровождали каждое легкое движение Шона. Грейс смирилась и перестала с ним бороться. Она просто позволила вести себя. Единственная проблема с шоколадом заключалась в том, что он вызывал сильное привыкание. Стоило Грейс только ощутить на языке легкий шоколадный вкус, и ей хотелось все больше и больше. Она была чертовски уверена, что у нее будет схожая реакция на Шона Йоханссона.

— И это мне говорит тот, у которого нет ни грамма лишнего жира, — проворчала Грейс.

Ни одного грамма. Она была так близко к нему, что могла чувствовать, до какой степени у него рельефное, точеное тело. Грейс старалась не дать своим рукам начать блуждать по нему. Каждая его мышца казалась твердой, как камень. Он словно окутывал ее своим телом. Его тепло и чистый запах настоящего мужчины окружали Грейс со всех сторон. Вопреки всем опасениям, она поймала себя на мысли, что расслабилась в объятиях Шона. До чего же было приятно вот так быть с кем-то рядом.

Грейс почувствовала, как мужчина вздохнул. Шон перестал удерживать свои руки в правильном танцевальном положении и просто обвил их вокруг нее. Он покачивался в такт музыке.

— Так проблема в этом? Грейс, дорогая, ты в зеркало смотришься?

— Слишком часто, — ответила Грейс.

Настало время дать ему понять, что ей прекрасно известно, какую игру он ведет. Женщина подняла голову и увидела, что Шон смотрит на нее, и его великолепное лицо озаряет самая ласковая улыбка. На мгновенье у Грейс перехватило дыхание. Наверное, от простого танца хуже не будет. А зайти дальше она не позволит. Если соблюдать осторожность, можно насладиться ночью с потрясающим мужчиной и при этом уберечь себя от лишних душевных мук.

— По-моему, мы с тобой по-разному смотрим на одно и то же, — сказал Шон. — А теперь расслабься. Ну как тебе, нравится?

— Да, — честно ответила она.

Грейс слишком сильно нравилось быть рядом с ним, и как же было здорово хотя бы ненадолго забыть обо всех тех причинах, по которым ей не следует находиться здесь и просто танцевать.

— Я очень рад. Мне кажется, в твоей жизни не так уж много поводов для веселья, Грейс.

Шон нежно обхватил ее голову рукой и, словно убаюкивая, прижал к своей груди.

Музыка обволакивала их, и Грейс просто-напросто забыла обо всех тех людях, что наблюдали за ними, позволяя себе отдаться на волю чувств. Ей захотелось этого. Она так долго мечтала об этом.

Внезапно музыка перешла на более быстрый темп. Грейс неохотно подняла голову. Все закончилось как-то очень быстро — куда быстрее, чем она надеялась. Грейс одарила Шона улыбкой.

Он покачал головой и взял ее за руку. Затем подмигнул ей, закружил вокруг себя и снова заключил в свои объятия.

— Я мог бы заниматься этим всю ночь напролет. Ну же, Грейс, потанцуй со мной.

Когда Шон поймал быстрый ритм, женщина поняла, что вопреки самой себе улыбается во весь рот. Этот мужчина умел танцевать. Грейс расслабилась и последовала его примеру.

***

— То есть как это — «не смогли порыться в ее портфеле»?! — допытывался Шон. Вырвавшиеся у него слова прозвучали резче, чем ему хотелось бы. Впрочем, это была та еще ночка.

Он провел, по меньшей мере, целый час, танцуя с Грейс и прижимая к себе ее роскошное тело с соблазнительными изгибами. Шон пребывал в агонии. Его член был тверже железа, но ему пришлось сделать над собой усилие и тихонько отстранить причинное место от объекта своего желания. Шон не мог сказать наверняка, как бы Грейс отреагировала, если бы он последовал зову собственного инстинкта, который требовал тереться об нее своим ноющим членом и позаботиться о том, чтобы у этой женщины не осталось никаких сомнений в его заинтересованности ею.

Адам сделал длинный глоток из своей пивной кружки. В ту же минуту, когда Грейс и остальные исчезли, он протараторил заказ на пиво так быстро, как только мог.

— Заявилась Кайла. И что, по-твоему, я должен был делать? Сказать ей: «Извини, но ты не можешь присесть за наш столик, потому что мне нужно обшарить портфель твоей подруги»? Боже, вкус у этого пива просто охрененный! Какая же ты подлая скотина, Джейк. Я за это с тобой еще поквитаюсь.