Страница 55 из 113
Тори помнили, что осенью 1688 г. «принц Оранский провозгласил, что не имеет никаких претензий на корону»[1059]. Согласно сообщениям одного из представителей этой партии, Дж. Рересби, после коронации Вильгельма III и Марии II некоторые видные лидеры тори начали «раскаиваться» в том, что «оказали принцу активную поддержку»[1060]. Согласно сведениям того же источника: «Герцог Сомерсет, граф Бэрлингтон, граф Скарсдейл и некоторые другие лорды, которые ранее активно действовали в поддержку принца» Оранского, «заявили, что события достигли размаха, которого они не ожидали» и «что они не думали, что принц выскажет претензии на корону»[1061]. Многие представители партии тори, большая часть которой состояла из земельных собственников, были недовольны активной военной политикой Вильгельма III, финансировавшейся, главным образом, за счет повышения поземельного налога[1062]. Часть тори (впрочем, как и вигов) полагала, что войны, которые велись Вильгельмом III, не отвечали национальным интересам, и британские солдаты умирали за нидерландские интересы[1063]. Многие английские политики считали, что вся британская колониальная торговля работает на нужды военной машины Аугсбургской лиги. Яркий представитель партии тори Дж. Рересби не без сарказма отмечал еще в конце декабря 1688 г., что «был назначен фестиваль в знак благодарности за прибытие Его Светлости [Вильгельма Оранского — К.С.], как было сказано, «чтобы избавить нас от папизма и рабства», однако выражение радости со стороны населения не было «столь значительно, как ожидалось»[1064].
Крайние виги обвиняли Вильгельма III в предательстве «Славной революции». Они заявляли, что события 1688–1689 гг. явились комбинацией иностранной интервенции и внутридинастической борьбы между двумя одинаково амбициозными монархами. Многие виги-радикалы считали, что политическая модель, насаждавшаяся новым королем и его ближайшим окружением, чрезвычайно далека от того, что они понимали под «революционными принципами»: происходила дальнейшая централизация власти, основные прерогативы монарха остались практически в неприкосновенности, сохранилось право королевского вето в судопроизводстве, по-прежнему министры назначались короной. Радикальные виги заявляли, что существующие законы недостаточно гарантируют права и свободы личности, процесс судопроизводства законодательно не защищен от политического вмешательства, правительство Вильгельма III, как и его предшественника, регулярно допускает нарушения «Хабеас корпус акта». Вигские радикалы выступали против практики тайных арестов, которым среди прочих подвергали и якобитов, и против применения пыток при дознании. Виги были недовольны сотрудничеством Вильгельма III с умеренными тори и тем, что после 1688 г. на ряд высших государственных постов были назначены люди, «очернившие свою биографию» при прежнем режиме (такие, как граф Сандерленд). Сектанты, составлявшие значительный процент в вигской партии, были недовольны границами веротерпимости, установленными при Вильгельме III, считая их менее широкими, чем те, что были гарантированы декларациями Якова II[1065].
Некоторые виги-радикалы надеялись, что «Славная революция» заставила Якова II пересмотреть свои политические взгляды, и были готовы поддержать его реставрацию, если низложенный Стюарт примет ряд их условий: откажется от курса на усиление королевской власти, прекратит поддерживать католиков и предоставит широкую амнистию[1066].
Для иллюстрации позиции значительной части крайних вигов в первые годы правления Вильгельма III достаточно привести несколько наиболее ярких примеров. Согласно данным источников, в 1690 г. в контакты с Яковом II и его приближенными вступил известный республиканец и бывший участник восстания Монмута майор Джон Уайлдмен[1067]. И.В. Кеткова (Фадеева) сообщает любопытные сведения из его предшествующей биографии: «бывший левеллер, памфлетист, участник диспутов в Совете армии во время гражданской войны»[1068].
Примерно в это же время активным деятелем якобитского движения стал шотландец Роберт Фергюсон. Дж. Рересби в своих мемуарах дал ему краткую, но яркую характеристику: «архипресвитерианский проповедник и мятежник»[1069], которая полностью подтверждается его предшествующей политической деятельностью. Во время Английской революции середины XVII в. Р. Фергюсон был одним из немногих, кто поддержал в Шотландии режим О. Кромвеля. В период Реставрации он стал известен благодаря памфлетам против Карла II и активной поддержке «Билля об исключении герцога Йорка из престолонаследия»[1070]. В своих мемуарах Яков II отмечает его причастность к «Райхаузскому заговору» 1683 г.[1071] И.В. Кеткова (Фадеева) отмечала, что Р. Фергюсон во время восстания герцога Монмута стал его «политическим советчиком и главным по пропаганде»[1072]. В 1688 г. «Фергюсон-Заговорщик» (как его называли в Шотландии) поддержал «Славную революцию», однако разочарование в Вильгельме Оранском вскоре привело старого республиканца в лагерь якобитов. По сведениям правительственного информатора М. Кроуна, в 1690 г. Р. Фергюсон по ходатайству Джеймса Монтгомери и графа Эннандейла, вновь вступившего в контакты с якобитами, получил от Якова II прощение за свою предшествующую политическую деятельность[1073].
