Страница 4 из 14
И вдруг Лера сдулась, как шарик Пятачка. Стала молчаливой, смеялась всё реже. Её потянуло на философские разговоры. Нарисовался Игорь и популярно объяснил другу: Лера хочет замуж. Кирилл испугался: он ведь уже видел, какие обязательства накладывает на влюблённых брак. Лерка не нажимала, а потом вдруг объявила: ей нужно время всё обдумать, и поэтому она уезжает на курсы в Италию. Через полгода вернётся, и всё будет ясно.
Кирилл выдохнул с облегчением, в чём признался себе. По-прежнему они переписывались, ржали с анекдотов, пересылаемых друг другу. Потом Леру затянуло обучение, она всё больше уставала, и переписка свелась к коротким сообщениям и фотографиям итальянских пейзажей.
И вдруг совместное фото с каким-то хреном на дюжину лет старше Леры. Ну и что, что это её начальник? Впрочем, Кирилл поревновал немного, повторил себе цитату Игоря: «Ревность – признак комплекса неполноценности», – и перестал донимать Леру шуточками в адрес большого итальянского носа и волосатой груди. Фотографий с начальником стало больше – Кирилл молчал.
И вдруг статус в социальной сети Лера поменяла – на замужний. Фото руки с кольцом повергло в прострацию, но выяснять отношения было поздно.
– Мы всегда были просто друзьями, Кир. Спасибо тебе, мне было очень с тобой весело, – сказал спокойный голос Леры.
Он недолго искал доказательства – на новых фотографиях подруга выглядела счастливой, её глаза по-прежнему смеялись, но любимый бесовской огонь в них уже потух. Или же это казалось Кириллу.
Он плюнул, забросил аккаунт и вспомнил про него на день рождения Леры. Зашёл в «Одноклассники», а Лера там уже с пузом и прижимающимся к нему волосатым мужиком, в котором Кирилл разглядел всё того же прилипчивого начальника.
Списались, поболтали, и расслабленная Лера бросила фразу:
– Да, передай маме привет и моё большое спасибо.
Так вот где собака порылась! Сразу вспомнилось и то, как резко подскочило настроение у матери после отъезда Леры, она вдруг записалась на йогу, какие-то тренинги для тех, кому за пятьдесят…
Тайком залез в историю её банковских переводов и нашёл крупную сумму как раз за месяц до отъезда Леры.
Но главное, именно после Леркиного отъезда началась бомбардировка невестами. Все как на подбор – утончённые, умные, краснодипломницы МГУ и ужасно унылые… Мать искала невестку, похожую на жену старшего сына. Но теперь только без привлечения СМИ и шоу-мишуры.
Разгорелся скандал, в который пришлось вмешаться отцу. Летавшие молниями претензии и обиды, возможно, стали катализатором для отцовского подарка.
– Хочешь самостоятельности – хорошо. Но помни, второго шанса не будет.
Затем работа в фирме, знакомство с рынком, материалами, первые договоры… И Кирилл понял: лучше уже не будет. Свобода и финансовая независимость – это всё, что мир, терпящий семь миллиардов людей, может предложить ему.
Мать своих намерений не оставила. Но промежутки между попытками познакомить с «настоящими умницами» становились длиннее, должно быть, этих умниц было всё сложнее находить. Ни одной Мисс Москва или домохозяйки-фрилансерши – все перспективные, породистые… «Золотые антилопы», – так выразился про них Игорь, и словечко прилипло.
– Ну, так что, по молодецким коням или?.. – Игорь плеснул себе и другу коньяк на самое дно фужеров – чтобы разбудить аппетит.
– Арчи работает до шести, так что собираемся в семь.
– У, всего лишь семейный сброд! – рассмеялся Игорь. – А чего ты напрягся?
Кирилл облокотился на столик:
– Вот скажи мне: как часто ты разговариваешь с холодильником?
– Всё своё свободное домашнее время. Практически.
– А одновременно поёшь и разговариваешь с холодильником?
– ? – Игорь фыркнул.
– А поёшь именно оперные арии?.. То-то же! Как будто, я этих сигналов не понимаю. Опять будет знакомить с золотой антилопой.
Игорь надел пиджак, протянул Кириллу его и поправил воротник:
– Милый, ты думаешь, мы сегодня сможем наконец утонуть в глазах друг друга? – тонким голосом дурачился помощник.
