Страница 64 из 81
У меня всего 24 О. А. После 10 уровня дается по 3 очка за каждое повышения уровня, а не 2. Это хорошо, но сейчас я всё равно сильно урезан по возможностям. Все навыки стоят дорого. А из-за времени обучения, я не смогу вкачать их в момент, когда они точно понадобятся.
Для успешного выполнения задания по проникновению в ВИЦ пригодится класс убийцы с его тихой поступью и улучшенным боевым режимом. Плохой момент: это навсегда. На 25 уровне я смогу получить второй класс, но не отказаться от первого. Да и мироявление при выборе «Убийцы» меняется в сторону злого.
А я и так уже далеко не радужный пони. Три процента хаотичного злого⁈ Да это капец какой-то. С вероятностью 3 процента мне придется убивать направо и налево, пожирать сердца и танцевать на костях своих врагов. Ну и на кишках друзей в придачу. Это при условии, что я не смогу отказаться от такого задания из-за штрафов.
Вывод. У меня слишком мало классов. Только Убийца и Тёмный Псионик. Для того, чтобы выбор был аргументированным, хотелось бы его иметь. Хотя бы из пяти вариантов. В общем, я решил повременить с классами до лучших времён. Да-да, опять тяну резину на яйцах кота. Э-э-э. Ладно, не важно.
Проанализировав все за и против, я решил потратиться на Самоконтроль 2-ой ступени. Прибавка в 3 ВМ очень существенна. Это на 35,2 % больше чем у меня есть сейчас. Богатый опыт в этом мире говорит, что много ВМ не бывает. Даже от легкого голода или усталости в неудачный момент можно окочуриться.
За время пребывания на базе я несколько раз подключался к брайнеру. Кэтрин и Петр Николаевич не доверяли мне до последнего. Сначала я хотел их за это пытать, но Арли сообщила, что это не самый эффективный вариант. Пришлось просто снова показать, что такое «Глубокая диагностика» в режиме совместной обработки данных. Это их немного переубедило.
Как и обещал, я убрал кодовые фиксаторы. Вопреки сомнениям Нишанта, никто после этого не устроил саботаж, не сбежал и не выдергивал провода из затылка. По словам Павла, на первых порах фиксаторов не было, но подключенные часто выходили «по-холодному». Если у одного почешутся гениталии или возбудится эрогенная зона — это чувствуют все. Неловких моментов было много. Спустя месяцы и годы, «подключенные» перестали обращать внимание на такие вещи, так как у них не было особого выбора. Выражение «все мы люди» приобрело совсем другой оттенок. Правда появилась другая проблема: ощущение, что ты на поводке, разрасталось в умах людей.
Как оказалось, в моем клане всего четырнадцать с половиной человек. После устранения бородатого охранника — тринадцать с половиной. Тихими и незаметными остались трое. Физик Мухаммед придерживался нейтральных взглядов и хотел, чтобы его просто не трогали. Ему все равно, кто у власти, лишь бы кормили его и его пятилетнюю дочь, которая жила здесь же — под землей. Федор и Савелий — неразлучные друзья. Два грамотных программиста, но замкнутые в себе — общались только друг с другом. За глаза их прозвали Толстым и Тонким, оперируя разницей в их весе. Остальных я видел или слышал хотя бы один раз. Вот и вся база. Наша ячейка считалась одной из самых незначительных во всей системе тьмушников.
Я потребовал показать мне складские помещения. Самодельные холодильные камеры имели все необходимые питательные вещества. Углеводов и жиров хватало, а вот с белками были проблемы. Арли удивилась мясным консервам со сроком годности более сотни лет. Павел посмеялся и тыкнул в надпись: «Сделано в СССР». Арли хихикнула и предупредила о болезни «ботулизм», но Нишант успокоил, что за всю его жизнь от такой еды скончались всего трое.
В помещении, которое Кэтрин с гордостью назвала «оружейной», было шесть взрыв пакетов, одна шумовая граната, два пистолета ТТ, один «Макаров», автомат Калашникова АК-310, две сотни разных патронов и гордость тьмушников: комплект бронированной экипировки «Ратник-4».
— Это всё? — спросил я. Мне казалось, что за столько лет у клана должно быть раздутое клановое хранилище.
— Это не всё, — возмутилась Кэтрин, — а вау, сколько всего! Даже не представляешь, через что я прошла, чтобы это раздобыть. В других ячейках даже этого нет. Между прочим, вот это — экзоскелет. Почти последняя модель в России.
Я прищурился.
— В вашем центре точно не знают, что у вас руководство сменилась? — недоверчиво хмыкнула Арли, поглаживая черные пластинки композитной брони.
— Точно, — ответил Павел. — Но рано или поздно всё всплывет. И с этим придётся что-то делать. Мы не знаем, когда придет ревизор из центра за отчётом.
— Про нас вы точно не доложили? — задал я бессмысленный вопрос.
— Точно. Со связью у нас всё плохо. Но по иронии, поэтому мы еще и живы. Да, и кстати. Про нашу скромную оружейную они тоже не знают, и я бы хотел, чтобы так и всё и осталось.
— Почему?
Повел помедлил:
— Потому что иногда полезно и от друзей скрывать свои козыри.
Предполагаю, что и мне бы он ничего не рассказал. Но я полдня потратил на анализ и изучение территории тьмушников, обстукивая буквально каждую поверхность на наличие пустот и полостей. Таким образом, я нашел фальшстену, и им просто пришлось сознаться. Разумеется, я предупредил, что если найду что-то еще, о чем мне не рассказали, то последует наказание. Нишант и Павел переглянулись, но уверили, что больше ничего не скрывают.