После «Славной революции» на стороне Якова II выступил и другой радикальный виг — шотландец Джон Кохрен. Примечательно, что практически всю предшествующую жизнь известный мятежник посвятил борьбе с этим монархом. В 1683 г. Дж. Кохрен принял участие в «Райхаузском заговоре», в 1685 г. — в восстании графа Аргайла, в 1688 г. — в подготовке «Славной революции»[1074]. Почти все 1680-е годы шотландский виг был вынужден скрываться в Нидерландах. Однако, пережив, как и многие его соратники, разочарование в «Славной революции», Дж. Кохрен с 1690 г. начал оказывать пособничество якобитам[1075].
Складыванию единой оппозиции из якобитов, «высоких тори», «неприсягнувших», крайних вигов и республиканцев способствовало назначение Вильгельмом III на ряд высших государственных постов своих соотечественников и награждение их британскими титулами. По всей видимости, принц Оранский пытался создать опору своей власти в Британии и поэтому привлек в новое правительство своих старых соратников еще по оранжистской партии в Нидерландах. Наибольшую ненависть англичан вызывал Ганс Виллем Бентинк, который был пожалован титулом графа Портленда, посвящен в «кавалеры Ордена Подвязки»[1076] и, кроме того, активно вмешивался в британские дела. Более осторожную позицию занимали граф Зюлейстен и дядя британского монарха — Хенрик ван Нассау-Аувервек. Тем не менее, и они не были свободны от нападок британских политиков[1077].
Английские дворяне были возмущены тем, что с приходом к власти Вильгельма Оранского «некоторые аристократы были смещены со своих постов и должностей», «поскольку они оказались готовы служить ему не столь ревностно, как он себе воображал»[1078]. Многие британские политики воспринимали назначение иностранцев на высшие государственные посты как оскорбление своих национальных чувств и заявляли, что Англией правит «голландская хунта»[1079]. В частности, в апреле 1689 г. маркиз Галифакс в частной беседе отметил, что многие в Англии «ненавидят голландцев, и скорее согласятся повернуть в сторону папистов» — Якова II и его приближенных[1080]. Дж. Рересби писал: «Англикане ненавидят голландцев». Маркиз Галифакс добавлял: «При нынешнем положении вещей, если бы король [Яков] стал протестантом, то не прошло бы и четырех месяцев», как он вновь бы оказался на престоле[1081]. Такого же мнения придерживался и лорд Белейсис, который отмечал, что достаточно Якову II принять протестантизм, как «его реставрация станет возможной в самое ближайшее время»[1082]. По словам Дж. Рересби, представитель оранжитского лагеря — «лорд Дэнби пошел еще дальше и утверждал, если бы он [Яков II — К.С.] оказал поддержку нашей религии, что легко могло быть сделано, то противостоять ему стало бы очень сложно»[1083].
1059
Ibid. Р. 318.
1060
Ibid. Р. 314.
1061
Ibid. Р. 314.
1062
Ibid. Р. 323.
1063
Anonymous Pamphlet, 1696//Stroud A. Op. cit. P. 200–201.
1064
Reresby J. Op. cit. P. 307.
1065
Goldie М., Jackson С. Op. cit. Р. 179.
1066
Ibid. P. 177–199.
1067
Carmarthen to the King. London, 13 June, 1690//Thomas Osborne, Earl of Danby and Duke of Leeds, 1632–1712. Vol. 2. P. 163; The Same to the Same. London, 16 June, 1690//Ibid. P. 165–166; Sworn Statement (by Viscount Preston) (2), June 13, 1691//RMLAGF. Vol. 3. P. 19–320.
1068
Кеткова И.В. «Мятежный герцог» Монмаут как политик и военачальник. С. 101.
1069
Reresby J. Op. cit. Р. 211.
1070
Garrett J. Op. cit. Р. 75; Monod Р.К. Jacobitism and English People, 1688–1788. P. 23.
1071
Life of James the Second Written by Himself//Original Papers… Vol. 1. P. 137.
1072
Фадеева И.В. Восстание Монмаута. С. 66.
1073
Sworn Statement (by Viscount Preston) (2), June 13,1691//RMLAGF. Vol. 3. P. 319–320.
1074
Letter, signed "C. Mackenzie" to the Marchioness of Athole. Sterling, 19 June, 1685//The Manuscripts of the Duke of Athole… P. 21–22; Leslie C., Ridpath G. Op. cit. P. 27.
1075
Carmarthen to the King. London, 13 June, 1690//Thomas Osborne, Earl of Danby… Vol. 2. P. 163.
1076
Сен-Симон Л.Р. Указ. соч. С. 333; Sworn Statements of Matthew Crone. 1691, June 20//RMLAGF. Vol. 3. P. 332.
1077
Horwitz Н. Op. cit. Р. 19.
1078
Reresby J. Op. cit. P. 318–319.
1079
Ibid. P. 318–319.
1080
Цит. no: Ibid. P. 343.
1081
Ibid. P. 334.
1082
Цит. no: Ibid. P. 331.
1083
Ibidem.