Сеть Ариадны

Марина Медведева

Сеть Ариадны

– Утопленник! – прохрипел Димон и едва не выпустил сеть из рук. Из сети торчала мокрая человеческая голова с открытым, как у рыбы, ртом и выпученными глазами.

– Брось его, брось обратно, – испуганно отозвался Никита. Димон было начал опускать руки, но потом остановился и резко подтянул к себе.

– Бредень жалко. Недавно купил. Давай вытащим на берег, распутаем, а этого потом обратно утопим.

Ночь близилась к концу. Туман мокрым одеялом накрыл реку, укутал влажной пеленой торчащую посреди воды лодку и сгорбленные фигуры рыбаков. Никита судорожно обшаривал взглядом заросший ивняком берег и, казалось, сомневался. Димон глянул на новенький бредень, зыркнул на Никиту и сердито рыкнул:

– Никого. Давай к берегу.

Никита вздрогнул, подхватил весла и повлек лодку с утопленником к пологому берегу. Вокруг стелилась мягкая тишина, лишь изредка прерываемая всплесками рыбы в воде, да отдаленной перебранкой деревенских петухов.

Едва доплыли, Никита привязал лодку к дряхлым мосткам и прыгнул в воду – помочь товарищу вытянуть сеть с кошмарным уловом. Ладно, что утопленник был невелик ростом, да и весом не вышел. Друзья выволокли мертвого «русала» на берег, распутали бредень и уставились на незнакомое лицо.

– Знаешь его? – прошептал Никита.

– Никогда не видел, – помотал головой Димон.

Покойник был одет в джинсы, футболку. На ногах хлюпали туго завязанные кроссовки. Волосы редкие, на макушке лысина. После ночного купания вид у «русала» был не ахти: мокрый, холодный, изо рта водоросли торчат. Брр!

– Интересно, кто это? – задумчиво спросил Никита и тут же добавил: – Пошарь у него в карманах.

– Сам пошарь! – возмутился Димон. – Он и так мне теперь сниться будет.

Никита воровато огляделся по сторонам и резво похлопал утопленника по карманам штанов. Пусто.

– Ничего нет. Даже мобильника, – разочарованно протянул рыбак.

– Мобила могла выпасть, когда тонул, – пожал плечами Димон. – Бросим обратно в воду?

Никита глянул на покойника, потом на реку, снова на покойника. Его точили сомнения.

– Не знаю. Это, наверное, преступление. Будто, мы снова его утопили.

– Что ты мелешь? Он уже мертвый! Хочешь, чтобы нас менты задергали?

– Как-то не по-людски. Вдруг, у него семья, дети? Будут думать, что он живой, будут искать, – бурчал Никита, не в силах совладать с проснувшейся совестью.

Димон тяжко вздохнул и полез в нагрудный карман ветровки – за телефоном. Звонить ментам.

–-

Ариадна Ясинская сердито дергала чемодан на колесах и жмурилась от яркого солнца. Бедный чемодан скрипел, подпрыгивал, бухался о камни, всячески сопротивлялся желанию настырной хозяйки тащить его по деревенскому бездорожью. В поселок Заградье Ариадну привез сосед, нанятый в качестве извозчика. Она заплатила обещанную тысячу, радостно выбралась из жаркого авто и подхватила пластиковый чемодан грязно-сиреневого цвета.

В Заградье Ариадна прибыла, чтобы провести отпуск в тишине и покое. Место было дикое, запущенное. В самый раз отдохнуть от городской сутолоки и закончить, наконец, вялотекущий роман о любовных перипетиях барышни девятнадцатого века.

Мама Ариадны, когда узнала, куда дочь собралась в отпуск, шумно фыркнула и покрутила пальцем у рыжего виска:

– Значит, в библиотеке тебе тишины мало? Ты представляешь, какая это глухомань? Там ни аптеки, ни магазина, даже сотовая связь через раз.

Ариадна скрипела зубами и молчала. Раззадоришь маму – себе хуже. Посыплются давние обиды, назойливо скребущие мозг в моменты ссоры. А потом – молчанка. Ариадна и ее мама, Маргарита Ивановна, тяжко переживали последствия ссор, но на примирение шли неохотно и не сразу.

Ариадна, несмотря на стукнувшие тридцать пять лет, жила на маминой территории и волей-неволей терпела ее опеку. Мама, бывший капитан полиции, не считала зазорным поучать и воспитывать великовозрастную дочку. Тем более, что та до сих пор ни замуж не вышла, ни собственный жильем не обзавелась. Да откуда же ему взяться, этому жилью? Зарплаты библиотекаря даже на жизнь не хватало. К тому же дочка каждый свободный рубль тратила на книги.

