Нечаянно невеста

Мы просидели за столом почти час, наслаждаясь вином, едой и разговорами. Я только слушала, но мне было очень интересно, хотя речь шла в основном только о работе. Становилось понятно, что обьёмы компании просто огромны и без должного контроля, действительно, невозможно удержать на плаву всю эту махину.

Поначалу, я замечала, что Ваня старается, не то чтобы скрыть от меня информацию о работе, но ограничить её, не вдаваться в подробности при мне, а теперь уже не стесняясь обсуждает всё с отцом и Димой.

Доверие, вот что возникло между нами. Конечно, сейчас есть страсть и нежность, может быть и привязанность, пусть и основанная на физической стороне брака, но я ощущаю и доверие. Сначала в мелочах, а теперь Ваня не боится быть со мной всё больше самим собой, не старается играть роль или быть каким-то другим.

И мне стало легче принимать свои чувства. Да, от самой себя я уже не скрываю — я полюбила своего временного мужа. Сама я это признала, но вот сообщу ли об этом Ване — не знаю. Мне иногда кажется, что и он не просто секса ищет наедине со мной, мы много говорим, много просто молчим рядом. Такое ощущение, что мы на цыпочках ходим, боясь спугнуть что-то важное, но зыбкое и хрупкое. Всё непросто, меня тревожит неопределенность. Особенно сейчас, когда вернулся Лев Петрович, и я приняла окончательное решение поговорить с ним откровенно и рассказать о письме, найденном в архиве.

Утром в доме мы остались со свекром одни, не считая горничной Лены. Ваня и Дима уехали рано. Я ещё до завтрака спустилась в кабинет и просмотрела ещё несколько архивных папок, до которых не доходили руки, вернее, я боялась их смотреть.

Когда очень сильно чего-то хочешь, то за шаг до исполнения мечты становится страшно. Как всё то, что я узнаю повлияет на меня? А вдруг лучше не знать, кто мои родители? Жила же я как-то без этого знания.

Но малодушничать не стала и решила сегодня не отступать и решительно спросить Льва Петровича, что ему известно об Антонине, которая скорее всего и есть моя родная мать. А точно я смогу узнать, только если откровенно всё расскажу Берестову старшему. О том, для чего пришла в его дом и почему искала должность помощницы.

48. Анна

Вынула конверт с запиской от некой А. и смотрю на него. Что же мне делать? Моя решимость начала таять, как только я трезво посмотрела на всю ситуацию. Если я сейчас всё расскажу Льву Петровичу, то мне нужно, действительно, ВСЕ рассказать. И про договор с Ваней и про мою авантюру с устройством на работу.

То есть я должна разочаровать свекра и признать, что врала ему все это время. И есть вероятность, что вызову этим ухудшение самочувствия Льва Петровича.

Моё воодушевление стало угасать, я вновь убрала конверт в папку. В этот момент в дверях показался Лев Петрович.

— Аня, доброе утро!

— Доброе утро, Лев Петрович, — я растянула губы в улыбке.

— Ты почему без завтрака? — мужчина нахмурился совершенно искренне.

— Я поем чуть позже, пока не хочется. — говорю правду.

Лев Петрович подходит и садится в кресло напротив стола, за которым сижу я.

— Аня, не посчитай меня за нудного старика, но завтрак важен.

— Я совершенно с вами согласна, поэтому сейчас уберу папки и иду пить кофе с булочками, которые так вкусно пахнут даже здесь, — встаю и начинаю исполнять сказанное.

— Анюта, как тебе Ваня в качестве мужа? — слышу неожиданный вопрос позади себя. Кладу папку в шкаф у окна и медленно поворачиваюсь.

— А что вас конкретно интересует, Лев Петрович? — пытаюсь тянуть время, чтобы понять к чему эта беседа.

— Мой сын непростой человек, я знаю это. Однажды он решил, что я совершил подлый поступок, и исчез на несколько лет. Сейчас мы близки, как никогда, но характер Вани не изменился, только если чуть терпимее стал, но внутри он по-прежнему воин, борец, часто непримиримый. — Лев Петрович встал и облокотившись на стол продолжил. — Мне сначала показалось, что перед свадьбой ты была в сомнениях. Но сейчас видно, что вы счастливы, хотя, когда Вани нет рядом, ты словно опять сомневаешься. Аня, ты теперь хозяйка в этом доме. Ваня делает ремонт в другом вашем доме, но пока вы живете здесь, ты не должна ощущать себя гостьей, хорошо?