– Да ну тебя! – Кирилл стряхнул руки, решившие соблазнить, и не смог не улыбнуться шутке. – Брат с семьей – это всего лишь прикрытие. Чтобы я ничего не выкинул.
Строгим тоном батюшки на исповеди, Игорь уточнил:
– Это как тогда, когда ты нажрался, сын мой, и приполз во всей красе?
– Да, святой отец.
– Или когда я тебе названивал каждые десять минут и голосом передераста разыгрывал твоих многочисленных девушек?
– Или так.
Игорь почесал в затылке, нарезал круг по кабинету, пошумел мелочью в кармане и вытащил что-то, зажимая в обоих кулаках:
– Выбирай, синюю и красную таблетку, Нео! Монета – едем в боулинг. Скрепка – я тебя лично отвезу домой, к мамочке.
Кирилл поиграл губами, хлопнул по одной руке, передумал и выбрал вторую.
– Ты в матрице, Нео, поздравляю! – Игорь подбросил монету в воздух.
Друзья собрались. Выходя из кабинета, Кирилл велел секретарше отвечать всем, что он уехал на базу стройматериалов и будет завтра, как обычно, а подходя к машине, хмыкнул:
– Держу пари, не было скрепки!
– Держи своё пари крепче! – не смутившись, Игорь уселся на сидение рядом с водительским.
На всякий случай, Кирилл пообещал себе, что позвонит домой через три часа, но только домоправительнице Нине, сорокапятилетней замужней умной бабе, и узнает, кто там среди гостей. И если всё будет по-семейному честно, то, так и быть, вернётся домой с небольшим опозданием и цветами для любимой мамочки и жёнушки братца.
*****
Пока несли заказ, Игорь напомнил:
– Сегодня нечётное, – имея в виду «пьяный договор»: после баров по чётным Игорь садится за руль, по нечётным – Кирилл.
Тот скрестил пальцы домиком, уставился тяжёлым взглядом на визави и попытался протестовать:
– Моня, не рисуйте мне совесть! Ви меня-таки третий раз по нечётным дням опускаете.
Игорь хмыкнул, принимая игру:
– Тысяча чертей, мон ами! Я бы вкачал в тебя целый галлон вина, если бы ты смог распрощаться с ним с такой же лёгкостью, как с головой моя шляпа от ветра!
– Ой, мне зашла ваша логика, Моня. Не за неё ли вам дали ту нобелевскую хохму?
– Вы оскорбили меня и мсье Нобеля! Шпагу наголо, щ-щенок!
За соседним столиком, где сидела семейная пара с двумя детьми, засмеялись: два взрослых мужика шуточно дрались на зубочистках, не обращая внимания на реакцию окружающих. Один из них, ценою неимоверных гримас, победил, стоило официанту принести разнос. Артисты сразу оборвали игру и, как ни в чём не бывало, принялись за еду.
– Мама, а щенка ты мне купишь? – громко спросил пятилетний пацан, до этого клянчивший хомячка или котёнка, потому что с рыбками скучно, но каждый раз получавший похожий ответ: «Ты ещё не готов к ответственности, малыш. Подрастёшь – купим».
– Я подросла, а мне не купили! – сломала логику взрослых десятилетняя дочь.
Игорь хмыкнул:
– Походу, проблемы с родительским понятийным аппаратом не у нас одних. Ну, за любящих родителей! – влил в себя коньяк, отсалютовав отцу благородного семейства, который втолковывал дочери очередную прописную истину: заведёшь домашнюю скотину, а ходить за ней – родителям.
Кирилл разделывался с ростбифом, параллельно копаясь в телефоне и не прислушиваясь к происходящему вокруг. На тост, не глядя, подставил фужер с минеральной водой – и убрал. Прошло минут десять в молчании, которое разбавляли ресторанные звуки и семейные диалоги всё того же соседнего столика. Наконец почувствовал на себе взгляд друга и поднял глаза:
– Хорошо, что ты не снайпер.
– У меня сегодня расфокусировка по причине вдохновения, – было ощущение, что Игорь неподвижно и уставясь гипнотизирующим взглядом на Кирилла так просидел несколько минут: на его тарелке остывало мясо.
– Трусы на голову больше не надену, – Кирилл снова воткнул вилку в последний кусок, отправил его в рот и снова уткнулся в телефон.
– Скажи, кто я? – не унимался Игорь.