Окно ЗАМа

Думаю, многие из вас проходили через них, но многие пока не решаются, а кому-то это предстоит в ближайшие дни. У кого-то, возможно, не получилось вживление так же, как и у меня. Наверное, для вас я и пишу всю эту банальную, в общем-то, историю.

Для первой примерки меня подключили к какому-то гигантскому прибору и управляли моим чипом извне. Убедившись в его работоспособности, меня начали обучать взаимодействию со своим новым «другом». Насколько я поняла процедуру, команды чипу отдавались мозгом в точности так же, как любой части тела – руке или ноге. Сложность состояла в том, чтобы отловить сам момент «команды», зафиксировать его в памяти и воспроизвести то же самое уже для чипа – вначале медленно, а затем довести до того же автоматизма, который достигается при ходьбе или написании текста. И вот на этом-то мы с чипом и сломались. Мне никак не удавалось поймать за хвост собственный мозг, заставляющий мои ноги передвигаться, а пальцы – набирать текст на клавиатуре. Мне внутри меня казалось, будто ноги сами принимают подобное решение, как, собственно, и пальцы, будто мозг – всего лишь наблюдатель, а никак не оператор, не центр управления. После долгих безуспешных попыток чип так и оставался в моей голове лишь бесполезным куском наносиликона, который извлекли из меня, в недоумении разводя руками. Сама для себя собственную беспомощность я попыталась списать на давешнюю ЧМТ и пообещала себе потренироваться отлавливать сигналы, исходящие из мозга, но тут же благополучно об этом позабыла, так и оставшись старомодной дамой с экранами, планшетами, клавиатурами и смартфонами.

Успокаивает меня только то, что нас таких много. И пока мир наш адаптирован как к продвинутым, так и к отсталым слоям населения, мы будем продолжать коптить это небо пыльными выхлопами из вентиляторов наших ноутбуков, гремя клавишами, из-под которых периодически придется выгребать крошки, и страшно, до позеленения завидуя тем, у кого с чипами подружиться все-таки вышло. Ибо меня и до сих пор посещают жуткие мысли о том, что и у меня могло бы это получиться, постарайся я чуть настойчивее. Что всему виной моя природная лень, а отнюдь не гуманитарный склад ума, и тем более не ЧМТ.

Ну а вторая причина заключается в том, что я просто боюсь пихать себе что-то в голову.

Катя удовлетворенно потерла ладони и щелкнула пальцами, отключая голограмму с текстом. В виде вводной развлекательной статейки вполне потянет. И рухнула на кровать, погружаясь в чтение первой попавшейся ей записи Меркулова. Текст начинался явно откуда-то с середины, но отыскать исходную тетрадь было трудно – записи не датировались, поэтому Катя нахмурилась, но продолжила чтение, надеясь со временем вникнуть и попытаться разобраться хотя бы в малой части текста.

Согласно первоначальным расчетам, по которым планируется запускать производство пробного образца, переформатирование сознания должно происходить практически моментально. Точнее, для стороннего наблюдателя изменения, произошедшие с испытуемым, не займут, вероятно, и секунды, но вот что переживет в этот миг сознание самого испытуемого, остается пока для меня загадкой. Именно для ее разрешения и набираются контрольные группы в Англии, Индии и Бразилии. Прежде чем запускать прибор в массовое производство, необходимо понимать, с чем нам придется столкнуться и не вызовет ли столь резкое переформатирование массового помешательства. Мы уже чрезвычайно рискуем, начиная эксперимент со столь многочисленными группами добровольцев, однако, мои расчеты не могут дать сбой, слишком много лет было потрачено на их выведение и корректировку.

Согласно имеющимся договоренностям, я буду лично присутствовать при производстве четырех пробных приборов, а также на мне лежит обязанность сформировать группу добровольцев в Советском Союзе. Мы никак не можем остаться в стороне, когда другие страны с такой готовностью откликнулись на наш запрос.