– Зачем ты покупаешь книги? Их и так полно в твоей библиотеке, – ворчала мама, когда Ариадна волокла домой очередной пакет из книжного.

– Там нет новинок. Прочитаю и отдам в библиотеку.

Мама хваталась за волосы, к счастью, густые, и нервно стискивала зубы. Такое перераспределение доходов семьи в пользу библиотеки ее никак не устраивало.

Когда авто вместе с соседом исчезло за поворотом дороги, Ариадна бегло оглядела свое место отдыха. Пара десятков бревенчатых домов. Некоторые с новыми крышами и ладными заборами, другие – покосившиеся, с облупившимися рамами. Ей нужен пятый дом с зеленым забором с хозяйкой Марианной Заградовой. Вытянув шею, Ариадна разглядела нужный дом, шагнула в сторону и потащила чемодан по скошенной траве к блестящей калитке.

Поселок Заградье был крайней точкой на карте района. Дальше тайга. Лет тридцать назад здесь размещался леспромхоз. Когда-то в поселке было пять десятков домов, магазин, начальная школа. В разгульные девяностые лесной бизнес перешел в руки ловких частников, и лес вокруг поселка быстро поредел. Вековые ели, сосны, кедры сменились молодой порослью. Когда не стало леса, исчезли и рабочие места. Жители заколачивали дома, уезжали в город. Поселок потихоньку замирал. Сначала закрыли школу, потом в магазин. В Заградье осталось лишь несколько старожилов, готовых мириться с тяготами отшельнической жизни, и дачники.

Ариадна постучала в калитку – тишина. Надавила на ручку – калитка скрипнула и поползла внутрь. Ариадна прошла за ограду, втащила чемодан и остановилась. Дом Марианны был обшит досками с местами облупленной краской. Старые окна глядели из кружевных наличников. От калитки к дому вела мягкая клеверная дорожка. По сторонам зеленели грядки, ближе к забору – кусты малины, крыжовника, смородины. Чуть поодаль – две раскидистые яблони, усыпанные мелкими зелеными яблоками. Ариадна оставила чемодан и направилась к дому. Где-то должна быть дверь. Странно, что никто так и не вышел.

Почему здесь так пусто и сонно, будто все вокруг заснуло от жары? И дом, и огород, и даже скрипучая калитка. Она обошла вокруг дома и с другой стороны увидела, наконец, потертую дверь и дощатое крыльцо в три ступени. Замерла на мгновение, будто чего-то ожидая, и тревожно посмотрела на небо. Солнце скрылось за хмурыми облаками, и повеяло легкой прохладой. Кажется, будет дождь. Ариадна уже поставила ногу на крыльцо, как дверь скрипнула, открылась, и на пороге появился черный кот с пышным хвостом. Он подозрительно смотрел на гостью умными зелеными глазами и не двигался.

Ариадна невольно попятилась назад и в страхе оглянулась по сторонам. Тишина. Вокруг никого. Только черный кот. Она ощутила, как забилось сердце, и по спине сбежала струйка пота. Колдовское место!

Облака сгустились, небо нахмурилось, громыхнуло и обрушилось на землю мелким пронырливым дождем. Кот молнией юркнул в дом. Ариадна в миг очнулась и бросилась следом за ним.

Скрипнули половицы, и она провалилась в прохладную тьму. В сенях пахло травой, и, едва глаза привыкли к темноте, она разглядела еще одну, полуоткрытую дверь, с ручкой привязанной веревкой. «Для кота!» – смекнула девушка. Видимо, эту дверь кот еще не научился открывать.

– Эй! Есть кто-нибудь? Марианна! – негромко крикнула гостья и переступила через высокий порожек в комнату.

Дом ее поразил. Его будто не коснулась рука времени. Вышитые занавески колыхались на веревочках, у стен топорщилась крепкая старинная мебель, покрытая толстым слоем лака, на полу растеклись плетеные дорожки. На стенах тускло поблескивали картины. Пара пейзажей и поясной портрет женщины с черными глазами и бледным лицом. Ариадна подошла к портрету. Глаза незнакомки мерцали, словно живые, манили, заглядывали в душу. Бледное красивое лицо. Строго сжатые губы, тонкие черные брови вразлет над глубокими, колдовскими глазами. Платье – темное, застегнутое мелкими пуговицами до самой шеи. Руки, сложенные одна на другой, будто принадлежат чужому человеку. Загрубевшие, с длинными чуть искривленными пальцами. Видно, красавице пришлось немало работать этими руками.