Расул Гамзатов

Иосиф Бродский писал по-своему:

Однако русским Горацием признали Александра Пушкина. Гораций взывал к Мельпомене, ждал, что она наградит его лавровым венком. Пушкин обращался к России с глубоко выстраданными чувствами, с верой в духовные силы народа, и народ его слышал.

Строки Пушкина восходят к Горацию через Державина, переосмысленные и будто впервые созданные. Строки Расула Гамзатова перекликаются со строками Пушкина. На лавры классиков, а тем более Александра Сергеевича, Гамзатов не покушался. Не говорил, как другие, о неслыханной высоте своего «Памятника». Но было и у Гамзатова явно пророческое:

Кто-то сочтёт это творческой дерзостью, кто-то продолжением и развитием традиции, право на которое Расул Гамзатов заслужил.

«Однажды он не то спросил меня, — вспоминал Валентин Осипов, — то ли проверяя себя, то ли утверждаясь в мысли: “Кто имеет право в России после Пушкина написать ‘Памятник’?” Я отшутился. Он написал “Памятник”, но так, что этот стих растворил в себе и скромность самооценки, и самобытность образов и метафор».

Литературоведы часто пишут о влиянии Пушкина на творчество Гамзатова, о яркости их «внутренних солнц», о их возвышающем воздействии на литературу и общественное сознание.

В стихотворении Расула Гамзатова «Поэты пушкинской плеяды» идёт спор о том, стали бы ярче, известнее поэты — современники Пушкина, если бы Пушкина не было, или, напротив, о них узнали лишь потому, что они были современниками Пушкина? Гамзатов разрешить этот спор не берётся:

Дагестанцы давно разрешили этот вопрос. Для них Расул Гамзатов — это «наше всё», как в России говорят об Александре Пушкине. В сквере перед Домом поэзии в Махачкале стоят два памятника — Александру Пушкину и Расулу Гамзатову. Пушкин здесь старожил, его скульптуру установили в 1949 году в честь 150-летнего юбилея поэта перед библиотекой, носившей его имя. Бронзовый Гамзатов пришёл в гости к Пушкину позже, когда библиотека перебралась в новое здание, а на её месте возник Дом поэзии.

Ответила на вопрос о поэтах пушкинской плеяды и сама природа: к известному профилю Пушкина на скальном краю по дороге в Дербент добавился профиль Гамзатова неподалёку от Махачкалы. Его обнаружил Анварбек Кадиев. Когда он показал Гамзатову его характерный профиль, поэт был ошеломлён. С тех пор левый край горы Тарки-Тау, если смотреть на неё с обратной от Махачкалы стороны, многие называют «Расул-Тау».

О трепетном отношении Расула Гамзатова к «солнцу русской поэзии» говорит и стихотворение «Ответ Ираклию Андроникову на приглашение с группой поэтов поехать в Михайловское». Гамзатов благодарит давнего друга за приглашение, но ему кажется, что не стоит ехать к Пушкину, в сакральный храм поэзии, большой делегацией.

Там Пушкин творил, мыслил, мечтал, и нарушать эту атмосферу шумной компанией, почти туристической, вряд ли было уместно. Гамзатов видел свой путь в Михайловское совсем иначе:

ВТОРЖЕНИЕ

В начале августа 1999 года Дагестан вновь оказался перед лицом тяжёлых испытаний. Через дагестано-чеченскую границу в республику вторглись отряды боевиков. Кто-то посчитал, что сложные политические процессы разобщили народы, что Дагестан превратился в территорию безвластия и неспособен к сплочённому сопротивлению.

Расул Гамзатов осудил вторжение, попрание вековых традиций добрососедства. Тем более что после событий в Чечне 1994—1996 годов дагестанцы приютили десятки тысяч семей беженцев из соседней республики.

Но не одобрял он и того, что происходило в те годы в Чечне, он был уверен, что чеченский народ хочет мира и что нельзя было доводить ситуацию до вооружённого противостояния, штурмов городов, бомбёжек. Он считал всё это результатом непродуманной национальной политики, если не её полного отсутствия.

186

Перевод М. Ахмедовой-Колюбакиной.

187

Перевод М. Ахмедовой-Колюбакиной.

188

Перевод Я. Козловского.

189

Перевод Я. Козловского.