Безусловно, всей правды о целях исследования мы не могли раскрыть даже Индии с Бразилией. Если уж по-крупному, то и из моих коллег, входящих в группу наблюдателей, о целях этих не знает никто. В официальном заявлении говорится об общем снижении уровня агрессии в целом по популяции, что в перспективе прибор благотворно повлияет на развитие общества и взаимоотношения между людьми. Такая размытая формулировка не вызывает лишних вопросов даже у самых высокопоставленных товарищей. В их умах, вероятно, сразу рисуются образы законопослушных и трудолюбивых рабов, покорно переносящих любые изменения к худшему. Закрадись хоть малейшие сомнения в их головы, заподозри они хоть что-нибудь, уж, по крайней мере, Англия точно завернула бы этот эксперимент в самом истоке. И я прекрасно осознавал перспективы и возможные последствия, когда формулировал «показания к применению» прибора и желаемые результаты его работы.

Для краткости во всей сопроводительной документации он обозначается отныне как «прибор ЗАМ-1» – таким образом, наша наука решила прославить его создателя, то есть меня. К началу серийного выпуска название наверняка будет доработано, и ненужная аббревиатура с моим ФИО скорее всего исчезнет, что будет только к лучшему – какая разница, кто именно сумел правильно воспользоваться наработками прошлых лет, чтобы направить их на исполнение самых сокровенных желаний всего человечества?

Далее следовало многостраничное полотно громоздких формул, изредка сопровождавшихся красными и весьма эмоциональными пометками на полях вроде:

Демонстрационная версия, помнить об этом!!!

Пройден тест Тьюринга, вся документация у Озерова

Закон Марцева?! (еще раз все просчитать)

Продублировать на диск

Дать на проверку Казарцеву

На данной фразе Катя вздрогнула и перевела взгляд на основной текст. Она никогда прежде не увлекалась физикой и благополучно забыла всю школьную программу буквально в первый же год учебы в университете на искусствоведа, и все равно формулы показались ей несколько странными. Кто вообще такой этот Казарцев? Тоже физик? Но тот утверждал, что он простой экономист. На вид ему было никак не больше сорока, и к моменту его появления на свет мир уже обрел те формы, что имеет сейчас. Получается, он никак не мог быть соратником Меркулова. Или…? Катя нахмурилась. В последние десятилетия медицина сделала огромный шаг вперед, и как раз после сорока старение организма постепенно притормаживалось. Повсюду говорили о новых революционных открытиях, в перспективе способных радикально продлить жизнь, поэтому и Меркулов нынче отнюдь не считался долгожителем, да и судя по последним его фотографиям, которые Катя сумела накопать в сети, и сам перед смертью выглядел едва ли старше 50. Выходит, Казарцев вполне мог принимать некое косвенное участие в разработках дяди, поэтому именно ему Захар Александрович в итоге и доверил свои старые записи.

Звонить самому Казарцеву Катя не решилась – если он изначально представился соседом, значит, особенного желания распространяться о своей роли во всей этой истории у него не было. А если роль эта все-таки существовала и была сыграна, значит, следы ее легко можно было обнаружить. Поисковик моментально выдал длинную статью про Казарцева Михаила Андреевича, которому на сегодняшний момент и вправду было уже за 100. Он прекрасно сохранился, вероятно, исключительно благодаря тому, что не игнорировал открытия медицины последних десятилетий, а активно пользовался ее достижениями, в отличие от своего соратника. Судя по информации, указанной в словаре, Казарцев получил экономическое образование, и именно к нему в свое время обратился за консультацией Меркулов, давно забросивший на тот момент физику и увлекшийся общественным преобразованием.

Давно забросивший физику? Катя нахмурилась и снова перевела взгляд на открытый разворот тетради. Записи были сделаны еще в годы существования Советского Союза. Имелась вероятность, что комментарии на полях добавлялись уже позднее, но это как минимум свидетельствовало о том, что никакую физику Меркулов не забрасывал и обсуждал свои наработки с Казарцевым. Либо о том, что Казарцев появился в его жизни значительно раньше сроков, упомянутых в статье словаря.