Смотрю на свекра и пытаюсь не заплакать, сейчас вспомнила отца, его заботу, а Лев Петрович, совсем по-отечески, печется о моем комфорте в его доме.

— Лев Петрович, спасибо! — с чувством говорю я. — Мне очень хорошо в этом доме, в вашей семье. А Ваня… он разный и я уверена, что он любит и вас и Диму. И у нас с ним все хорошо сейчас.

— Анечка, я счастлив за вас, — мужчина просиял просто, — мне было жаль, что дочери нет у меня, а теперь она есть. Сейчас я буду, возможно, бестактным, но… так хочется успеть внуков на руках поносить и за ручку поводить!

Лев Петрович не был бы успешным бизнесменом, если бы не отличался упорством, даже, я бы сказала, упрямством. Что ж, я его очень понимаю, он же, практически, с того света вернулся, поэтому торопит с внуками своего единственного женатого сына. Вернее, торопит невестку, так как это безопаснее. Ваня точно такой разговор уже бы завершил.

Странное чувство, словно я сама начинаю верить, будто смогу стать матерью внуков этого мужчины, который смотрит на меня ласково, с надеждой. И внутри так тепло становится, начинаю грезить наяву… Стук в дверь прерывает мои сказочные мысли.

Свёкор сам идёт открывать, на пороге Лена.

— Лена, что случилось? — Лев Петрович нахмурился, глядя на растерянную горничную.

— К вам пришла… Крепова Элла, — ответила Лена и бросила боязливый взгляд на меня.

Вот это сюрприз. Неприятный и очень неожиданный. Я не сомневалась, что Элла уже сюда не явится, но ошиблась.

— К кому конкретно? — Лев Петрович явно сердился.

— Она сказала, что ей нужно поговорить с вами и… с Анной Николаевной, — Лена явно скрыла, как именно Элла назвала меня, что и понятно — таких эпитетов в адрес хозяйки дома не повторит ни одна горничная.

— Что ж, зови её сюда, — свёкор сел за стол, я села в кресло у окна, это самое уютное место в кабинете, частенько здесь сидела, изучая семейный архив Берестовых. Пока мы ждали гостью, возникла напряженная молчаливая пауза, я ощутила какое-то неприятное предчувствие, сердце сжалось и участило ход. Мне не нравится всё это, не нравится.

Дверь резко открылась и явила нашему взору Эллу, словно сошедшую с подиума — каблуки, ярко-синее платье, богатые волосы уложены по-модному небрежно, но очень красиво. В глазах триумф! Вот такая ассоциация возникла у меня сразу, как только Элла посмотрела в мою сторону. Она пришла, как победительница, едва наступило утро, а она явилась. Значит не смогла ждать, терпеть, нарядилась, сделала укладку и прилетела птичкой, по другому и не скажешь.

Лев Петрович сухо поздоровался с гостьей, она, лучезарно улыбаясь, заворковала.

— Дорогой Лев Петрович, Аня, утро доброе вам! — меня аж передернуло от неожиданности, когда Элла с таким воодушевлением поприветствовала и меня. Что происходит?

— Что случилось, Элла? В такую рань с визитами. — свёкор говорил вежливо, но очень холодно.

— Не могла ждать, хотелось вам помочь. И как можно быстрее. — Элла изящно села на кресло у стола и сложила руки на коленях, ну просто ангел, а не женщина. А меня уже не на шутку трясло, слишком довольна была Элла, слишком. Это значило только одно — недовольна буду я после этого визита. Ощущение неминуемости беды, вот что принесла эта красавица.

— Лев Петрович, так сложились обстоятельства, что с вашим сыном у нас не получилось создать семью. — Элла скорбно опустила глаза. — Признаюсь честно, я очень страдала, и в порыве приняла некоторые решения, которые были продиктованы отчаянием влюбленной женщины.

Слушаю Эллу, затаив дыхание, у меня даже нет предположения, что она принесла за новость, поэтому внимаю ее высокопарным речам. Элла заметила мой испытующий взгляд и приосанилась ещё больше, а я четко ощутила, что она явно уже торжествует.

— Но теперь эти необдуманные поступки дали неожиданные, но очень радостные плоды, — Элла смотрит на моего свекра со слезами на глазах, — радостные для вас, Лев Петрович!